Солнце медленно опускалось за горизонт.

Лина стояла по колено в теплой воде и смотрела на далекий черный силуэт парусника, медленно пересекавшего огромный солнечный диск. За ее спиной из поверхности океана выступал заросший джунглями остров, и был он гораздо меньше того, который в свое время достался Робинзону Крузо.

Она в растерянности смотрела на проплывавший вдалеке корабль. В нем была ее единственная надежда на спасение, и когда парусник скроется за горизонтом и наступит ночь, Лина станет добычей диких зверей.

Однако вовсе не смерть в когтях хищников представлялась Лине самым страшным. Непонятно откуда, но Лина твердо знала, что на далеком корабле, который с каждой минутой становился все меньше, плыл Артур. Он был капитаном этого парусника, и в его воле было повернуть корабль к острову и спасти Лину. Но Артур не знал, что на этом маленьком острове находится женщина, для которой он был самым дорогим человеком…

Оцепенение, владевшее Линой, прошло, и девушка попыталась закричать, но ее горло, сведенное судорогой страха, не издало ни звука.

Безумная мысль мелькнула в ее голове, и Лина шагнула вперед, охваченная сумасшедшим желанием догнать корабль вплавь, но тут увидела недалеко от себя несколько черных острых плавников, которые зигзагами бороздили поверхность воды…

Силуэт парусника становился все меньше, солнце неумолимо опускалось все ниже и ниже, наступала ночь.

Ночь, безнадежность и смерть.

И тут Лина услышала звук, которого быть здесь никак не могло, и решила, что сходит с ума. За ее спиной запиликал мобильник.

Раздался звук передвигаемого стула, и грубый мужской голос произнес:

– Я слушаю!

Синее небо и фиолетовый океан подернулись рябью, и сквозь них проступил узор дешевых обоев, который находился прямо перед лицом Лины. Девушка лежала на старом продавленном диване.

– А куда она денется, – произнес мужчина, – лежит, как зайчик, сопит в две дырки.

Пауза.

– Да на хрена она мне нужна! Телка, конечно, ничего себе, да только я бессознательных не трогаю. Сам знаешь – от неподвижного туловища никакого кайфа.

Пауза.

– Ну давай, приезжай. Пивка не забудь прихватить. Пока.

Лина собрала все силы и перевернулась на спину.

От этого движения комната поплыла вокруг нее, и она почувствовала приступ тошноты. Упершись в кровать ослабевшими руками, девушка села, опустив ноги на пол.

– О! Проснулась спящая красотка!

Лина подняла глаза и увидела напротив себя крупного мужчину лет тридцати, который сидел на стуле, широко расставив ноги и опираясь на колени руками, украшенными густой татуировкой. Посмотрев на эту татуировку, Лина почувствовала, как к ней возвращается память. Именно эти руки были последним, что она увидела, прежде чем ее усыпили.

Да, точно.

Она подошла к своему подъезду, там стоял джип… Двое молодых людей в черных костюмах и черных очках, она еще усмехнулась: «Люди в черном». Потом один из них сказал, что они от Артура. Хотя… Он не говорил этого, Лина сама спросила: «Вы от Артура Александровича?» А он ответил: «Ага, от него».

Потом она села в машину и увидела висевшие на зеркале четки, иконки, приклеенные к торпеде, и эти самые руки с выколотыми на них синими перстнями, молнией, черепом и колючей проволокой вокруг запястья.

Она все поняла, но было поздно. Вот дура-то… Интересно, зачем она понадобилась этим бандюганам? Неужели из-за Бастинды?! Но откуда им знать…

Ее лицо залепила тряпка, издававшая резкий тошнотворно-сладкий запах эфира, Лина сдерживала дыхание, сколько могла, потом глубоко вдохнула приторную вонь, и все исчезло.

А потом ей привиделся остров, океан, корабль Артура…

Память вернулась к Лине, и вместе с ней возвратилась способность думать и понимать. Она потрясла головой, и остатки эфирного дурмана рассеялись.

