Старуха понимающе поджала губы и кивнула. Остальные слаженно повторили ее жест.

Артур прекрасно понимал, что через полчаса весь квартал будет знать, что Лина не простая вертихвостка, а супершпионка из Комитета, и это его вполне устраивало. Во всяком случае, это могло оградить ее от каких-то досадных мелочей.

– Значит, так, – сказал Артур служебным тоном, – когда вы видели ее в последний раз?

– А вчерась и видели, – ответила владелица болонки и, сев прямо, попыталась подтянуть живот, – утром.

– Где? – допросным голосом поинтересовался Артур.

– Здесь, – четко ответила старуха.

– Она была одна? – он держал темп.

– Нет, – не отставала старуха, – садилась в автомобиль.

– Какой автомобиль? – Воронцов достал из кармана блокнот и ручку.

– «Ленд Крузер» девяносто восьмого года, номерной знак Р 727 ДР, регион 78, – отрапортовала старуха, преданно глядя на Артура.

Тот выронил ручку и ошеломленно уставился на старуху.

– На крыше была синяя мигалка, – добавила старуха и стала есть начальство глазами.

Артур подобрал ручку и стал записывать в блокнот номер машины.

– А вы по какому ведомству? – со знанием дела спросила старуха, воспользовавшись паузой.

– Я… – Артур строго сдвинул брови. – Я из отдела вневедомственных коллизий.

– Коллизий… – повторила старуха и глубоко задумалась.

Записав номер джипа, Воронцов убрал блокнот и спросил:

– Ну а кто был в машине?

– Двое молодых людей, – ответила старуха, – в черных костюмах и черных очках. Гессер уехала с ними.

– Понятно, – сказал Артур и поднялся со скамьи, – вы оказали нам неоценимую помощь. Благодарю вас от имени службы.

– Всегда пожалуйста, – с готовностью ответила старуха.

Артур скрылся в подъезде, а старухи, проводив его взглядами, вернулись к разговору, который после беседы с комиссаром стал намного оживленнее.

– Ну ты, Сергеевна, дока! – восхищенно заметила Петровна, отирая пальцами углы рта. – Ленд, говоришь, Гру… Как его?

– «Ленд Крузер», – небрежно ответила Сергеевна, – внедорожник четыре на четыре.

– На четыре… – Петровна покрутила головой. – Ловко ты с ним, прямо как по-писаному.

– Так ведь мой-то, царствие ему небесное, – Сергеевна перекрестилась, – мой-то ведь тоже по ведомству был…

– По ведомству… – Петровна перекрестилась. – А Линка-то рыжая, гля – бегала тут с голой жопой, а теперь, понимаешь, тоже по ведомству.

– Неисповедимы пути… – пробормотала молчавшая до этого старуха и тоже перекрестилась.

Вернувшись в квартиру Лины, Воронцов достал из кармана блокнот и набрал на трубке номер.

– Застава? Сорок одиннадцать. Посмотрите номерок.

Глядя в блокнот, он продиктовал номер джипа.

Через некоторое время невидимый собеседник ответил комиссару, и он, написав в блокноте несколько строчек, сказал:

– Спасибо.

Закончив разговор, Артур положил трубку на стол и снова налил себе кофе.

На этот раз он не стал отвлекаться и, сделав несколько глотков, задумчиво посмотрел на лежавший перед ним блокнот.

– Сергей Иванович Дорофеев… Знакомое имечко, – пробурчал Артур и снова взялся за трубку.

Набрав номер, он услышал в трубке сдвоенные гудки и удовлетворенно кивнул. Трубку сняли, и Артур бодрым голосом сказал:

– Геннадий Ильич? Доброго здоровьица. Как служба?

– Твоими молитвами, – ответил Геннадий Ильич.

– Вот и хорошо. Слушай, Гена, тут у меня персонаж один есть, надо бы пробить, кто такой. Имя знакомое, но откуда знаю – убей меня на месте, не помню.

– Ну что же… Давай имя.

– Дорофеев Сергей Иванович.

– Ха! – Геннадий Ильич рассмеялся. – Еще бы я его не знал. Я даже искать не буду. Это тебе в твоих высоких сферах такие мужчины не попадаются, а мы, простые труженики асфальта и паркета, встречаемся с ними каждый день.

