– Нет. – Ройбен положил ладонь на затылок Кайи прежде, чем девушка успела обернуться. – Не смотри. Нам нужно идти.

Кайя вывернулась из его объятий.

– Я хочу ее увидеть. Попрощаться с ней.

Десять шагов по мокрому песку – и Кайя упала на колени рядом с телом Дженет, не замечая волн, вымывающих песок из-под ног. Дженет лежала, словно выброшенный морем предмет, ее руки и ноги – разбросаны. Кайя повернула Дженет на спину, уложила ее руки вдоль тела. Потом убрала назад рыжие волосы подруги, коснувшись ее холодного лица замерзшими пальцами. В этот момент Кайе казалось, что весь мир застыл и ей никогда уже не удастся согреться.

Кайя проснулась на матрасе в своей комнате, закутанная в простыню, одетая лишь в трусики и футболку, которую накануне носил Ройбен. Ее голова лежала на его обнаженной груди, и несколько мгновений Кайя не могла понять, почему волосы у нее такие жесткие и почему слипшиеся ресницы покрыты тонким налетом соли. А когда вспомнила, то со стоном сползла с постели.

Дженет была мертва, она утонула. Легкие наполнились водой. «Мертва». Это слово снова и снова звучало в голове Кайи, как будто от повторения мог измениться его смысл.

Ей смутно помнилась прошлая ночь – как Ройбен принес ее домой, как он просил бабушку не ругать Кайю и как он вел девушку вверх по лестнице. Она кричала на него, кричала и плакала и наконец уснула.

Кайя посмотрела в зеркало. Вид у нее был просто кошмарный. От долгого плача гудела голова, глаза от слез и сна опухли, под ними красуются темные полукружия, похожие на синяки, губы потрескались и побледнели. Кайя лизнула губу и ощутила привкус соли.

Дженет мертва. И это вина Кайи. Если бы только она не бросилась за Кении. Если бы она не заставила Дженет ревновать, то та никогда не пошла бы с келпи. Если бы только…

И Корни все еще не вернулся. Закрыв глаза, Кайя сорвала ореол и растворила его в воздухе. То, что она увидела в зеркале после этого, оказалось еще хуже. Все те же слипшиеся от соли волосы, потрескавшиеся губы, а острые черты фейри лишь подчеркивали написанное на лице утомление.

Оглядев в зеркале измятую футболку, Кайя припомнила, как Ройбен раздевал ее, клацающую зубами, в нескольких кварталах от прогулочного пирса. Ему не удалось отогреть ее под своим плащом. Кошачий костюм совсем не защищал от холода и не высыхал. Ройбен помог девушке вылезти из холодного липкого комбинезона, а потом натянул на нее свою футболку и закутал в плащ.

Собрав в кончиках пальцев магическую энергию, Кайя попыталась убрать темные пятна вокруг глаз и превратить волосы в изящные гладкие локоны. Это оказалось легко, и девушка изумленно улыбнулась краешком рта. Затем она провела ногтем по уголку глаза, нанося черную подводку, сделала свои глаза ярко-синими и, еще раз коснувшись век, придала радужке глубокий фиолетовый цвет.

Окинув взглядом свое тело, Кайя окутала его ореолом, имеющим облик бального платья. И платье возникло – алый шелк, пышный кринолин, расшитый драгоценными камнями. Платье выглядело странно знакомым, и Кайя вдруг вспомнила, что этот образ пришел с иллюстрации к сказке «Принц-лягушка», которую она читала в детстве. Мановением руки она превратила свой наряд в изумрудный сюртук, надетый вместе с зелеными чулками в сеточку, – чуть измененная версия костюма принца из той же сказки.

Ройбен зашевелился на матрасе и моргая уставился на Кайю. Он был без ореола, и его волосы там, где на них падал свет, блестели, как новая никелевая монетка. Люти спала на подушке рядом с его ухом, завернувшись в серебристые локоны, словно в покрывало.

– Я не могу сойти вниз, – сказала Кайя.

После того что случилось вчера, она не могла встретиться с бабушкой один на один и очень сомневалась, что мать уже вернулась домой. Из своей последней поездки в Нью-Йорк на Хэллоуин Кайя запомнила лишь море перьев, блеска и еще мужчин на ходулях. В тот раз Эллен так упилась дешевым шампанским, что забыла, в какой гостинице они остановились, и им пришлось всю ночь провести в подземке.

