Обмолвившись об этом тете Клаве, услышала, что с этим не должно быть проблем и меня с радостью будет подвозить либо ее муж, либо Катя.

Тетя, вы меня не поняли, мне не нужно, чтобы меня кто-то подвозил, встречал, – продолжала я. – Я хочу научиться водить машину.

– Зачем? Разве мы тебе откажем в помощи?

– Не в этом дело, просто это удобно.

– Хм, – удивилась тетя. – Вот я, например, не умела и не буду уметь водить машину. Меня всегда отвозит Стив или девочки.

«А все остальное время сидишь дома, – подумала я. – Ты же от них полностью зависишь».

– А чем я хуже, тетя Клава? Я бы тоже смогла отвозить вас куда угодно.

Видимо, такой поворот дела понравился, ведь у нее потенциально появлялся еще один водитель.

– Ну хорошо, мы узнаем о курсах вождения для тебя. Но предупреждаю: я не люблю быструю езду, эти сумасшедшие гонки.

Это обещание тетя так никогда и не выполнила: искать автошколу в декабре, накануне Рождества, было бессмысленно. А в январе я уже съехала от нее. Как я уже говорила, отношения у нас сложились своеобразные – точнее, не сложились вовсе. Особенно после того, как во время обеда на очередной вопрос тети, когда же приедет мой новозеландский приятель, я рассмеялась и сказала, что это была шутка.

– Значит, ты меня обманула? – спросила тетя, вдруг резко перейдя на английский язык. Наступила пауза. Стивен пытался дожевать кусок побыстрее, как будто он мешал ему слышать. А девочки разом притихли. Призывно посмотрев на всех сидящих за столом, тетя продолжила: – Разве так можно, Маша?! Я желаю тебе только добра!

– Тетя, я вас не обманывала. С самого начала сказала вам правду, в которую вы отказались верить. А существование нового молодого человека показалось вам более убедительным. Мне же все равно.

– Как? Врать родной тетке?! – Она приложила руки к груди. Еще пара подобных фраз с моей стороны – и, наверное, ей не избежать визита врача. Она продолжала смотреть на всех умоляющим взглядом, ища сторонников. Но Катя улыбнулась, а Марианна хихикнула.

– Не нужно доводить все до абсурда, тетя.

– Маша пошутила, – видимо, решил заступиться за меня Стивен.

Но это возымело совершенно другое действие.

– Что ты такое говоришь, Стивен? Что ты оправдываешь ее? Посмотри, какой пример она подает нашим девочкам. Может, в Москве так принято: ушла от одного, приехала к другому, а теперь думает о третьем.

– Тетя, я приехала только к вам в гости. Мне не нужны лекции относительно моего поведения. Я устала от всего, хочу отдохнуть. Я устала оправдываться перед всеми и выстраивать свою жизнь так, как этого ожидают от меня другие. Если вам не нравится – мне все равно, потому что это мое личное дело, как я живу.

Все! Это было последней каплей. Тетя покраснела от возмущения, отчего ее выкрашенные в белый цвет волосы стали казаться еще белее, и тетя стала похожа на альбиноса, выпучившего глаза и вот-вот готового упасть в обморок или забиться в эпилептическом припадке. Она бросила свою салфетку на стол, демонстративно вышла из-за стола и ушла в соседнюю комнату, куда за ней через секунду отправился Стивен.

Лида, Алекс и я отправились в сад на перекур, где я пересказала им свою выдуманную историю, над чем они долго-долго смеялись. Минут через двадцать тетя вернулась, держа в руке носовой платок.

– Извини меня, Маша, – сказала она. – Я просто отношусь к тебе как к собственной дочери. Мне все это показалось очень странным.