– Ну не томи, – усмехнулся Артур, – говори, кто таков?

– Про Желвака слышал?

– А кто ж про него не слышал! Он даже у нас в высоких сферах фигура известная.

– Во-во! Авторитет, к коронации готовится, так что ты с ним повежливей. А то я тебя знаю – бац, бац, и готовый жмур. Что, не так?

– Ну ты это брось, – снова усмехнулся Артур, – что я тебе – серийный, что ли?

– А что – нет?

– Ладно, спасибо. Так это человек Желвака?

– Его самого.

– А Желвак этот – он там же, где и всегда, пасется?

– А куда ж он денется! Отдельный кабинет в ресторане «На нарах». Прошу любить и жаловать.

– Вот я его и полюблю и пожалую. Кстати, у тебя там нет случайно его номерочка? – коварным голосом поинтересовался Артур.

– Ну что с тобой поделаешь, – с притворным недовольством ответил Геннадий Ильич, – записывай трубку.

Продиктовав номер, он спросил:

– А зачем тебе этот Желвак? Вроде бы ты обычными бандюганами не занимаешься.

– Мы в наших высоких сферах, – чванливо ответил Артур, – занимаемся всем. Это у вас, в тупом уголовном розыске, страшнее форточника зверя нет.

– Ах ты, животное! – возмутился Геннадий Ильич. – Я к нему, понимаешь, со всей душой, а он меня тупым называет!

– Ладно, ладно, – засмеялся Артур, – с меня коньяк.

– Теперь ты одним коньяком не отделаешься.

– Хорошо. Два коньяка.

– Смотри, – пригрозил Геннадий Ильич, – я тебя за язык не тянул.

– Ну что за выражения! – расстроился Артур. – А еще сотрудник правоохранительных органов.

– Все, давай. В пятницу жду.

– Годится. Конец связи.

Отключившись, Артур допил остывший кофе и, закурив, прошел в гостиную.

На автоответчике, стоявшем на старинной резной тумбочке, мигал маленький красный огонек. Артур нажал кнопку воспроизведения и услышал мужской голос, который говорил по-английски:

– Мисс Гессер, это говорит друг вашей семьи. Я живу в Кливленде недалеко от ваших родственников. Я хочу встретиться с вами, чтобы передать вам привет от них и рассказать, как они живут. Я буду звонить вам позже. Всего доброго.

Прослушав запись еще раз, Артур нахмурился и пробормотал:

– Друг семьи… Интересно, что это за друг такой…

Потом он вышел в кухню, помыл за собой чашку и, погасив в прихожей свет, покинул квартиру Лины.

Майкл Шервуд сидел в шезлонге на просторной деревянной террасе, опоясывавшей его дом. Низкий столик, стоявший перед ним, был заставлен разнообразными сосудами с напитками сильной крепости.

В другом шезлонге развалился рослый блондин в ковбойском костюме и высоких расшитых воловьими жилами казаках. Это был ближайший друг Шервуда Уэйн Косовски.

В далекие благословенные времена оба они были обычными гангстерами и промышляли с пистолетами и кастетами, но теперь, когда седина коснулась их висков, а головы стали работать лучше, чем руки, они остепенились и стали руководить другими людьми. Это было гораздо приятнее и безопаснее.

Шервуд давно уже переступил ту черту, за которой преступление мало отличается от нормального крупного бизнеса, и его связи простирались аж до самого Белого дома. А Косовски просто был его давним другом и хитроумным советником. Это устраивало обоих, и они не представляли себе жизни друг без друга.

– Мистер Шервуд, – лениво сказал Косовски, наливая себе виски в маленький тяжелый стаканчик, – а куда, интересно, подевался Чарли Мясник? Он обещал принести вам медальон этого русского еще неделю назад, и с тех пор о нем ни слуху ни духу.

– Мистер Косовски, – ответил Шервуд, наливая себе из другой бутылки, – в том-то между нами и разница, что вы только думаете о чем-нибудь, а я уже это сделал.

– Что сделал? – спросил Косовски и поднес стаканчик к губам.

– Распорядился, чтобы мой исполнительный и надежный человек узнал все насчет Мясника и этого… Аркады.

– Ну, Майкл, ты – голова, – восхитился Косовски и залпом выпил свой виски.