— Но мы не слышали ее, сэр, и на экране никаких шумов. К тому же, когда мы потеряли контакт, она направлялась в другую сторону. — Акустик перемотал ленту, чтобы проверить все снова.

— Да. — Моррис вернулся на мостик. Он помнил каждую секунду столкновения с «Виктором». Капитан вышел на крыло мостика. Щитки от брызг были изрешечены осколками, а в том месте, где погиб старший помощник, по-прежнему виднелись следы кровавого пятна. Сегодня это пятно закрасят. У боцмана Кларка все при деле. Моррис закурил сигарету и начал всматриваться в горизонт.

Вертолет явился для них последним предупреждением. Эдварде и его группа направились на северо-восток. Они миновали множество маленьких озерец, пересекли грунтовую дорогу, прождав целый час, чтобы убедиться, интенсивно ли здесь движение транспорта. Транспорта не оказалось, они зашагали по болотистой местности. К этому моменту Эдварде окончательно запутался в местном ландшафте. Торчащие повсеместно голые скалы, заросшие травой луга, лавовые потоки и вот теперь болота с пресной водой навели его на мысль, что Бог сбросил в Исландию все, что осталось у Него после сотворения мира. Судя по всему, изначально Он потратил слишком много деревьев, потому что здесь совсем не оказалось лесной растительности, так что укрываться можно было только в высокой, до колен, осоке, растущей прямо в воде. По-видимому, это стойкая, морозоустойчивая трава, подумал Эдварде, поскольку болото, по которому они сейчас шли, еще недавно было покрыто льдом. Вода в нем по-прежнему была ледяной, и уже через несколько минут ноги у всех окоченели. Впрочем, приходилось терпеть. Конечно, можно было идти по голой местности, повыше, однако это грозило вероятностью быть обнаруженными при неожиданном появлении вражеских вертолетов над головой.

Вигдис изумила всех своей выносливостью. Она не отставала от морских пехотинцев и не издала ни слова жалобы на усталость. Настоящая сельская девушка, подумал Эдварде, которая с детства пасла овец — или что там с ними делают — да карабкалась по этим проклятым скалам.

— О'кей, парни, десять минут отдыха, — скомандовал Эдварде. Мгновенно все стали оглядываться по сторонам, стараясь найти сухое место, где можно было бы вытянуть усталые ноги. Однако сухими здесь оказались только валуны. Валуны посреди болота! — удивился про себя Эдварде. Гарсиа выполнял обязанности часового, оглядывая горизонт в бинокль, отобранный у русских. Смит закурил. Обернувшись, Эдварде увидел, что Вигдис села рядом с ним.

— Как ты себя чувствуешь?

— Очень устала, — призналась девушка с едва заметной улыбкой. — Но меньше чем вы.

— Вот как! — засмеялся Эдварде. — Может быть, пойдем побыстрее?

— Куда мы направляться?

— Мы идем в Хваммсфьердур. Нам не сказали зачем. Думаю, еще четыре-пять дней хода. Приходится держаться подальше от дорог.

— Чтобы беречь меня, да? Эдварде покачал головой.

— Чтобы беречь всех нас. Мы не хотим ни с кем вступать в бой. Для этого на острове слишком много русских.

— Значит, я не мешать вам — не мешать заниматься важными делами? — спросила Вигдис.

— Нет, ничуть. Мы все рады, что ты идешь вместе с нами. Кто откажется прогуляться с красивой девушкой? — галантно произнес Эдварде. И тут же подумал, уместно ли такое замечание. Она посмотрела на него каким-то странным взглядом.

— Ты считаешь, что я по-прежнему красивая после — после всего…

— Вигдис, даже если бы на тебя наехал грузовик — ты все равно осталась бы очень красивой. И никто не в силах изменить это. В случившемся нет твоей вины. Если ты и пострадала, то только внутренне, а не внешне. И я знаю, что ты кому-то нравишься.

— Ты имеешь в виду, что я беременна? Всего лишь ошибка. Он находить другая девушка. Это неважно, все мои подруги иметь дети. — Она пожала плечами.

