- А куда, мы идем?

- Красиво как,- словно не расслышав меня, сказала Нвард, играя цепочкой. Потом добавила: - Идем в больницу.

- В больницу? - удивился я.

Мы свернули влево, и посреди улицы я увидел Рыжего Давида и Леонардо Серобо. Можете себе представить, что сделалось со мной при виде их!

- Давно ждете? - спросила Нвард.

- Не очень, - пожал плечами Леонардо Серобо.

- Нет, - сказал Рыжий Давид.-Мы только подошли.

- А цветы? - спросила Нвард. - Забыли?

- Не забыли,- нараспев проговoрил Леонардо Серобо и вытащил из-под рубахи букетик полевых цветов.

Нвард осмотрела букет и одобрительно кивнула головой.

Не дойдя до конца улицы, мы свернули в соседний переулок, где среди двухэтажных домов выделялось здание, построенное из особенного, какого-то гладкотесаного серого камня. Это, пожалуй, было одно из самых больших строений Лусашена. С широкими, окнами, с садом, цветником и бассейном. Над главным входом на черной и блестящей доске золотыми буквами было написано: "Городская больница".

Вслед за Нвард мы смело вошли в приемную. Там нам показали окно, где дают пропуска. И вот, все в белых халатах, мы поднялись на второй этаж.

- "Хирургическое отделение",- прочитал я у двери.

Пол в длинном коридоре блестит. На стенах несколько картин в больших рамах. Две из них - пейзажи, на третьей нарисован кувшин с цветами, а напротив кувшина изображен человек в темном костюме, уставившийся в одну точку, под мышкой у него рулон ватмана и рейсшина.

У одной из дверей Нвард остановилась.

- Решайте,- сказала она,- кто войдет первым.

- Каро разве здесь? - с волнением спросил Рыжий Давид.

- Здесь, - ответила Нвард.-Ну, так кто идет? Ты, Тигран?

Рыжий Давид потянулся к ручке двери. Ему не терпелось, очень хотелось посмотреть, как пират выглядит после операции.

- Подожди. Сперва пусть войдет Тигран,- сказала Нвард.

- Я?

- Потом Сероб,.- не ответив мне, предложила Нвард. - Цветы поставишь в вазу. Долго сидеть нельзя. Папа сказал, что больного на второй день после операции вообще-то нельзя беспокоить. Но все же разрешил.

- Знакомство - дело полезное, - хмыкнул Сероб.

- А o чем с ним можно говорить? - спросил Рыжий Давид.

- Обо всем... Только смешить нельзя. Швы разорвутся... Входи, Тигран..

Я растерянно посмотрел на них. Очень глупое у меня положение. Но делать нечего, я осторожно толкнул дверь.

В палате было светлее, чем в коридоре. Здесь стояло четыре кровати. Две свободные. Слева от двери лежал Иезуит Каро, а под самым окном - Акоп, из соседнего квартала.

Я его сразу узнал по длинным ногам, которые вылезли из кровати,- он был самым высоким человеком Лусашена.

Я остановился в нерешительности.

Иезуит Каро повернул голову в мою сторону. Бедняга сначала не понял, что происходит, но потом глаза его, может, от удивления, а может, и от страха как-то округлились, и выражение лица сделалось глупым-преглупым. Но это только на минутку. Иезуит беспомощно огляделся, но, увидев входящих вслед за мной Леонардо Серобо, Нвард и Рыжего Давида, успокоился: понял, что жизни его ничего не угрожает, и даже улыбнулся.

Леонардо Серобо подошел к тумбочке, на которой стояла вазочка, поставил в нее цветы и робко проговорил:

- Вот пришли... Как ты?

Губы Иезуита Каро беззвучно зашевелились.

- Температура есть? - спросила Нвард и глянула на табличку на задней стенке кровати.- Ничего, не очень высокая. Больно?

Иезуит Каро отрицательно покачал головой и снова улыбнулся.

- Не смейся,- испуганно закричал Рыжий Давид.Швы лопнут.

- Не лопнут,- успокоил его Длинный Акоп.

Он неподвижно лежал на спине. В ногах высился какой-то прибор с колбочками и трубочками. Колбочка побольше была наполнена прозрачной жидкостью, которая по капельке стекала в резиновую трубку. А к концу этой трубки была прикреплена большая иголка, всаженная прямо в ногу Длинному Акопу. Я посмотрел, посмотрел, но так и не понял, для чего все это.

- Сколько дней будешь лежать? - поинтересовался Леонардо Серобо.

- Ерунда,- вместо Каро ответил Длинный Акоп. - После операции слепой кишки лежат дней десять, не больше. Вот мне потруднее. Я уже со счету сбился. Желудок оперировали. "Питаюсь" одной глюкозой... Тигран, ты сегодня никого из моих не видел? Как они?

