«Но для чего городить огород? – продолжал он размышлять. – Кто я такой? Кому нужен я сам, мои переживания и даже мой побег?!» Здравый смысл возобладал, теперь подозрения казались глупыми болезненными страхами. Адамс облегченно вздохнул и опять ощутил во рту сладость хлеба. Нет, он будет верить Барану, потому что без этого просто не стоит жить дальше. И пусть будет все, как будет. Даже если он поневоле попал в какую-то сверхсекретную операцию по выявлению возможного подполья, то ему наплевать. Да и есть ли оно, подполье? В мире голой целесообразности, где даже малейшее отклонение мышления от общепринятых канонов вело к деструкции, не могло быть и речи об инакомыслии. Он же был рафером, слышал ли он когда-нибудь об этом? Нет!.. Или да? А поддельная карточка, а Клеманс, а пружинка, а мертвый полицейский? Биот опять застрял в горле. Так что же с ним произошло: цепочка случайностей или хитроумный план спецслужбы? Боже! Что же делать? Адамс энергично замотал головой, пытаясь вытряхнуть из нее бредовые мысли. Нет, он все равно не верит в предательство, не хочет верить. Он будет жить, пока возможно, и будет верить, пока живет.

– Будь что будет. Потому что хуже быть не может, – произнес Адамс вслух.

– Ты о чем? – повернулся к нему Пульдис.

– Да так… Пустяки. Спасибо, говорю.

– Не за что, Бенни. Я бы тебе еще дал, да экономить надо. Ох и натерпелся я, пока сухарики из столовой таскал и в сортире их прятал…

Солнце легло на линию горизонта, окрасив скалы багряными бликами.

– Что будем делать, Бенни?

– Идти надо. Я так думаю. Пусть еще стемнеет, и двинем к ангарам. Похоже, там никого нет.

– Скорее всего. Я сутки до твоего появления наблюдал, но подойти так и не решился.

– У тебя фонарь еще горит?

– Еле-еле.

– У меня тоже.

Когда крохотными бутончиками расцвели на небесном шатре огоньки звезд, друзья двинулись к загадочным строениям. Пять из шести ангаров, как и предполагал Бенни, оказались просто ангарами. Постройки были очень старыми, конструкции проржавели. Перекосившиеся ворота были только прикрыты, в узкую щель можно было протиснуться, но створки уже не поворачивались и прочно вросли в пыльную утоптанную землю. Внутри было пусто. Наверное, когда-то здесь хранились механизмы или машины, но сейчас не было ничего, только многолетняя пыль. В тусклых лучах фонарей с севшими батареями они не обнаружили ничего полезного. Зато шестой ангар выглядел ухоженным, краска почти везде была цела. Окошки были размером с ладонь, и пролезть в них было нельзя, к тому же на них были решетки. На крыше торчала антенна. На воротах, к огорчению друзей, висели два замка. Их размеры не оставляли надежд на взлом. На небольшой, наглухо закрытой торцевой двери рядом с воротами не было ни замков, ни замочных скважин. Адамс и Пульдис несколько раз обошли ангар вокруг. Ни лазейки.

– Что за чертовщина! – выругался Чарли. – Они что, дверь изнутри открывают?

– Нет, Чарльз, судя по всему, здесь стоит запор на опознание. Впускает только по голосу или по специальному дистанционному электронному коду. Я такие видел.

– Придумают же, – недовольно буркнул Пульдис.

Бенни машинально отметил про себя, что Чарли не знаком с такими технологиями, а значит, принадлежит к классу не выше восьмого, а скорее всего, и того ниже. Таких в спецагенты не берут. Впрочем, если он только искусно не притворяется.

– Бенни, а взломать нельзя? Погоди, я сейчас, – сказал Чарли и нырнул в темноту. Он тут же растворился в ней, но голос его звучал совсем рядом: – Где же я это видел? Не мог я ошибиться… – Послышался шорох, потом донесся звук удара и приглушенное чертыханье.

– Вот она, – в тусклом свете дежурной лампочки над дверью возник силуэт Пульдиса. В одной руке он держал увесистый железный прут, а другой потирал колено.

– Нет, друг, – улыбнулся Бенни, – этой палочкой такие двери не вскроешь.

