– Ты любовью так не разбрасывайся, – это Любася вступила в разговор со своей извечной арией «Выпьем за любовь!» Она тоже была блондинкой, светло-русой. С Никой их роднило желание быть, чувствовать, казаться моложе, существенно моложе своих лет. Обе жили в вечном ожидании и, что скрывать, активном поиске своего мужчины «на диван», как это обозначали дамы между собой. Нет, от любви не отказался бы никто! Лейла не в счет: их дружески прочный, «породистый» брак с Алексом, вероятно, уже и был любовью. Ну, или такой считался. Любася следовала духу времени: модны кудри – будут кудри, нужно вытянуть до прямых – будут прямые. И, вопреки своему в прошлом многолетнему учительству, всегда хорошо знала предельную длину юбки, чтобы ножки выглядели наиболее выигрышно. А вынырнув из учительской среды на волю, как женщина, кажется, обрела новое дыхание. Это изумляло и радовало.

Подруги считали, что она влюбилась в «мага», чем вызывала в свой адрес поток довольно язвительных насмешек. Упаси, Бог, не по поводу любви! Эта тема – святая в дамском сообществе. По поводу «магичности» «мага». Они не без иронии выслушивали ее истории: то дождь остановил, то огонь разжег отсыревшими спичками, то в море зашел, а к нему дельфинов стая собралась, то орел, как будто один и тот же, встречал за каждым поворотом дороги. Что было правдой, а что вымыслом в любасиных рассказах, понять было трудно. Но одному радовалось сообщество: после знакомства с ним она как-то мобилизовалась и внутренне переформатировалась. И достаточно безболезненно пережила свою незадавшуюся блиц-любовь. Даже дело свое открыла – агентство по организации праздников и торжеств. Занимается исключительно радостными событиями: рождение, крещение, свадьбы, юбилеи… Подруги резвились и усиленно подталкивали включить и услугу «в последний путь». Нет, Любася даже радостно хоронить никого не желает. И в своем деле весьма преуспела.

А вот ее неоднократные попытки затащить в сообщество мага, которые, кстати, поддерживала и Маруся, тоже знакомая с ним по случаю, успехом не увенчались. Дамы дорожили единственным мужчиной в их замкнутом мире – Алексом, мужем Лейлы. Да и он был хорош, потому что дружбе не мешал, иногда председательствовал на их посиделках, был «вещью в себе». Он – профессиональный юрист, специалист в области административного права, часто занят. Это позволяет Лейле в свободное от работы время не пренебрегать сообществом, а, напротив, активно участвовать в его жизни. У Лейлы с Алексом нет детей, но они уже давно приняли эту данность. Холят и лелеят друг друга, в отпуск путешествуют и, кстати, занялись творчеством. Он вдруг неожиданно для дам стал играть на сцене самодеятельного театра и весьма успешно. Даже Мира с ее насмешливостью вынуждена была признать, что в этом что-то есть. А Лейла – мать родная в своем трудовом коллективе (а это крупная строительная кампания). Руководит отделом по работе с персоналом. Она тоже занялась художественным самовыражением – осваивает процесс изготовления ювелирных изделий в мастерской одной местной знаменитости и просто хорошего художника.

… – Ну, что вы все уклоняетесь от темы? Самая большая ценность – время жизни. Только это – истина не для всех. Но уж лялькины мэны это чуют, поверьте мне. И предпочитают иметь дело с правильными людьми – энергетически и эмоционально правильными, с донорами. Знают и ценят. Но пока не рублем. Ну, нет такой услуги, чтобы, просто пообщавшись, обновиться. Психоаналитики не в счет. Нормального еще попробуй найди. Да и у нас в ментальности все то, что с «психо» ассоциируется с психушками. А рядом с Лялькой они обновляются! И это – факт! Из этого можно сделать товар. И без иронии! – Мира убежденно жестикулировала.

Когда суть ее безумного предложения, наконец, дошла до всех присутствующих, их фантазия начала фонтанировать в унисон. И чего они только не придумали.

– Три-четыре по миллиону в год – и коттедж готов! – Майя, финансовый директор фирмы, разливающей питьевую и минеральные воды, быстро «въехала» в тему. И, достав мобильник, на калькуляторе начала производить кое-какие подсчеты.