Она посмотрела в лицо сидевшему напротив нее бандиту, которого про себя окрестила Татуированным, и прищурилась.

– Вы меня похитили?

– Соображаешь, – усмехнулся тот, – верно, похитили.

– И что дальше?

– А дальше не мое дело. С тобой будут другие люди разговаривать.

Лина кивнула и, подумав, сказала: —Я хочу в туалет.

– Без проблем, – ответил Татуированный, – но учти, дернешься – сразу появятся проблемы. Приложу, как мужика. Мало не покажется. Я, бля, на джентльмена не учился и с телками обхожусь по-простому.

Лина еще раз кивнула и встала, ломая голову, зачем же ее похитили и что с ней будут делать? Предположения были самые неоптимистические.

Здоровенный бандит тоже поднялся со стула. Лина, стараясь не делать резких движений, направилась в туалет.

Квартира, в которую ее привезли, была стандартной, и ноги сами привели Лину к нужной двери. Закрывая ее за собой, она услышала голос Татуированного:

– Не запирайся.

– Ладно, – ответила Лина. Закончившую туалетные процедуры Лину под конвоем транспортировали обратно в комнату. Она уселась в большое мягкое кресло. Татуированный снова уселся на стул и, взяв со стола пачку «Мальборо», закурил и сказал:

– Сейчас братаны приедут по твою душу, готовсь.

Лина вздрогнула.

В прихожей раздался короткий звонок. Татуированный насторожился, и после этого звонок прозвенел еще три раза – два коротких и один длинный. На лице бандита отразилось удовлетворение, и он вышел из комнаты. Послышались мужские голоса, и сердце Лины заколотилось, как у испуганного кролика.

Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился невысокий плечистый мужчина лет сорока. Это был Николай Иванович Гладильцев, уголовный авторитет, известный среди своих и в милицейских досье под кликухой Желвак. Он был одет в кожаный пиджак, какие были в моде году в восьмидесятом, аккуратно подстриженные виски густо серебрились. И вообще – он вполне мог бы сойти за приблатненного директора ресторана… если бы не лицо.

Вернее, глаза.

У него волчьи глаза, подумала оцепеневшая от ужаса Лина. Наверное, волк так же смотрит на свою будущую жертву, рассматривая ее исключительно с пищеварительной точки зрения.

Войдя в комнату, Желвак посмотрел на Лину и сказал:

– А ничего краля! Не соврали братки.

Он по-хозяйски пересек комнату и, расстегнув свой раритетный пиджак, уселся на диван.

В комнате появились Татуированный и еще двое молодых парней, похожих, как братья. Короткие стрижки, мощные шеи, черные похоронные костюмы.

Распределившись по стульям, братки окружили Лину, и она почувствовала себя в западне. Желвак сидел прямо напротив нее, двое по бокам, а Татуированный устроился сзади, и то, что Лина не видела его, особенно пугало ее. Она представила, как он накидывает на ее шею тонкий шелковый шнурок…

Сидевший напротив Лины Желвак оттянул расстегнутый ворот темно-коричневой рубашки и повертел шеей.

– Жарко сегодня что-то, – сказал он и посмотрел на Татуированного, сидевшего за спиной Лины, – принеси-ка, Стас, пивка.

Стас расторопно проскочил мимо Лины и скрылся в кухне.

Значит, Стас…

Лина вздохнула и проводила его взглядом.

Принеся пиво и стаканы, Стас снова скрылся из поля зрения Лины, а Желвак, неторопливо налив себе в стакан пива, с наслаждением сделал пару глотков и, утерев губы рукой, спросил:

– Вот ты сидишь и ни о чем не спрашиваешь. Значит, знаешь, зачем мы тебя пригласили. Верно?

Лина, загипнотизированно следившая за неспешными действиями окружавших ее опасных мужчин, вздрогнула и ответила: