Сперва она подумала, что это галлюцинация, вызванная стрессом и недосыпанием.

Акробат ударился о возвышающийся над улицей навес, проломил его, упал на тротуар и устремился к ближайшему переулку.

Тэйт в это время находилась на углу следующего переулка.

"Это он", – подумала она.

Головорез бежал, скрываясь в тени многоквартирных домов.

Неожиданности каждый раз ставят в тупик людей, лишённых воображения. Уклоны, подобные этому, были обычным аттракционом в парках развлечений. Средневековые замки тоже практиковали такие трюки. Фальшивые кирпичи над окружающим рвом.

Убийца глянул через плечо, чтобы бросить прощальный взгляд. Стена, за которой он родился и вырос, отдалялась с каждым шагом. При этом он не заметил ногу, которая резко высунулась из бокового переулка.

Раскинув руки, Головорез споткнулся и повалился на мостовую.

"ЗИГ/Зауэр".380 вылетел из его руки.

– ФБР, – выкрикнула Тэйт. – Замри, или я разнесу тебе голову.

Головорез посмотрел в лицо своего нового противника.

"ЗИГ/Зауэр" лежал в двух футах от его руки.

– Я имею в виду именно то, что говорю, Эван. Или я должна называть тебя Лотос?

4:09 утра

– Я не понимаю, почему старик принял эту подмену, – сказал Торп-Бэйкер. – Разом перемахнув через все китайские традиции. Насчёт того, что мальчики предпочтительней, и тому подобного.

– Вернёмся к 1963 году, когда был убит Стивен Кван. При этом взрыве Глава потерял своего Головореза, – сказал ДеКлерк, – что серьёзно поставило под угрозу продолжение семейной линии. Он остался с двумя маленькими внуками, которых нужно было защищать: Эваном, своим новым наследником, и годовалым Мартином, рождённым в Канаде.

– Стивена убил Онг?

– Возможно. Он, конечно, воспользовался этой смертью, чтобы приблизиться к Кванам. На чьей бы совести это ни было – Онга или кого-либо ещё – но Глава обвинил в этом министра Ки. Ки пытался возложить на него ответственность за резню в Тянь-Шане и за другие преступления, преследуя с тех пор его людей в Синьцзяне. Мстя за смерть Стивена, Кван убил жену и сына министра.

Торп-Бэйкер кивнул.

– Они продолжали вести гражданскую войну. Два старых вепря, полосующие друг друга клыками.

– Кван боялся, что агенты Ки проберутся за ограду Цзюлуна, и поэтому решил переодеть Эвана девочкой. Если бы Мартин был единственным мальчиком, то он должен был бы быть Головорезом, защищая настоящего наследника от нападения.

– Странная роль, – сказал Торп-Бэйкер, – которая делала его приманкой для убийцы.

– В своём свидетельстве о рождении Эван был зарегистрирован мальчиком. Когда он родился, в 1961 году, никакой угрозы не было, но после взрыва бомбы два года спустя он оказался в опасности. Онг подменил свидетельство о рождении в списках колонии, превратив мальчика в Лотос Кван. Эван перестал существовать, за исключением свидетельства, хранящегося в сейфе Онга.

– А как насчёт тех, кто знал его раньше?

– Насколько можно судить, Эван не покидал Цзюлун до своего совершеннолетия. Чуть ли не до того момента, пока не отправился на учёбу в Канаду.

Торп-Бэйкер фыркнул.

– Странная одежда и его самого сделала странным, да?

– Нет, женственность мальчика подала Квану идею. По иронии судьбы, министр Ки не охотился за наследником. Ему нужен был только Кван Кок-су.

– Так когда же Эван заполучил соски и влагалище?

– После того, как Дэниэльс застала его за непристойным занятием в 1978 году.

Половое извращение было частью того, чему она стала свидетелем в лаборатории.

Начиная с периода полового созревания, сперма Эвана хранилась в холодильнике, снимая необходимость для него переодеваться. Поскольку продолжение рода было обезопасено от нападения, «Лотос» могла бы продолжать жить в мужском обличье.

– Если не считать того, что он не хотел этого? Он был настоящим голубым?

– Рождение Мартина в Канаде обещало Кванам настоящий рай. Если бы Гонконг когда-нибудь оказался закрыт для них, они могли бы эмигрировать. Чтобы заложить для этого базу, оба внука были посланы сюда в колледж, Эван на естественнонаучный, а Мартин на юридический факультет. Какая возможность могла быть лучше для того, чтобы Эван вновь появился на сцене? До тех пор он никогда не был за пределами предприятия. «Лотос» была похоронена в Гонконге, и он приехал как мужчина. Онг обеспечил новые документы, идентифицирующие личность.