- Не видел,- пожал плечами я.

- Вчера тоже?

- И вчера тоже...

Длинный Акоп закрыл глаза.

Иезуит Каро не осмелился смотреть в мою сторону. Ему, конечно, очень хотелось узнать, как мне удалось выбраться из пещеры, но спросить не решался.

- А Тигран нашел библиотеку,- сообщила Нвард.

Наконец-то Иезуит Каро посмотрел на меня.

- Хочешь знать, где нашел? - спросила Нвард.

Иезуит Каро шевельнул губами: наверно, это он сказал "да".

- Расскажи, Тигран,- попросила Нвард.

- В пещере,- буркнул я и, когда Иезуит Каро смущенно отвел взгляд, поспешил добавить: - Гулять вчера ходил и забрел в овраг... Очень хороший был воздух... А потом вдруг увидел пещеру. И подумал: "Войду-ка!" В пещере было довольно темно. Когда глаза привыкли к темноте, разглядел, что прямо посередине стоит сундук, а на нем табличка: "Библиотека. Открыта ежедневно с 9 до 17 часов".

Сероб вобрал голову в плечи. Нвард удивленно посмотрела на меня. А Рыжий Давид быстро-быстро заморгал.

- Скорее поправляйся, - сказал я, обращаясь к Каро. - Я обязательно покажу тебе эту пещеру. Очень любопытная. Может, и ты в ней что-нибудь найдешь.

- Через десять дней будет на ногах,- не открывая глаз, сказал Длинный Акоп.- После, операции главное - хорошее питание. Приличное человеческое питание. И не через иглу... Не видали, наверно, никогда, чтобы человека питали через ногу?

И он умолк.

Иезуит Каро тоже хотел что-то сказать. Но он только высунул руку из-под одеяла и поманил меня.

Я подошел, сел на край кровати и, так как он говорил шепотом, пригнулся к нему ухом, чтобы услышать все, что он скажет. Каро говорил, глотая слова. И мне казалось, что он никогда не доскажет того, что непременно хочет сказать...

Немного погодя мне стало ясно: без слепой кишки Каро вполне приличный человек.

Мы говорили так, что нас, конечно, никто не слыхал.

Под конец я согласно кивнул и улыбнулся.

Леонардо Серобо, заметив, что я улыбаюсь, вновь вобрал голову в плечи и стал оглядываться по сторонам, словно только теперь надумал рассмотреть, где он находится.

- ...Обязательно,- заключил я громко наш разговор. - Ты только поскорее поправляйся, и мы обязательно побываем в пещере.

- Натанаел обещал взять нас с собой в очень интересное путешествие, сказала Нвард. Для меня это было новостью.- А Тигран до сих пор ничего не знает. О том, что вы собираетесь в Австралию.

"Подслушала, значит, шепот Каро",- удивился я про себя.

А вслух спросил: - Кто собирается?

- Пираты,- хмыкнув, проговорила Нвард.- На деньги, заработанные на продаже свечей, едут в Австралию. Охотиться на кенгуру. Когда Нат узнал, ох и смеялся. А потом сказал, что возьмет всех нас в такое место!..

Каро больше не отводил глаз от меня.

- В пещере было совсем не страшно,- сказал я, обращаясь к Каро.

- Правда? - недоверчиво спросил Рыжий Давид.

- Хочешь, проверь,- предложил Леопардо Серобо.

Рыжий Давид опять быстро-быстро заморгал и очень пожалел, что задал такой опрометчивый вопрос.

- Я могу сопровождать тебя,- сказал я.- Сам увидишь, что вовсе не страшно. Только жаль, библиотеки там нет.

- Нужна она мне! - бросил Рыжий Давид.- Я просто так спросил.

- Человек во всем должен убедиться лично, - сказал Леопардо Серобо.Может, и ты найдешь какой-нибудь клад? Скажем, .сундук золота. А?..

Рыжий Давид так покраснел, даже веснушки пропали.

Мне уже было жаль его, потому что положение у бедняги незавидное. Если бы он остался верным Каро и Серобу, сейчас мог бы, не отводя взгляда, смотреть на меня, как смотрят они. И я бы, может, уважал его и даже многое простил бы им, когда выяснилось, что они тоже любят мечтать и мечтают об охоте на кенгуру. Эх, выходит, не случайно, что. письмо пиратов было написано его рукой! Когда Каро встанет на ноги, мы с ним решим, как перевоспитать Рыжего Давида, чтобы, не крутился, словно флюгер, в ту сторону, откуда дует ветер посильнее...