Ну и дурак этот сукин сын, подумал Эдварде. Он знал, что в Исландии не считается позором иметь внебрачных детей. Поскольку здесь нет фамилий — у большинства исландцев имена сопровождаются отчествами — невозможно даже отличить законных детей от незаконных. К тому же, исландцы вообще не обращают на это ни малейшего внимания. Молодые незамужние девушки рожают детей, воспитывают их и на этом все кончается. Но кто может бросить такую девушку?

— Так вот, Вигдис, я скажу про себя: мне еще никогда не приходилось встречать столь прелестную девушку.

— Честный слово?

Ее волосы выглядели ужасно, спутанные и грязные, признался себе Эдварде, лицо и одежда были покрыты пылью и потом. Но горячий душ изменит все это за несколько минут, и она снова станет красивой. Однако Вигдис отличалась еще какой-то внутренней красотой, и Эдварде только сейчас начал понимать ее подлинную прелесть. Он провел ладонью по щеке девушки.

— Любой мужчина, придерживающийся другого мнения, просто идиот. — Услышав шаги, он обернулся и увидел сержанта Смита.

— Пора отправляться в путь, лейтенант, иначе сведет ноги.

— О'кей. Нужно пройти еще восемь или десять миль. На противоположной стороне этой горы, которую мы обходим, расположены фермы и дороги. Нужно будет внимательно осмотреть местность, прежде чем попытаться пересечь ее.

— Слушаюсь, шкипер. Роджерс! Пойдешь первым и прими чуть западней.

Добраться до передовых порядков оказалось непросто. Командующий Восьмой гвардейской армией, подобно генералу Алексееву, любил находиться как можно ближе к своим войскам, и потому его командный пункт должен был располагаться сразу за передовой. Потребовалось сорок минут ехать в бронетранспортере — пользоваться вертолетом было слишком опасно, — и за это время Алексеев стал свидетелем двух ожесточенных налетов на продвигающиеся вперед колонны.

Немецкие и бельгийские подкрепления вступили в бой и, судя по перехваченным радиосообщениям, сюда подтягивались американские и английские части. Алексеев также обратился за подкреплениями. То, что началось как относительно простая наступательная операция одной механизированной армии, превращалось теперь в крупное сражение. Генерал счел это хорошим знаком. Армии НАТО не посылали бы сюда свежих частей, если бы не рассматривали ситуацию как опасную. Задача советских войск заключалась в том, чтобы достигнуть желаемых результатов до прибытия подкреплений и ввода их в бой.

Командир Двадцатой гвардейской танковой дивизии находился на армейском командном пункте. Его оборудовали в школьном здании, недавно построенном, просторном и удобном, и пока не будет закончено сооружение подземного блиндажа, им придется довольствоваться этим. Темп наступления замедлился не только из-за усилившегося сопротивления немецких войск, но и из-за пробок, постоянно возникавших на дорогах.

— Продвигайтесь прямо на Сакк по вот этому шоссе, — приказал генералу бронетанковых войск командующий Восьмой гвардейской армией. — Мои мотострелковые части очистят его для ваших танков, когда вы подойдете туда.

— Еще четыре километра до Альфельда. Не забудьте обеспечить нам поддержку, когда мы начнем форсировать реку. — Генерал надел каску и вышел из здания. Да, на этот раз все пройдет успешно, подумал Алексеев. Этот генерал блестяще справился с переброской своей дивизии к передовой, сохранив в ней полный порядок.

И тут прогремел взрыв. Из окон вылетели стекла, с потолка посыпалась штукатурка. К ним опять вернулся «чертов крест».

Алексеев выбежал наружу и увидел дюжину горящих бронированных машин. На его глазах экипаж новейшего тяжелого танка Т-80 выскочил из пылающей машины. В следующее мгновение танк взорвался: огонь добрался до боеприпасов и в воздух поднялся столб пламени, словно проснулся маленький вулкан.

— Генерал убит, генерал убит! — крикнул сержант, показывая на боевую машину пехоты, из которой не удалось спастись никому.

Алексеев увидел рядом с собой ругающегося командующего армией.

— Кто теперь поведет дивизию в бой? — прохрипел он. — Заместитель командира этой бронетанковой дивизии — совсем молодой полковник, только что занявший этот пост.