Мама побледнела. «Нет, не хочу. Я совсем не это имела ввиду. Ладно, не надо торопиться! Живи как хочешь». И увещевания прекратились сами.

Личной жизни у меня действительно фактически не было. Правда, меня это особенно не смущало. Во-первых, у меня была работа. На работе кто-то периодически принимался за мной ухаживать, но быстро отставал – отшивать я теперь умела. Помогало знание людей. Я действительно видела их всех насквозь.

Лощеные бизнес-мальчики, в глазах учебник по маркетингу и жажда денег… Женщина нужна для самоутверждения. Нет уж, поищите кого постарше.

Солидные, денежные дяди, спокойные и уверенные в себе. И все, как один, женаты. Неплохой типаж, с ними можно завести приятные, необременительные отношения, ездить на курорты и получать подарки. Скука смертная.

Дружила я только с технарями-компьютерщиками – с ними весело, можно поприкалываться от души. Они мне здорово помогали в работе, когда увидели, что мне по-настоящему интересно. Но именно дружила. Особенно c программистом Володькой, веселым упитанным очкариком мы, например, частенько обсуждали моих ухажеров.

– Как ты можешь говорить с этим идиотом Костиком? Он же двух слов связать не может… А еще ме-не-джер – подначивал Валерка.

– Не скажи, ку-ве – басил Петр, суровый заросший админ – зато когда молчит – за умного сойдет… Менеджеры нынче в большой моде.

Ку-ве была кличка Валерки от сокращений фамилии и имени – Купатов Валера.

– И потом, у него такие глаза, – поддерживала я.

– Нет, блин! И что тебе с этого? Юлька, ты дура.

– Сам дурак!

– А этот, из маркетингового отдела? Одевается, как пи..р! Как его – Лэн… Ты только подумай – Лэээн. И она с ним мило чирикает!

– Ну и что. А кто вчера Женьку в бугхалтерии за задницу хватал? А у самого дома жена и дети.

– Так наоборот, я солидный женатый мужчина, могу слегка развеяться. Все равно уже никуда не денусь от Таньки и своих обормотов. Не – ты наша и я должен за тобой смотреть. Пошли его куда подальше…

– Послала уже, успокойся. Никогда не думала, что мужики – такие сплетники!

– Сплетники, сплетники, еще какие.

Вот так вот мы и общались, перемывая всем кости. Выйдя же от компьютерщиков, я надевала маску неприступной и улыбчивой бизнес-леди и шла играть свою роль.

Отдых тоже не отличался разнообразием.

На выходные я ездила к родителям, или мы с Янкой изредка устраивали вылазки в бары, клубы или дома отдыха. Отпуск пока был только один, и я потратила его на поездку в Турцию. Там ко мне пытались липнуть навязчивые улыбчивые турки – как я понимаю, у них это – национальный спорт, а я их также с улыбкой отшивала. Зато я отоспалась, ездила смотреть какие-то прекрасные развалины, наплавалась в море и бассейне, привезла отличный загар.

Конечно, порой мне было тоскливо и одиноко. Как ни странно, о Руслане я почти не вспоминала, хоть мы и жили вместе столько времени. Казалось, что между мной нынешней и той наивной дурочкой, которой я была раньше, лежит огромная пропасть. Нет, надеюсь, я не стала ни синим чулком, ни циничной оторвой. Я даже где-то в глубине души верила в любовь. Просто, теперь я смотрела на вещи своими глазами, доверяла своей интуиции а не чужому мнению и каким-то внушенным догмам.

И мужчина «просто чтобы был» был мне совсем не нужен – я прекрасно обходилась и без него.

Иногда мне вспоминался Вадим. Все-таки сильные, уверенные в себе люди попадаются не так часто. Тем более такие прямолинейные. Но я решила – если бы была ему нужна, он бы меня нашел. А он с тех пор не появлялся. Значит, хватит о нем думать! Хотя, может быть, думать я и не думала, но, другие мужчины очень уж сильно ему проигрывали. И я по-прежнему была одна.

…Этот вечер закончился довольно поздно – Януська все не могла натанцеваться, а я гоняла ленивые мысли туда-сюда, и кавалеров, приглашающих меня танцевать – прочь. Среди них был и юнец, и бандюган, и еще какой-то бизнесмен лет пятидесяти. Знакомиться ни с кем не хотелось, и я решила, что, наверное, меня в мои года постигла старость и житейская мудрость.

Наконец, я усадила разгоряченную Янку в такси. По ее словам, Алексей – так звали молодого человека, порывался ее провожать, но Янка пока ограничилась обменом телефонами.

