За годы собственных странствий и, кстати, тоже частенько одиночных, я встречал немало таких молодых людей. В большинстве своем они мне нравились отношением к миру и собственному месту в нем. Я весьма скептически настроен относительно современного общества, но эти молодые люди являли собой пример того, что у него еще есть какой-то шанс, а о шансах я уже говорил.

Д. и его люди хорошо всё рассчитали. Во-первых, меня очень задевает за живое, когда погибают совсем молодые люди, способные привнести в этот мир любовь и творчество (именно таким мне показался Олег). И, во-вторых, во время моей работы в правоохранительных органах у меня уже был похожий случай. То дело мне не дали раскрыть из-за того, что оно задевало интересы власть имущих. Собственно, это и была одна из причин моего ухода с прежней работы. И вот похожий случай. И личная заинтересованность могущественного человека, которая делает невозможным отступление.

– Я попробую, – ответил я, после недолгой паузы. – Естественно, я не могу гарантировать результат, но могу обещать одно: приложу все усилия.

– Это все, что от вас требуется, – сказал Д. – Все финансовые затраты я беру на себя, все, что вам необходимо для дела, будет предоставлено. Всю информацию по делу, которую мы имеем, вам предоставят мои помощники – Д. кивнул в сторону уже знакомых мне крепышей. – Когда вы сможете вылететь в Бангкок?

– Завтра. – Ничего, что держало бы меня в Москве, не было, и я собирался приступить к расследованию как можно быстрее.

Д. взглянул на часы, демонстрируя, что время, выделенное им на этот разговор заканчивается. Он поднялся, мы пожали друг другу руки, и Д., выбравшись из вертолета, направился к выходу из зала. Я же пересел за другой столик и начал изучать документы и фотографии, предоставленные мне помощниками Д.

Д. был прав. Дело действительно походило на «висяк». Никаких зацепок. Но мой прошлый опыт подсказывал мне, что так просто не бывает. Искали, конечно, хорошо. Но, может, просто не там искали? В любом случае нужно разбираться на месте.

И вот я в Бангкоке, пробираюсь через бэкпекерский {бэкпекеры – самостоятельные путешественники, чей бюджет относительно ограничен, а размер рюкзаков может вызвать священный трепет у обычного туриста} водоворот по культовой в среде путешественников улице Кхаосан. Некогда потерянная в серпантине улиц столицы, Кхаосан роад, служившая пристанищем для торговцев рисом, расцвела после того, как по ней прошелся герой Леонарда Ди Каприо из фильма «Пляж». С тех пор, чтобы пересечь эту, не такую уж и длинную, но значимую улицу, приходится все время уворачиваться не только от интернациональной молодежи разной степени нетрезвости и тайских девочек разной степени привлекательности, но и от десятков макашниц {передвижные жаровни} со всякой съедобной всячиной, и от праздношатающихся пакетных {отдыхающих по путевке} туристов, глазеющих на весь этот «Содом и Гоморру». Сотни торговцев улыбаясь, заманивают в свои лавки. Сотни зазывал приглашают покушать, выпить, повеселиться, сделать массаж, купить что-то нужное и ненужное.

Человек мало знакомый с разного рода альтернативными образами жизни, попадая на Кхаосан, бывает зачастую шокирован. Кого здесь только нет. Панки, хиппи, растаманы, артистическая молодежь, музыканты, художники, разного рода фрики, и прочие-прочие, о которых даже я, бывает, мало, что могу сказать. Кхаосан – это мекка свободного мира, мира нью-эйдж и Боба Марли, мира без границ на планете и без границ в сознании. Я не могу сказать, что я в полном восторге от этого места. Тут много и того, что относится к изнанке города. Но я это место принимаю, радуюсь ему и с любопытством за ним наблюдаю – здесь чувствуется пульс города.

Жить я предпочитаю неподалеку. Не на самой Кхаосан – уж очень там шумно, а в пешей доступности – или на Сой Рамбуттри, или где-нибудь у реки Чхао Прайя. Это хороший район – относительно спокойный и с разумными ценами на жилье. А еще он относится к историческому центру, и отсюда «рукой подать» до множество замечательных мест города.

Правда, место, в которое я направляюсь сейчас, вряд ли можно назвать замечательным. Это полицейский участок, находящийся в непосредственной близости от Кхаосан. Для работающих там полицейских эта территория с одной стороны достаточно беспокойна. Любое туристическое место привлекает множество тех, кто заинтересован в отъеме денег у иностранцев. С другой стороны, работая на этом участке, можно существенно улучшить свое материальное положение. Ни для кого уже не секрет, что тайские полицейские «крышуют» всё, что только можно «крышевать».

В 18:00 в этом полицейском участке меня ждал лейтенант Супат Пиукэу, занимавшийся расследованием обстоятельств смерти Олега Игнатьева (деньги и связи Д. обеспечивали мне режим наибольшего благоприятствования со стороны тайской полиции). Я надеялся, что мне удастся разузнать у него что-то новое, чего не было в тех материалах, которые мне были предоставлены в Москве.

Тело Олега было найдено в номере гостиницы «Гранд Рамбуттри Вилладж». Он прилетел в Бангкок из Джакарты рейсом «Эйр Эйжи» 17 октября. Труп его был обнаружен утром 20 октября. Экспертиза установила, что смерть наступила 19 октября около полуночи. Путешественника задушили. Никаких следов в номере найдено не было. Преступник или преступники за собой тщательно все убрали. Никаких сведений о похищенных вещах тоже не было. Во всяком случае дорогой ноутбук, цифровая фотокамера и мобильный телефон, так же как и приличная сумма наличными, остались при убитом.

Всё это было очень странно. Кому понадобилось убивать парня? Если его хотели ограбить, то почему ничего не взяли? Если убийство было совершенно во время ссоры в состоянии аффекта, то почему нет никаких следов, как правило в этом случае остающихся. Кто-то хладнокровно уничтожил все улики. Похоже, убийство планировалось заранее.

Лейтенант Супат Пиукэу для тайца был довольно-таки высок, почти моего роста, а во мне все-таки 180 сантиметров. Короткая стрижка, острые скулы, внимательные глаза и классическая тайская радушная улыбка.

Я поздоровался с ним по-тайски и обменялся еще несколькими вежливыми фразами. Лейтенант поинтересовался, не говорю ли я по-тайски. Увы, мне пришлось его огорчить. Я знаю лишь несколько расхожих фраз и предпочитаю общаться на английском. Видимо, Супату, как, впрочем, и многим тайцам, с которыми мне приходилось общаться до него, пришлось по душе, что фаранг {так тайцы называют белокожих иностранцев. Это не пренебрежительное и не уничижительное название} знает, пусть даже и немного, его родной язык. Его улыбка стала еще более искренней (что было видно по образовавшимся у уголков глаз морщинкам), и он перешел на английский, которым владел довольно неплохо.

Я представился как СакЕ. Тайцам довольно-таки сложно выговорить мое имя (звука «г» у них в языке нет, а «р» им часто просто лень говорить), и я предпочитаю не заставлять их мучиться. Имя Саке они произносят легко и правильно, и я к нему уже давно привык.

Ничего нового Супат мне не рассказал. Поиски преступника пока были безуспешны. Был опрошен весь обслуживающий персонал гостиницы, все, кто хоть как-то мог пролить свет на обстоятельства этого дела. И ничего…