Дальше — молодежь резвится на байках. Линда проносится над водой, пускает брызги.

И, наконец, Миу летит через руль, а байк медленно тонет, пуская пузыри. Этот эпизод тоже прокручиваю несколько раз на замедленной скорости.

Следующий кадр — испуганная Миу по-собачьи плывет к берегу. Линда сбрасывает одежду, бросается ей на помощь. Потом — спасательная операция. Марта ныряет, цепляет трос и Стас вытаскивает утопленную машину. Марта отжимает волосы. Последний кадр — мужчины тащат байк прочь от озера.

Гаснет экран, раздвигаются тяжелые шторы. Зрители, забыв про еду, шумно обсуждают увиденное. Миу сияет как медная пуговица. Странно, думал, опять превратится в забитого, испуганного зверька. Не смог просчитать простейшую реакцию. Еще один прокол. Сегодня явно не мой день.

Отвечать на вопросы предоставляю Линде. Общую канву она знает, а неуемный полет фантазии в мелочах даже мне интересно послушать. Впрочем, далеко от истины она не уклоняется. Гости Владыки узнают, что я поручил обучить рабыню всему необходимому именно ей. А раз всему необходимому, значит, управлению байком тоже. И за утопленный байк подопечной отвечает тот, кто учил. Но шеф мог бы не ругаться. Даже опытные всадники иногда падают со скакунов, так что взять с девочки, которая второй день в седле? Кто такой шеф? Шеф — это непосредственный начальник. Римм по-местному. Владыка наш. Делает вид, что добрый и мягкий, а на самом деле… Его даже яды не берут!

Кто-то попросил показать фильм еще раз. Тут слово беру я.

— Уважаемые, зачем смотреть дважды одно и то же? Давайте, я покажу вам то, что вчера видел Шурртх.

Мнения разделяются, но большинство за новое. Демократия побеждает. Линда запускает фильм о горнолыжном курорте. Потом — опять вопросы и ответы. Естественным образом разговор переходит на единоборства и спорт, после чего идут фильмы-репортажи с соревнований по скоростному спуску, гигантскому слалому, фристайлу. Обсуждение долгое и бурное. Естественно, разговор заходит о том, как снимаются фильмы. Миу сбегала к машине и принесла две видеокамеры. Одну получает Линда, второй я наскоро обучаю пользоваться Миу. Запись звука на всякий случай отключил, а режим цветности ставлю "черно-белый". Под зрение праттов Стас успел переделать только одну камеру. Ничего страшного, что камера рабыни хуже, чем у госпожи. Довольная Миу умчалась снимать репортажную съемку жизни Дворца. Линда снимает присутствующих в зале.

Через несколько минут съемки закончены. Первым пускаем фильм, снятый Линдой. Увидев себя и своих соседей на экране, зрители превращаются в восторженных мальчишек. Линда умело пользовалась трансфокатором, плавно, без рывков панорамировала, брала экспресс-интервью. Ничего особенного, но для увидевших себя на экране в первый раз — восьмое чудо света.

Пришла очередь фильма Миу. На три четверти он состоял из беспорядочного мелькания пола, потолка и стен. Миу бегом носилась по коридорам, не прерывая съемки. Добежав, снимала рабынь за работой, стражников у дверей, шкворчащее на сковороде мясо, бросившихся обнимать ее подружек, закрывших своими телами объектив. Учителя танцев и четырех танцовщиц у станка. Себя в зеркале, конюха за окном. Типичные ошибки начинающего кинолюбителя в полный рост — резкое панорамирование, резкая работа трансфокатором, плохое кадрирование, дергающаяся камера. Да еще — без звука. Зрители разницу в мастерстве прочувствовали и остались очень довольны. Не фильмом, нет. Они поняли, что не так снимала рабыня и оживленно начали это обсуждать. Приятно чувствовать себя умнее рабыни.

Следующим аттракционом было обучение начинающих кинооператоров. Линда кратко объясняла очередному как пользоваться камерой, а весь зал на большом экране в реальном времени смотрел за рождением очередного шедевра. Бурю восторга вызвал "коридор зеркал". Это когда оператор навел камеру на экран, висящий на стене. С восторгом встретили муштру стражников во дворе, снятую из окна. Трансфокатор позволил приблизить картинку так, что стали отчетливо видны лица. А оператор догадался положить камеру на подоконник, чтоб убрать дрожание картинки.

