Подошел лекарь, поздоровался с Глебом и сказал, что моя смена начинается с первой ночной стражей. Уже в график сиделок успел включить! Прикинув, что срочных дел нет, я решила как следует выспаться. Притащила надувной матрас, который не захотел сам надуваться, отвинтила неисправный насос и поручила Пуррту надуть матрас ртом. А когда он справился, наказала не будить до ужина, рухнула на него и уснула как убитая.
Думаете, разбудили меня к ужину? Как же! Ужин сначала приготовить надо. Вот для этого меня и разбудили.
— Миу, после Багирры ты лучшая в этом деле, — объяснил Пуррт. — Ты даже из из сухих какашек сарфаха можешь мясо сделать.
— Это не сухие какашки, это обезвоженное мясо!
— А по вкусу — как раз они самые, — хихикнула Линда.
— Госпожа, ты их пробовала? — округлил глаза Пуррт. Линда рассмеялась и отвесила ему подзатыльник. Не настоящий, а так, для вида.
После ужина задумалась, что еще нужно сделать. Достала планшетку, связалась с ноутом антенны дальсвязи. Через него — с кораблем хозяина. Ответил Петр.
— Миу, сколько я тебя не видел, — обрадовался он. — Влад сказал, это ты вытащила нас из этого обезьянника! Не понимаю, за что КомКон назвал бабуинов разумными? На мой взгляд им еще сто тысяч лет на пальме сидеть.
— Петр, прошу простить глупую стажерку…
— Понимаю, Влада позвать?
— Нет, Стаса.
— О, это серьезно! — Петр щелкнул чем-то перед собой, — Стас, лети в рубку. Тебя Миу вызывает.
— Господин, прошу простить глупую стажерку, — начала я, когда Стас появился в рубке.
— Что случилось, Миу?
— У меня есть слова для наших на каналокопателе. Но компьютер сгорел, и я не знаю, как с ними связаться. Я подумала, может, железный дом знает?..
— Логично! Но железный дом сейчас в ангаре, и комп выключен. Подожди четверть часа.
И вот, не прошло и четверти стражи, как от Стаса пришел файл с именами и электронными адресами всего на свете. Теперь моя планшетка самая умная!
Вошла в компьютерную сеть каналокопателя, подключилась к передней видеокамере. Каналокопатель медленно ползет куда-то по пустыне. Подключилась ко внутренней трансляции экипажа.
— Здравствуйте, это с вами Миу говорит.
— Миу, ты где? — дальше все разом закричали, только это разобрала.
— Хорошие мои, не все сразу! У вас все живы?
Опять все хором галдят, но радостно, значит, живы-здоровы. Наконец, Бугорр навел порядок и включил громкую трансляцию на все помещения. Я, который уже раз, доложила новости. И о том, что железный дом возвращается, сообщила. Бугор сказал, что у них тоже все хорошо, только очень шумно и очень тесно. В жилой зоне, каютах и столовой спят по очереди, и столько, сколько на пол помещается. Остальным приходится в машинном отделении и рубке. А еще рассказал, как они въехали в зыбучие пески. Теперь боятся остановить каналокопатель. Днем и ночью едут со скоростью пешехода, только бы не стоять на месте. Если остановиться, песок начинает засасывать. Тут я встревожилась, позвала Мухтара. Мухтар со Стасом засыпали Бугрра вопросами, обо мне забыли.
А я села рядом с папой, и, тихо беседуя, начала проверять кибиков, что Стас оставил во Дворце. Удивительное увидела. Слуги и рабыни свободно ходят по Дворцу и занимаются обычными делами. Уборщики убирают, прачки стирают, садовники восстанавливают истоптанные клумбы и газоны. И командует ими матушка Рритам. Во Дворце как бы две жизни идут. Солдаты сами по себе, слуги сами по себе.
— Папа, сегодня ночью я могу обезглавить девятый легион, — шепнула, когда Амарру отошла. — Могу казнить всех офицеров.
— Вчера этого не сделала, и сегодня не делай. Без офицеров солдаты превратятся в мародеров, убийц и насильников. Разграбят, загадят, а потом сожгут Дворец, чтоб замести следы.
— Слушаюсь, — по армейски ударила себя кулаком в грудь, потому что подошла Амарру.
— Но с теми, кто в пустыне, не церемонься.
— Только береги себя, — шепнула Амарру и ласково погладила меня по спинке. Я тепло улыбнулась ей. Но тут меня позвала Линда.
— Миу! Тебя Мухтар зовет.