– Мы можем выйти в окно, – беспечно сказал Ройбен.

Кайя не поняла, дразнил ли он ее или действительно так легко воспринял ее странности. Она не помнила большей части того, что наговорила ему прошедшей ночью, – может, она вела себя так ужасно и глупо, что его уже ничего не удивляло.

– А как мы попадем в сады? Это в Колт-Нек.

Ройбен провел пальцами по волосам, пытаясь их расчесать, а потом повернулся к Люти:

– Ты навязала в моих волосах узелков!

Люти испуганно хихикнула. Вздохнув, Ройбен вновь перевел взгляд на Кайю.

– Есть способы переместиться туда, – сказал он, – но большинство из них тебе не понравятся.

Почему-то девушка в этом не сомневалась.

– Давай возьмем машину Корни, – предложила она.

Ройбен приподнял брови.

– Я знаю, где она стоит и где он держит запасные ключи, – настаивала Кайя.

Ройбен слез с матраса и уселся на пружинную кровать.

– Машины почти целиком сделаны из стали. Это на тот случай, если ты забыла.

Кайя поразмыслила несколько секунд, а потом начала рыться в груде черных пластиковых пакетов. После недолгих поисков она торжествующе извлекла пару оранжевых перчаток, не обращая внимания на недоверчивый взгляд Ройбена.

– В моих ботинках есть сталь, – пояснила она, одновременно надевая их, – но кожа уберегает меня от ее прикосновений… я почти ее не чувствую.

– Не хочешь ли ты вдобавок покурить? – сухо осведомился Ройбен.

– Похоже, ты мне больше нравился до того, как обзавелся чувством юмора.

– А я полагал, что совсем тебе не нравлюсь, – сдержанно отозвался он.

Кайя зачесала назад ставшие шелковистыми волосы и потерла виски. Ей следовало сказать или сделать что-нибудь, но она была уверена, что если прекратит разбирать по порядку мысли, кружащиеся в ее голове, то попросту рехнется. Быть может, это из-за минувшей ночи? Она едва помнила, что кричала ему тогда, – это был просто неразборчивый поток горя и ярости. Но сегодня утром что-то изменилось, и Кайя не знала, как снова вернуть все в правильное русло.

Она протянула руку, легонько коснувшись кожи Ройбена чуть ниже ключицы, открыла рот, чтобы сказать… затем снова закрыла его и слегка встряхнула головой. Она надеялась, что Ройбен догадается о том, что она сожалеет о своем поведении, что она ему очень благодарна и что он нравится ей – быть может, даже слишком нравится.

Вновь тряхнув головой, девушка сделала шаг назад.

Сначала Корни. А все остальное потом.

Они выбрались наружу через окно. Ройбен без труда слез вниз по дереву, Люти летела, а Кайя ухитрилась спрыгнуть, помогая себе крыльями. Приземлившись, она пошатнулась.

– Ты летаешь! – воскликнула Люти. Кайя искоса посмотрела на нее и натянула перчатки. Глядя на себя, она обнаружила, что все еще одета в иллюзорный зеленый сюртук. Ройбен с головы до ног был облачен в черное, в основном в кожу. Крылышки Люти бросали на них обоих радужные отблески, когда маленькая фейри порхала вокруг, словно безумная стрекоза.

– Туда. – Кайя указала в сторону трейлерного парка.

Дверца автомобиля была заперта, и Кайя без колебаний ударила кулаком по стеклу. Стекло пошло трещинами, и девушка била еще и еще, пока не поранила костяшки пальцев.

– Прекрати, – сказал Ройбен, перехватив ее руку, когда она замахнулась для очередного удара.

Кайя остановилась, в замешательстве глядя на стекло.

Ройбен извлек из сапога нож. Был ли этот нож там всегда или же рыцарь только что создал его?

– Ударь рукоятью или возьми камень, – посоветовал он.

Голос у него был очень усталый.

Кайе удалось отжать ножом стекло, просунуть внутрь руку без перчатки и отпереть замок. Окинув взглядом трейлерный парк, она удивилась, что никто не мешал ей среди бела дня взламывать чужую машину.