– Так что же случилось? – спросил Торп-Бэйкер.

– Культурный шок. Мы имели запутавшегося ребёнка, никогда не покидавшего своего кокона, а теперь живущего в чужой стране сам по себе. Впервые от него ожидали, что он поведёт себя как мужчина, в то время как психологически у него было смещённое чувство своего пола и он являлся психопатом. Однажды ночью, наглотавшись наркотиков, он кончил в лаборатории, переодевшись женщиной, пока занимался экспериментами с замораживанием. Дэниэльс застала его за этим и сообщила в Иммиграционную службу. Всё это имеется в рапорте психиатра в сейфе Онга.

Кван нанял Мэрдока, чтобы спасти их будущие планы, поскольку депортация закрыла бы Эвану доступ в Канаду. Эван вернулся в колонию, настаивая на операции, после которой он смог бы физически превратиться в Лотос Кван.

– Я не понимаю, почему старый жук согласился на это, – сказал Торп-Бэйкер.

– Он противился, но Эван угрожал вообще уйти.

– Почему бы ему самому не зачать наследника?

– Возраст и длительная болезнь куру сделали его импотентом.

– А женщина, которую он пытался оплодотворить? Любовница сына Ци? Зачем было ждать так долго, чтобы зачать наследника Эвана?

– Чем дольше они ожидали, тем дальше продвинулась бы генетика. Они надеялись исправить у наследника ген старения.

– Если бы Эван был убит, разве Мартин не занял бы его место?

– У него был не тот интеллект, чтобы найти Фонтан Молодости. К тому же, он был стерильным.

Всё развалилось, когда Глава заболел. Внезапно их циферблат выпал из общего хода времени. Лотос была чиста перед иммиграционной службой, и компания наполовину переместилась, но всё ещё оставались депортационные материалы. Кван настаивал, чтобы внуки следовали за моей книгой, надеясь найти лекарство от своего нового недуга. Семьи, такие известные, как Кваны, привлекают к себе внимание средств информации, а те, кто знал об Эване, всё ещё были живы. Если бы Эвана связали с Лотос, с их раем можно было бы попрощаться, поэтому всех участников слушания следовало убить. Это могло бы сработать, не сойди тот, кто руководил всем этим, с ума.

– Таким образом, ваш человек тоже поплатился, получив пулю в мозг.

– Как и все мы, – сказал ДеКлерк, – он был введен в заблуждение маской. Много лет назад я был как-то в помещении суда, когда к судье приблизилась самая ошеломляющая красавица из всех, когда либо виденных мной. Шерифы вокруг меня болтали, что были бы не прочь заполучить кусочек её, до тех пор, пока чиновник не прочёл обвинение против Вильяма Холла.

Пол определяется единственным геном – определяющим пол фактором в "Y"-хромосоме.

Объективно мы остаёмся запрограммированными в половом отношении на уровне наших клеток независимо от того, что мы делаем со своей оболочкой.

Субъективно, однако, глаза нас обманывают, поэтому мы игнорировали Лотос в поисках Эвана Квана.

– Он или она, – сказал ДеКлерк. – Всё зависит от точки зрения.

– Это было очень хитро, – сказала Тэйт. – Соблазнить Арни Смоленски в его номере на верхнем этаже. Это обоим вам обеспечивало алиби и открывало доступ на крышу по пожарной лестнице. Что ты делал, Эван? Подмывался между траханьем? Застрелил Мэрдока, пока бежала вода, а потом скользнул обратно в постель? Это легко было сделать, если винтовка уже находилась на крыше.

Приподняв грудь над мостовой, чтобы взглянуть на неё, Головорез узнал Тэйт по перестрелке в зоопарке. Она стояла на расстоянии двух ярдов, револьвер был направлен ему в голову. Её взгляд был прикован к "ЗИГ/Зауэру" вблизи от его вытянутой руки. По тому, как покачивалась рука с револьвером, он понял, что её более сильная рука находилась на перевязи. Его вторая рука была под грудью, давая возможность резинке, привязанной вокруг запястья, вытянуть немецкий нож так, чтобы он скользнул в его ладонь. "Нужно ударить её в сердце", – подумал он.