Глядя на нее, трудно поверить, что эта миниатюрная женщина-подросток обладает мозгами финансового гения. Так считали подружки. Май всегда была при деле, как бы не менялись экономические правила игры в Отечестве. Маленькая, хрупкая, по- девчоночьи нежная была большой загадкой для окружающих – с характером и безграничной верой в поддержку Вселенной. Поняв, что с мужем ошибочка вышла – не тот человек оказался, развернула колесо своей судьбы и взяла исключительно на себя ответственность за жизнь свою и несовершеннолетней дочери. Не проиграла! Сохраняет оптимистичный настрой, излучает радость и еще получает кайф, когда называет свой биологический возраст заигрывающим с ней молодым людям. В отличие от Любаси, Майя сделала возраст предметом своего женского кокетства. Она перманентно где-нибудь учится. Нынче это легко делать дистанционно.

– Да чего там, можно и одного – за десять! – иронично заметила Маруся, потягивая коньячок, его она предпочитала всем остальным спиртным напиткам.

– Нее, одного – это значит продать Ляльку в рабство! Ты же знаешь, как меняется психология купившего. Лучше несколько по миллиону. Пусть конкурируют! Знают, что купили только часть, только строго оплаченное время, а не всю жизнь, – подливала масла в огонь Мира.

– Ну, вы загнули – миллион! – Лялька почти задохнулась от такой цифры и самой возможности «распродажи» ее жизни.

– Ничего подобного. Мой шеф с друзьями пару раз в год ездит на сафари и в иные путешествия. Говорит – для эмоционального обновления. Все оплачивает. Возвращается «обновленным»… Персональный врачеватель печень и все остальное месячишко реабилитирует. И я знаю цену этих гастролей. От разнообразия пейзажей уже устал парень. Едет за обновлением, хочет гармонии с собой и миром. А заканчивается все экстримом с элементами реального риска, обильно политого алкоголем. Пока в путешествие готовится, радость получает больше, чем от самой поездки. Годовой абонемент за возможность общаться с Лялькой – не меньше миллиона. Это же не служба социальной адаптации для мало имущих! Нужны люди, обладающие возможностями, а, значит, и влиянием. Кстати, всем во благо: вернутся к корням своей банальной человечности. Гуманнее станут как работодатели, – не отступала Майя.

– Ну, таких, как твой шеф не так много, – включилась Лейла.

– А нам много и не надо. Ляля – штучка эксклюзивная, дорогого стоит, – Мира ликовала, что ее стеб произвел такой ожив- ляж и все более обрастает элементами безумства, грозящего превратиться в реальность. – И обладателям абонемента ее не должно доставаться много. Деликатесы не жрут ложками!

– Что вы собираетесь продавать? – решила уточнить Ирча, дама прагматичная. Работа обязывает: даром годы службы в Росфиннадзоре не проходят – цифры в столбик и страницы аналитических записок стали для нее интерпретацией происходящего в мире. – За что покупатель будет платить такие деньги? Лялька – это форма, инструмент, если уж на то пошло, услуги. Я хочу понять суть, ее содержание.

Ирча сидела в кресле, закинув ногу за ногу, перебирая рукой бусы. Она, как и Лейла, любила обилие украшений. Умела их носить. Только они у нее в иной, европейской стилистике. «Аксессуары, важны аксессуары!» – ее любимое выражение и жизненное кредо. В брюках по щиколотку, кремовой блузе, элегантных туфлях на невысоком каблуке, она выглядела уверенной в себе женщиной. По крайней мере, могла произвести такое впечатление. Слегка покачивающаяся нога с задравшейся вверх брючиной была каким-то невыразимым аргументом в пользу ее женственности. У Ирчи были тонкие запястья и щиколотки – признак породы. Дама она достаточно высокая, с крутыми бедрами и плоским животом – предметом зависти всего сообщества. Как все-таки внешность и гардероб отражают внутреннюю суть! Зрелой женщины. Изобразить из себя леди – ее хобби, если, конечно, она была в духе и вспоминала об этом. Ирча отхлебнула пару глотков из бокала с шампанским и вопросительно посмотрела на Миру.