Чем ближе ко Дворцу мы подлетали, тем увереннее я себя чувствовала. Как говорят, дома и стены помогают. Правда, папа и хозяин прошлись на мой счет перед гостями, но я-то знаю, что не всерьез. И подыграла им, изобразила провинившуюся рабыню. А как только вошли во Дворец, хозяин дал мне поручение. Не для вида, а настоящее. Я выполнила его быстро и хорошо. Перечислила все блюда, что готовили на кухне, а тихий голос Марты в ошейнике говорил, что из них можно есть хозяину, а что — нет. Потом я снимала кино. Ну да, плохо сняла. Хозяин шепнул мне на ухо, что по первому разу хорошо ни у кого не получается. Он специально не обучал меня раньше, чтоб господа учились на моих ошибках. И я хорошо справилась. Если б он заранее мне рассказал, так естественно бы не получилось. Немного обидно, но главное — он мной доволен. Зато потом отпустил меня по своим делам. Так и сказал! Смешно даже. Главное дело рабыни — дела ее хозяина. Правда, я теперь наложница… А еще добавил, что позовет меня, когда понадоблюсь. Это здорово! Не надо каждую минуту дергаться.

Первым делом — к маме Рритам. Застала ее одну в комнате и бросилась на шею. Она мне обрадовалась, усадила на подушки перед собой.

— Рассказывай, егоза!

И я рассказала, все, без утайки. И хорошее, и плохое.

— Значит, ты стала наложницей, — грустно уточнила мама Рритам. — А дальше что?

Что дальше, я не думала.

— Матушка, но о чем еще может мечтать рыжая рабыня? Наложница Владыки — это вершина. Дальше некуда!

— Если бы, — грустно вздохнула матушка. — Вершина, говоришь. Все дороги с вершины ведут только вниз, моя милая.

От этих слов даже в животе стало холодно.

— Что же мне делать, матушка?

А матушка молчит. Думает и по головке меня, как маленькую, гладит. Наконец, заговорила.

— Поторопилась ты стать наложницей. Надо бы, чтоб он сам тебя рядом с собой уложил. Поэтому оставайся, по возможности, доверенной рабыней. Но от постели тоже не отказывайся — если ОН тебя захочет. Сама не набивайся.

Потом к гобелену меня подвела.

— Видишь это дерево на скале Никакой ураган его сбросить не может. Почему?

— Потому что корнями за трещины держится?

— Потому что корней МНОГО. Как к тебе относятся остальные люди?

— Хорошо относятся.

— Постарайся для всех доверенной рабыней стать. Понимаешь? Не только для него, а для всех незаменимой. Пусть тебя держит много корней. Ну а теперь иди к своему. Наверно, уже заждался.

Я с улыбкой покачала головой.

— Я узнаю, когда ему нужна буду.

Потерлась щекой о матушкино плечо и поспешила в прачечную.

Стас встречает нас на ступенях дома.

— Шеф, у нас проблема. На борту только два больших ковра. Оба в гостевых каютах. Если мы постелем их в столовой, то где пойдут переговоры с глазу на глаз?

Хорошая у меня команда. Умеют думать своей головой, не теряют инициативы.

— Твое предложение?

— Стелем ковры в столовой, устраиваем перекус. Потом вы с Петром учите Владыку водить байк, а мы возвращаем один ковер в гостевую каюту. Вы с Владыкой проводите переговоры тет-а-тет. А дальше… Главное, не собираться больше в столовой полным составом. Тогда одного ковра там будет достаточно. Да, нужно еще ножки столам подпилить.

— Тогда вы с Мухтаром берете на себя порчу мебели, а я с девушками — оформление помещений.

— Шеф, еще нюанс. Кроме Владыки и Шурртха будут еще одна или две рабыни.

— О рабынях разговора не было.

— О рабынях не говорят. Это само собой разумеется.

— Миу, слышишь?

— Да, хозяин?

— Рабынь возьмешь на себя. Придумаешь им какое-нибудь развлечение, чтоб не скучали. Линда, поможешь Миу.

— Есть, шеф!

Спокойной размеренной жизни приходит конец. Сначала тащим мебель из столовой и гостевой каюты в мастерскую, потом — ковры в столовую. Ненужную мебель заталкиваем в пустые каюты. Под руководством Миу отмеряем, на какой высоте нужно пилить ножки столов. Оказывается, столы для еды и столы для работы имеют разную высоту. Принимаю рискованное решение назначить Миу дизайнером интерьеров. Мухтар говорит, что это мудрое решение. Во всяком случае, два тяжелых десантных скафандра слева и справа от двери выглядят очень внушительно. Словно два стража. В остальном — какая-то странная смесь минимализма и рококо. Как Миу удается этого добиться при столь скромных возможностях — загадка.