Я подбежала к пирамидке. Линда развернула ноут экраном ко мне.
— Позвони Бугрру, ему что-то надо от Татаки, — сказал мне Мухтар, пожелал удачи и отключился. Я тут же достала планшетку.
— Миу, Татака у вас? — спросил Бугорр. — Я беспокоюсь о ней.
— Разве она не с вами?
— Не видели ее с тех пор, как шестиногая машина в пустыню убежала.
— Ох, звездочки вечерние! А связаться пробовали?
— Ты же сама звонилки отключила.
Сама понимаю, что глупость спросила. Стас же только меня обучил на компьютерах работать. Отыскала в файле номер шагающей машины, попыталась связаться… Не отвечает! Начала через оптику ретрансляторов пустыню осматривать — и нехорошее увидела. Следы каналокопателя и автобуса видны так четко, что любой следопыт по ним без труда машины найдет. А следы шагающей машины редкие и не такие заметные. Ветер, хоть и слабый, но почти скрыл их.
Долго выслеживала. То увеличу картинку на экране планшетки, то уменьшу. Наконец, увидела машину. Стоит в ложбине между двумя барханами, в манипуляторах шпунтины зажаты. Никого рядом нет, и следов на песке нет. Ох, не нравится мне это.
Записала координаты, побежала к лекарю, сказала, что не смогу ночью дежурить, мне лететь надо. Лекарь ругать меня начал, но папа тихо так сказал:
— Не шуми. Она — мой голос, моя воля.
Лекарь поклонился папе уважительным поклоном, у меня прощения попросил. А Линда крикнула:
— Воду возьми!
С водой в пещере не очень. Я взяла полупустую канистру, в которой плескалось литра три. Задала автопилоту координаты шагающей машины и полетела. Темнеет в пустыне быстро. Когда байк снизил скорость и завис на высоте двести метров, пустыню только звезды освещали. Включила фары, но ни одна не загорелась. Забыла, что мне их в бою разбили. Осторожно опустила машину на песок, выключила пульт и дала глазам привыкнуть к темноте. А как освоилась, огляделась и тут же увидела машину. До нее всего шагов триста. Подлетела к ней и вежливо постучала в лобовое стекло. В кабине вспыхнул свет. Как мне обрадовались!
Поднялась по коротенькой лесенке в кабину. Как здесь светло, тепло и уютно! Управление этой машиной я проходила, но теоретически. В кабину ни разу еще не поднималась. И теперь с любопытством осматривалась. Такое чувство, что вернулась в дом, в котором давным-давно не была. Все, вроде, и знакомое, и давно позабытое.
— Я вас разыскала!
А Татака разрыдалась у меня на плече. Парень тоже глаза в пол прячет. Усадила их на диванчик в бытовом отсеке, сама села, стала расспрашивать. Но смотрю, неважно они выглядят, голоса хриплые.
— Вы плохо смотритесь. С вами все нормально?
— Пить хочется, воды нет, а так все хорошо.
— Всю выпили?
— Захватить забыли, — криво усмехнулась Татака.
— Чтоб у Петра в машине не было воды? Такого не бывает. Он же капитан! — согнала их с диванчика, подняла сиденье — Вот вода! А вот еда.
Вытащила канистру, вытащила пакет НЗ и упаковку одноразовой посуды. НЗ и канистра не такие, как этой машине положены, а поменьше, как в байки кладут. Но лежат на штатном месте. Татака на пол села, лицо ладонями закрыла, головой мотает. Парень нервно фыркает. Вижу, они надолго не в себе. Распечатала НЗ, налила им для снятия стресса по стакану "вина иноземцев". Это которое из брикета вишневого киселя, разведенного в холодной воде. Взялась готовить ужин. В готовке из обезвоженных продуктов ничего сложного нет, только время нужно. А в задней части бытового отсека есть туалет, умывальник, кухонный столик, даже разогревалка для продуктов имеется.
А вот воды ни в кране, ни в туалете нет. И разогревалка не работает. Стала разбираться, почему. Оказалось, никто не включил. Даже предохранители вставлены только на щитке ходовой части. Остальные в заводском пластиковом пакетике. Распечатала этот пакетик, воткнула их на положенные места в соответствии с номиналом. Перешла в кабину и прямо ладошкой принялась включать все подряд автоматы над лобовым стеклом. Ожила машина! Загорелись огоньки, засветились экраны, включились связь, климат-контроль и навигационная панель. Посыпались доклады об успешном тестировании систем.
