– Затем, когда я познакомилась с тобой, это было… ну, словно доктор посоветовал мне немного прибавить в весе. Конечно, не стоит забывать, что нас с тобой выбрал компьютер. Значит, нашему знакомству должно быть научное объяснение.

– Мы с тобой, пожалуй, единственные, кто не стал включать в список своих увлечений прогулки при луне, сотрудничество с организациями вроде «Мир во всем мире» и любовь к книгам Дипака Чопры. Как ты считаешь? Да, еще не забудь о такой вещи, как ХЧЮ, – сказал Кит.

В доказательство того, что она действительно обладает Хорошим Чувством Юмора, Шелли позволила себе ощутить искорку радости. Кит в этот миг тревожно вглядывался в линию горизонта.

Дождь прекратился, но воздух по-прежнему был липким и влажным. По небу неслись серые тучи, напоминая трепещущие на веревке рваные простыни. Над водой беспорядочно кружили птицы.

– Что сегодня с погодой? – Шелли взяла мужа за руку.

– Помнишь про массы холодного воздуха, приближение которых ты недавно предсказал? Похоже, что приближается теплый фронт. – С этими словами она приложила его руку к своей груди. Кит заглянул ей в глаза; его пальцы тем временем нежно легли ей на грудь и через ткань платья принялись осторожно теребить сосок. Когда он отнял руку, Шелли показалась, что кожа в том месте, где он только что прикасался к ней, горит огнем.

– На самом деле ты очень сексуальная женщина, Шелли. Думаю, что при определенных обстоятельствах даже твоя маменька дала бы нам свое сдержанное постфеминистское добро! Как ты думаешь?

– Видишьли, Кит, беда втом, что уже целых… – Шелли посмотрела на часы, – сто двадцать часов без перерыва у меня в одном месте нестерпимый зуд. Прямо места себе не нахожу, так что в моей раздражительности нет ничего странного.

Кит смерил ее долгим, проницательным взглядом.

– У тебя, похоже, и вправду самая миленькая и сладенькая мохнушка. Надеюсь, придет день, когда мы с ней познакомимся поближе, в более располагающей обстановке.

Про миленькую и сладенькую он верно сказал, подумала Шелли. Но вот почему он забыл про самую мокренькую? В ее трусах сейчас вполне можно было устраивать соревнования по гребле на байдарках и каноэ.

Теплые пальцы Кита двигались по ее ноге медленно, как адажио Альбинони для струнных инструментов.

– Так что же тебе подсказывает скрытая внутри Пещерная Женщина, а, Шелли Грин? – хрипловатым голосом спросил он.

– Она говорит: «Трахни меня прямо сейчас, Сильный, Смелый Охотник!»

На какое-то короткое мгновение они оба закрыли глаза. Затем его губы скользнули по ее шее. Шелли мысленно посокрушалась по поводу невозможности любовной борьбы в полуголом виде на шатком водном велосипеде посреди бурного моря, без риска забить все отверстия тиной и водорослями. Кит запустил пальцы ей в волосы, норовя лизнуть языком чуть ли не гланды. Ее ноги обвились вокруг его талии.

Оргазм навис над Шелли, как мысль, готовая вот-вот сорваться с языка. Пока она пыталась сбросить с себя платье, тело ее скорчилось от сладостной боли. Влажная нежность губ заставила их обоих на мгновение поверить в то, что окружающий мир каким-то фантастическим образом исчез, однако эта хрупкая иллюзия самым безжалостным образом разбилась вдребезги, когда водный велосипед врезался в скалу и поломал лопасти гребного устройства. Драматизм этого бедствия только усугубил пикантность ситуации. Незадачливые супруги оказались в открытом море, где волны прибоя с грохотом разбивались о торчавшие из-под воды скальные обломки. Темные тучи были напитаны влагой и обещали скорый дождь. Птицы встревоженно метались над морем, ища спасения от надвигающегося шторма. Воздух оглашали пронзительные крики чаек, ничем не уступавшие концерту уличных котов. Волны сносили потерявший управление водный велосипед в открытое море.

– Черт! Нас уносит от берега! Придется вплавь добираться до острова.

– Без ласт? Я не смогу! Я же утону!

На самом деле Шелли была готова утонуть в бурном водовороте чувств.