– Может, попробовать сбить замки на воротах? У тебя же есть пистолет.

– Бесполезно, пуля не возьмет, а вот шума наделаем. Вдруг здесь сигнализация есть?

– Так что тогда делать, стоять и облизываться? Чувствую я, есть там припасы, они бы нам ой как пригодились. Я все-таки попробую.

Чарли подбросил в руке прут и решительно направился к воротам. Вдруг он замер. Застыл и Адамс.

– Слышишь?

– Мотор?

– Смотри!

Вдали забрезжило размытое пятно света. В их сторону явно двигалась какая-то машина. Бывшие мусорщики бросились прочь, в спасительный мрак. Они забились в нагромождение еще теплых камней недалеко от крайнего ангара. Было очень страшно: неужели сработала какая-то сигнализация? Неужели облава?!

Двигатель гудел громко и надрывно, показались два больших пятна света, которые прыгали уже по территории строений. Несколько раз лучи метнулись по камням, за которыми спрятались беглецы. Их сердца невольно замирали от страха, а тела пытались врасти в камень. Хотя с такого расстояния заметить их было просто невозможно.

Около запертого ангара появился большой автофургон. Скрипнув тормозами, он остановился. Больше машин не было. Хлопнули дверцы. Показались темные силуэты, донеслись голоса.

– Ну и темень, Джо!

– Чего орешь? Дай лучше закурить.

Зажглись две искорки сигарет.

– Пойду свет включу, а то тоскливо.

– Угу.

Послышались шаги, потом открылась дверь ангара, и через мгновение крыша вспыхнула прожекторами.

– Молодец, Георг! Теперь выгружай добро.

Когда глаза беглецов привыкли к яркому свету, они разглядели, что двое мужчин в черных форменных комбинезонах возились у дверей фургона. На душе стало поспокойнее: судя по всему, полицейские приехали сюда по своим делам и не собирались никого искать.

– Бенни, – шепнул Пульдис, – это дрессеры, видишь, шокеры на поясах висят.

– Ты наивен, Чарли, шокеры входят в стандартную амуницию любого полицейского.

– Все равно дрессеры! Я их за версту чую. Правда, форма какая-то у них странная и цвет сплошь черный.

– На счет дрессеров не знаю, а вот то, что они полицейские, это точно. Не сомневайся, Чарли, я своих коллег-полицейских в любом обличии узнаю.

– Как коллег?! – ужаснулся Пульдис, отпрянув в сторону.

– Бывших, Чарли, бывших, – усмехнулся Бенни.

– Уф! Ну и напугал ты меня! – облегченно прошептал Пульдис. – Душа аж в пятки провалилась! Не люблю я вашего брата. Но послушай, разве полицейских подвергают деструкции, вы же госчиновники?! Это странно…

– Странно, Чарли, ты прав. Только что мы знаем о жизни? Только то, что нам позволяют. Я тоже думал раньше, что уж от деструкции я гарантирован, а чуть провинился, и выгнали. А до промывки мозгов я уж сам докатился.

– Бенни, извини, но ты прошел ее без ущерба. Как?

– Давай отложим этот разговор, – обернулся к нему Бенни, не отрывавший взгляда от ангара, – ты ведь тоже, как я посмотрю, благополучно проскочил?

– Согласен, Бенни. Смотри, все-таки странная у них форма, у нас я такой не видел. А тебе знакома?

– Да, Чарли, я ее узнал. Это начальство дрессеров.

– Не понял?

– Психоподразделение. Это они в Социальном институте определяют, как дохами командовать и где их использовать.

– Что-то не очень эти двое похожи на начальников.

– Эти-то явно нижние чины. Я и с такими встречался. Спеси в них, аж на полицейских офицеров кидаются, и все им с рук сходит. Была у нас в управлении одна история, потом расскажу… Смотри, смотри…

Двери фургона раскрылись. Один из дрессеров, тот, что помоложе, снял с пояса шокер.

– Георг, сгружай их поскорей, что они там возятся!

– Уже иду, Джо.

Парень ловко запрыгнул в фургон, и буквально тут же оттуда посыпались худющие человеческие фигуры. Молча, до жути безропотно принимали они колкие электроразряды от шокера Георга, но двигались все равно медленно. Заученно, без суеты выстроились вдоль машины.