Улыбка Супата исчезла лишь на мгновение, но я это успел заметить. Многие тайцы шовинисты еще похлеще, чем я. И все большее количество туристов, а тем более приезжающих на постоянное жительство индийцев, ими совсем не приветствуются.

Сделав секундную паузу, лейтенант продолжил:

– Я обратился с запросом в иммиграционные службы по поводу лиц, прибывших из Индии за последние два месяца, но подготовка этой информации займет какое-то время. – Вдруг он посмотрел на меня пристально и спросил:

– Как вы относитесь к буддизму?

– Я изучаю тайский буддизм и випассану*, – ответил я. И добавил: – Два года назад я провел месяц в Лесном монастыре Там Вуа неподалеку от Мэ Хонг Сона.

Мой ответ, по всей видимости, удовлетворил Супата, и он поделился со мной:

– Я сегодня заезжал в Ват Яннава* к своему Учителю. Рассказал ему об этом деле.

– И что он сказал?

– Он сказал, чтобы фаранг был осторожней и что если мы будем работать в тандеме, то сможем остановить убийц. Но, увы, убийства еще будут.

Так. Фаранг – это я. Уже второй раз меня сегодня просят быть осторожней. Интересно. А то, что убийства еще будут, я тоже чувствовал. Как и то, что убийц нужно остановить как можно быстрее.

Видно было, что если у лейтенанта еще оставались сомнения по поводу нашего с ним сотрудничества, то после визиту к Учителю они развеялись полностью. Тайцы чрезвычайно религиозны. Они впитывают основы буддизма с молоком матери и руководствуются ими всю свою жизнь. Более того, каждый мужчина обязан хотя бы раз в жизни какое-то время провести в качестве монаха. Обычно в монастырь уходят на несколько недель, месяц, два месяца, иногда на год или больше. Кто-то после этого остается монахом на всю жизнь, а большинство возвращаются к обыденной жизни, но при этом имея уже опыт медитативных практик и определенные знания.

Мы еще немного поговорили с лейтенантом, обсудили наши дальнейшие шаги и планы, после чего я собрался было отправиться в гостиницу, но тут раздался звонок мобильного телефона. Звонил Д. Он сообщил, что меня уже ждут в индийском посольстве.

Еще пару часов ушло на получение визы. До вылета оставалось не так уж много времени, но я успевал часик поспать (прошлая ночь была очень уж волнительной).

Только вот пробуждение мое было, в некоторой степени, вынужденное. Сквозь сон я услышал легкий шум за дверью.

«Фарангу нужно быть осторожней» – вспомнил я. – Черт! Против оружия у меня шансов немного. А то, что в этот раз киллер или киллеры будут с оружием, у меня не вызывало сомнений. Прогоняя остатки сна, я скатился с кровати на пол и бросился к журнальному столику, где лежал нож, принесенный мною для очистки купленного утром ананаса. Как раз вовремя. Дверь распахнулась. Миловидная высокая девушка-тайка ступила на порог, всматриваясь в полутьму номера и держа в вытянутых руках пистолет «Глок 19» с глушителем (15 000 батов на рынке в приграничных районах Бирмы). Рисковать я не мог. Пули из этой штуки летят очень быстро, и если не решить проблему кардинальным образом, то у меня могут быть проблемы в виде дырок в теле. Бросок ножа был почти незаметным. Для несостоявшейся убийцы, во всяком случае.

Через пять минут лейтенант с коллегами внимательно рассматривал лежащего в дверном проеме моего номера леди-боя* с пистолетом в руках и ножом в горле.

– А вы опасный человек, Саке, – сказал мой приятель Супат. При этом его неизменная улыбочка не сходила с лица и было видно, что сам он меня совершенно не опасается. – Боюсь, у меня будут проблемы с начальством. Конечно, ваши влиятельные русские друзья помогут, но то, что вы на несколько дней покинете Таиланд, к лучшему. За это время я постараюсь все уладить.

Да я и сам уже был не против на время уехать. Я же не убийца, я не хочу убивать людей, даже если они и преступники. Мягко говоря, мне не нравится, что на меня устроили охоту. И непонятно – в связи с чем? Нет, то, что это связано с расследованием дела, это как раз понятно. Но ведь мы пока совсем не продвинулись в поисках душителей. И что это за душители такие, которых так оберегают от поимки, что нанимают киллеров? Вот тут и крылась главная загадка.

Необходимые формальности заняли какое-то время, и, чтобы успеть на рейс, я был отправлен в аэропорт на полицейской машине с включенной сиреной. Похоже, это уже становилось для меня традицией. Вот только хорошей ли?

Примечания к восьмой главе

Суай – переводится это слово, как «красота». У тайцев есть ярко выраженное стремление повсеместно окультуривать пространство, при этом не нанося ущерб Природе (последнее, правда не всегда получается). Когда-то один человек, очень уважаемый мною, ныне, увы, покойный, сказал, что культурный человек не тот, кто убирает за собой, а тот, кто убирает вокруг себя.

Випасана – медитация прозрения. Техники работы с психикой, направленные на достижения осознанности.

Храмовый комплекс Ват Яннава – один из важнейших буддистских центров не только

Бангкока, но и всего Таиланда.

Леди-бои: в Таиланде называют катоями или леди-боями и классических транссексуалов (в мужском теле живет душа женщины), и классических трансвестистов (тех, кто получает удовольствие от ношения женской одежды), и гомосексуалистов, подчеркивающих свою женственность. Иногда можно услышать мнение, что катой – это мужчина полностью переделанный в женщину, а леди-бой – переделанный частично. Это не так. Катои и леди-бои – эти слова обозначают одно и то же (так же как, к примеру, лобстеры и омары). Слово «катой» кхмерского происхождения, тогда как «леди-бой», как нетрудно догадаться, – английского. Тайцы чаще используют первое слово, фаранги – второе.

Вы были на Гоа и считаете, что были в Индии? Вынужден вас огорчить: вы в Индии не были. Вы были в Дели, Агре и Джайпуре и думаете, вы были в Индии? И снова нет, вы в Индии не были. Вы были в Гималаях: Дхарамсале, Манали и даже в Лехе, уж вы-то точно думаете, что были в Индии? Но я и вам скажу: нет, вы в Индии не были. Вы были в Варанаси и больше нигде? Да, вы были в Индии.

Каши. Бенарес. Варанаси. Город шокирует. Город пугает. Город обескураживает. Но, когда примешь его таким, какой он есть, он откроется. Один из древнейших городов в мире. Самый священный город в Индии. Город Шивы*. Город великой Ганги. Город великой Силы.

Город, где Жизнь и Смерть под ручку прогуливаются по берегу Великой реки, рассуждая о жизни и смерти.

Город, куда со всей Индии приезжают умирать, и где торжество Жизни чувствуется сильнее, чем в любом другом месте.

Мой приятель, русский путешественник Саша Фролов, как-то рассказывал о том, как он жил в Варанаси в специальных гестхаусах для больных и умирающих людей. Это барачного типа дома с большим количеством комнат, отделенных тонкими перегородками и примитивными удобствами на этаже. Звукоизоляции никакой, и весь процесс умирания соседей ему был слышен очень хорошо. По словам Саши, – это лучшее место для медитации о смысле жизни – все наносное улетает вмиг. И после этого уже невозможно жить как прежде и игры с Вавилоном* и по правилам Вавилона просто заканчиваются.