Я чувствовала себя немного усталой. Завтра понедельник, рабочий день – погладить блузку, принять ванну и спать. На автомате я сунула деньги подвозившему меня частнику, на автомате нажала кнопку лифта, вышла на своем этаже и сунула ключ в замочную скважину. Но ключ не поворачивался в привычном направлении. Я еще покрутила его бестолково туда-сюда, пока поняла, что дверь открыта. Ничего не понимая, я вошла в темную квартиру и нашарила выключатель.

– Ну вот и пожаловала, красавица, а мы уж беспокоились, не пропала ли куда.

В квартире было трое. Тот что говорил, лет сорока пяти – пятидесяти, с вкрадчивым голосом и змеиным взглядом. Непримечательно одет, только татуировки на руках очень уж специфические. Рядом с ним сидел худощавый бритый парень лет тридцати, в джинсовом костюме и все время нервно ерзал.

И еще упитанный амбал, который закрыл входную дверь после того, как я вошла, и встал за моей спиной. В квартире все было перевернуто, вещи были разбросаны повсюду. Я успела заметить, что стол, наоборот, поражает своей чистотой – отсутствовал компьютер, также, как диски и дискеты, которые всегда в изобилии валялись у меня на столе.

– Что вам нужно? – пролепетала я.

– Что нужно? – заржал нервный, – сейчас я тебе скажу, что мне нужно, лапочка.

Нервный встал с кресла и прохаживался по комнате, очень нехорошо на меня поглядывая.

– Что вы хотите? Я ничего не знаю! – собственные слова казались жалкими и беспомощными. Нервный подошел ко мне и неожиданно сильно ударил по лицу. Я не успела увернуться, из разбитой губы пошла кровь.

– Вот так-то, сучка – протянул он – а мне дадут потом ее вы,:ть? Хотя, я еще посмотрю, на что она будет похожа.

– Тихо все – прошипел пожилой – Андрюша, отойди от нее и сядь, мешаешь. Рассказывай, голубушка, куда ты чужую вещичку спрятала…

– Какую вещичку?

– А вот запираться не стоит – нехорошо это. Молодая, красивая, жить хочешь?

Внезапно запиликал сотовый телефон у пожилого.

– Да, она здесь. Да, одна. Хорошо, через час привезем.

Он положил трубку и повернулся ко мне.

– Ты сейчас поедешь с нами. Если попробуешь заорать или будешь вырываться – убью на месте. Поняла меня? Там с тобой поговорят хорошие люди. Если будешь дурака валять – убьют. А если все расскажешь – отпустят по-хорошему. Ясно?

Я только кивнула. Куда уж яснее! Только вот одна неувязочка – я действительно не знаю, что им может быть от меня нужно – ни в какие сомнительные

дела я не ввязывалась. А вот как объяснить это «хорошим людям»? Шансы, что меня отпустят с извинениями, ничтожно малы. Убежать тоже, пожалуй, не удастся. Я нутром чуяла, что они очень опасны, настоящие убийцы, притом самый страшный – не психованный Андрюша, а этот пожилой, спокойный.

Мысли метались с бешеной скоростью. Так – окно, нет – седьмой этаж – без шансов… Тем временем пожилой с таким же пустым выражением лица защелкнул у меня на запястьях наручники и все пошли к выходу. Сначала вышел Андрюша, осмотрелся – никого, и, игнорируя лифт, направился на лестницу. Затем – пожилой, потом амбал вытолкнул меня и сам замкнул процессию, начав спускаться.

Он-то и получил первую пулю.

Выстрела я не слышала, просто он вдруг отпустил меня и стал сползать по стенке. Я еще видела, как пожилой выхватил пистолет, но выстрелить тоже не успел. Бритый Андрюша повернулся с лестницы на шум и получил заряд в лицо.

Все заняло несколько секунд, но мне они показались вечностью. Все проходило, как в замедленной съемке – сползающий по стенке амбал, оставляющий за собой кровавый смазанный след, хрипящий в предсмертной судорге пожилой и пытающийся уцепиться за перила Андрюша с дыркой во лбу. Мимо которых я – пробежала или проползла в паническом страхе – даже не помню – мне хотелось быть как можно меньше и незаметней, и как можно дальше оттуда. Я даже не видела, кто стрелял – какая-то тень метнулась из-за угла. Какими-то звериными прыжками на полусогнутых я катилась по лестнице, ноги сами несли меня. Наконец, я вылетела из подъезда. Пролетев чуть-чуть по инерции, я медленно пошла, как сомнабула. Адреналин закончился, я абсолютно не соображала, что мне делать дальше и шла куда-то. Из разбитой губы сочилась кровь…