Торжественный обед превратился в драму, а конфликт явно не исчерпал себя. Все последующие до Рождества выходные я встречалась с Лидой и Алексом, поняв, что досуг родственников сильно отличается от привычного мне. Моим поведением продолжали оставаться недовольны, и уже не только тетя, но и вся семья. Я возвращалась по пятницам и субботам в два-три часа ночи, и хоть у меня был собственный ключ и открывала и закрывала дверь я очень тихо, все равно тетя непременно просыпалась и начинала выговаривать мне, что я не даю им спокойно спать, а им с утра на пробежку, и вообще я должна думать о том, как я живу, а не шляться бог знает где по ночам.

В последние выходные перед Рождеством я и вовсе вернулась домой только на следующий день, в воскресенье вечером, и тут же поняла, что совершила какой-то смертельный грех.

– Твоя мама звонила, – сказала тетя Клава. – Спрашивала, как ты. А я не знаю, как ты, потому что не знаю, где ты. Ты не звонишь и вообще, видимо, думаешь, что тут у нас гостиница.

– Минуточку, я должна отчитываться за каждый мой шаг? Я уже большая девочка. И не ваша дочь. Спасибо за гостеприимство, но думаю, что мне лучше подыскать другое жилье.

– Маша, зачем ты так категорично?! Скоро же Рождество, давай не будем портить друг другу настроение. Я просто переживаю за тебя. Где же ты была?

– Вообще-то это вас не касается, но если так интересно – у друзей. У Алекса и Лиды.

– Как это, меня не касается? Ты знаешь, какие тут законы? Ты можешь делать что хочешь, но так, чтобы это никак не отразилось на моей семье.

– Не волнуйтесь, тетя, мы не употребляем наркотики, не воруем и не занимаемся проституцией.

Услышав последнее, тетя поморщилась и плотнее укуталась в длинный, расписанный крупными пионами платок с бахромой, который она набрасывала ночью поверх сорочки и халата. Видимо, это какая-то привычка, потому что к концу декабря стало по-настоящему жарко и душно, так что даже ночью хотелось оставаться одетой исключительно в бикини, а никак не в теплые русские платки.

– Хорошо. А твои друзья нам понравились. Пригласи их на Рождество.

– Может, у них свои планы.

– Если у них свои планы, то понимаю, но если нет – пусть приходят, не стесняются. А ты оставайся, ни в коем случае не думай, что я тебя куда-то гоню. Кстати, ты не могла бы написать несколько статей для нашего сайта? Новогодние поздравления, шутки? Какие-то воспоминания о России?

– Тетя, а зачем вы это делаете? Вы думаете, кто-то из живущих здесь действительно тоскует по России?

– Конечно, это же наша родина.

– А зачем тогда уехали?

– Тут лучше, комфортнее, спокойнее, прекрасная экология. Не все ли равно, Маша? Но людям свойствен патриотизм.

– А еще цинизм и лицемерие. Не верю я, что вам все это нужно. Зачем тогда было уезжать? Чтобы тут вспоминать о бедной России? Тетя, сто лет назад, после первой революции и за несколько лет до второй, люди уезжали, потому что были вынуждены. Их сгибали, их гнали, они, как последние твари, бежали, прячась в товарных поездах и на пароходах, уезжали ни с чем, без надежды, без веры, без эмоций. В них все умирало, а те, кто оставался, подыхали с голоду или сгнивали в камерах под пытками. Вот они имели право испытывать чувство ностальгии, чувство потери родины. А вы-то что? Пара тысяч долларов – и билет на самолет. Интернет – и вот оно, любимое радио, а хочешь – комедии Гайдая и Рязанова. Вас же не уговаривают туда возвращаться, потому что это может быть ошибкой. К чему все это?

– Значит, ты не патриот своей родины?

– Тетя, я не большой любитель словарных шаблонов. Я мечтаю, чтобы каждый человек был счастлив в том, что он делает, там, где живет. Я приехала в поисках счастья сюда. Вряд ли останусь надолго, но в Москву не вернусь.

– Но у тебя там осталась семья, друзья.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.