– Ты не утонешь, потому что я буду с тобой! Живее! Забирайся ко мне на спину и держись за плечи! – Кит соскользнул в воду и схватился одной рукой за водный велосипед. Вторую руку он протянул Шелли. – Ну, давай! Можешь помогать мне, если захочешь плыть брассом.

– М-м-м… Дай подумать. Нет, пожалуй, нет!

– Ты должна верить мне, Шелли. Как же можно строить отношения между людьми без доверия?

Кит вынырнул из воды почти до уровня пояса и поцеловал ее в губы. «Женщина за бортом! На помощь! Спасите!..» Шелли поняла, что пропадает. В следующее мгновение она сделала глубокий вдох и погрузилась в беспокойное море.

Если что и способно привлечь внимание праздных зевак, то это, наверное, любовная акробатика влюбленной пары, самозабвенно, в духе иллюзиониста Гарри Гудини, выделывающей невероятные трюки на пляжном песке или на борту хлипкого плотика. В тот момент когда хляби небесные разверзлись, превратив море в исполинский клокочущий котел, к Шелли и Киту, громко тарахтя мотором и поднимая фонтан брызг, устремилась моторка. За рулем была Коко. Приблизившись к ним, француженка заглушила мотор, и Шелли с Китом залезли в лодку. Юркнув под полотняный навес, они обнаружили там полотенца и поспешили в них завернуться.

– Ваше счастье, что я умею управлять лодкой. Весь персонал ушел по домам – покинул работу в знак протеста. По сообщению радио, один знаменитый растаман покончил с собой в тюрьме после того, как «добровольно сознался в совершении террористических актов».

– «Добровольно сознался»? – презрительно фыркнула Шелли. – Небось добровольное признание было получено при помощи электропровода под напряжением, который бедняге прижимали к гениталиям. Вернее будет сказать, что доброхоты легавые помогли парню наложить на себя руки.

Коко пожала плечами:

– Я не разбираюсь в политике, меня такие вещи не интересуют. Но одно я знаю точно. Не поспеши я к вам сюда, – она указала на скачущий на волнах, потерявший управление водный велосипед; течение в любую секунду грозило унести его в открытое море, – вы бы оказались в Африке даже без билетов. – Коко покопалась в сумочке и вытащила из нее два авиабилета. – Кстати! На завтрашний самолет до Мадагаскара!

– Ценю твое благоразумие, Коко, – натянуто улыбнулся Кит.

– До Мадагаскара? – удивилась Шелли. Одним-единственным словом Кит словно булавкой проткнул крошечный, накачанный гелием шарик ее счастья. Пронесшийся на бреющем полете над самой водой буревестник издал неприятный, жутковатый крик. Шелли почувствовала, как на душе у нее становится удивительно гадко.

– Понимаешь… – Кит запнулся и мгновение молчал, прежде чем посмотреть ей в глаза. – Я задумал устроить небольшой отдых от отдыха. Ты ведь никому об этом не говорила? – требовательно спросил он у Коко, когда лодочный мотор чихнул и ожил, заставив всех троих инстинктивно схватиться за борт.

Когда лодка рванула с места, Шелли выхватила у Коко билеты. Кит дернулся к ней, но было поздно. Смирившись с неудачей, он замер на месте.

Устроившись на сиденье поудобнее, Шелли уставилась на злополучные билеты и, к вящей досаде, обнаружила, что Кит поменял свой билет Лондон – Реюньон – Лондон на два билета эконом-класса в одну сторону из Лондона в Реюньон, не позаботившись об обратном билете.

– Ты прилетел сюдая; кем-то еще? Не один?

Кит принялся с небывалым интересом разглядывать ногти больших пальцев у себя на ногах.

– Что все это значит? Два билета в одну сторону до Мадагаскара? – Шелли попыталась успокоиться, крепко сжав поручень подскакивавшей на волнах лодки. Замужество показалось ей чем-то вроде утомительного карнавального путешествия. – Что происходит, Кинкейд? Ты мне объяснишь?

Однако Кит продолжал изображать монаха, давшего обет молчания.

– Сколько можно водить меня за нос? Принимать меня за дурочку? Хватит, надоело, слышишь? – Она старалась перекричать гул лодочного мотора.

И вновь никакого ответа. Как жаль, что давняя традиция называть людей кличками вышла из моды, подумала Шелли. Например, Хагар Ужасный или Иван Грозный. Как славно звучало бы имя – Кит Мерзкий Патологический Лжец!