Нетерпеливый голос из зала:
- Что же вы предлагаете?
Профессор Чьюз:
- Мы должны потребовать от правительства, чтобы оно не смело пользоваться нашими изобретениями для убийства людей. Наши изобретения должны быть немедленно и полностью использованы для блага человечества. Именно для этого выбирал народ правительство, а не для того, чтобы оно заботилось лишь о прибылях господ предпринимателей. Те же предприниматели, которые не желают подчинить свои корыстные интересы интересам народа, должны быть лишены права распоряжаться заводами, фабриками...
Испуганный голос из зала:
- Это их собственность!
Профессор Чьюз:
- А разве не отбирают собственность у сумасшедших? Разве выпускают на улицу сумасшедшего с ножом только потому, что нож его собственный?..
Профессор Безье (поднимается с места, раздраженно):
- Это игра словами. Никто не имеет права лишать собственности. Никакое правительство не пойдет на это. Мы не имеем права предъявлять такие требования. Мы сами поставим себя в смешное и глупое положение. И разве в этом демократия? А конституция, а парламент, избранный народом? Мы узурпируем его права...
Профессор Чьюз (перебивает):
- Народ? Разве народу нужны прибыли Докпуллера, а не хлеб? Разве народу нужна война, а не здоровье? Хорошо, давайте обратимся к народу. Давайте скажем ему, что мы, ученые, уже сегодня можем полностью накормить его, одеть, дать ему изобилие, но нам мешают правительство, промышленники, финансисты. Скажем, что мы, ученые, сами готовы организовать разумную жизнь, если правительство не хочет или не может этого. Народ поддержит нас!
Профессор Безье (в ужасе):
- Это призыв к революции!
Профессор Чьюз:
- Мне нет дела до того, как это называется.
Профессор Безье:
- Но истинный ученый всегда - против насилия.
Профессор Чьюз (зло):
- Истинный ученый? Зачем же вы изобретаете газы и взрывчатые вещества, которыми убивают людей?
Профессор Безье (обиженно):
- Я не могу дискутировать так беспорядочно.
Профессор Чьюз:
- Я уступаю вам место. Собрание не возражает?
Голоса:
- Просим!
Профессор Безье поднимается на трибуну.
Профессор Безье:
- Мы, ученые, - гуманисты, ненавидим насилие и не пойдем на него даже ради спасения человечества. Но, к счастью, в этом и нет нужды. Простая арифметика показывает, что от новых насилий общая сумма их, и без того большая, только увеличивается. К счастью, наука открывает новые пути к освобождению. Оставьте коммунистам ваши призывы, профессор Чьюз, - они не только аморальны, но и попросту старомодны. Именно благодаря науке приведены в движение громадные силы, ведущие к лучшей организации общества. Организация и регулирование индивидуальных действий стали механической необходимостью, независимо от социальных теорий. Наука поможет всем конструктивно мыслящим людям мирно, без насилия, эволюционно организовать новое, совершенное общество. Именно этой великой, мирной, созидательной цели, а не кровавой бессмысленной революции должны посвятить свои силы ученые!
Вознагражденный аплодисментами, профессор Безье с достоинством возвращается на место.
Профессор Чьюз (растерянно):
- Я ничего не понял... (Смех.) Что такое конструктивная работа? Вот я изобрел лучи, хотел ими лечить, а, оказывается, ими хотят убивать. Что же мне делать, профессор Безье? (Пауза. Профессор Безье не отвечает.) Вероятно, просто продать их, как вы продаете свои газы, а хозяева жизни уже сами сконструируют из них то, что им нужно. Это и есть конструктивная работа? (Смех, шум. Чьюз вдруг раздражается и говорит в сильно повышенном тоне.) Да, да, я знаю, вы этого хотели бы, профессор Безье. Но я сделал иначе: я уничтожил свое изобретение. (Возгласы удивления, шум.) Я мог бы уже сегодня искоренить болезни, но мне мешают Докпуллер, Блэйк, Хэрти... Так кто же виновен в болезнях - микробы или докпуллеры?
Голос из зала:
- Микробы в пиджаках!
- Я мечтал о дезинфекции земного шара - да, она нужна, но ее надо начинать с другого конца: надо выкурить всех этих докпуллеров, мак-кенти, блэйков...
Господа ученые! Я зову вас к дезинфекции земного шара! Мы не одни - с нами все прогрессивное человечество! Есть же страна, где ученые действительно работают для счастья людей. Если это возможно там, то почему невозможно у нас? Подумайте, - речь идет о жизни человечества. Быть или не быть? Мы, ученые, будем виноваты, если мир погибнет. Мы, ученые, обязаны спасти человечество, иначе зачем же наука?
Часть зала аплодирует, другая - в недоумении молчит: это совсем не то, чего ждали от доклада Чьюза. Профессор Безье вновь поднимается со своего места.
Профессор Безье:
- Вы с чрезвычайной легкостью решаете мировые вопросы, профессор Чьюз. Вы зовете нас к насилию, но способны ли вы сами на это? Можете ли вы убить человека? Даже такого, которого вы же называете микробом?
Профессор Чьюз (кричит):
- Да, могу! Докпуллер подослал ко мне бандита, который обманом пролез в мою лабораторию и силой пытался отнять у меня лучи. Он получил их: я убил его лучами!
(Мертвая тишина в зале.)
- Он силой заставил меня подписать соглашение. Вот у меня в руках этот позорный документ. (Чьюз высоко поднимает бумагу над головой.) Вот подписи Докпуллера, Мак-Кенти, вот моя подпись, но я заявляю, что меня принудили силой, я отказываюсь от своей подписи. Они никогда не получат лучей. Я мог бы уничтожить это соглашение, я сохранил его, чтобы показать вам всю гнусность докпуллеров. И это еще не все! Они - докпуллеры, мак-кенти - украли моего внука и требуют взамен лучи. История с выкупом, о которой кричат газеты, только для отвода глаз. Я даю пятьдесят тысяч - пусть вернут ребенка! Вы увидите, что дело не в деньгах, вы поймете, кто украл ребенка. Что же, нельзя убивать детоубийц? Я - старик, но собственными руками душил бы их!
Чьюз в страшном возбуждении. Вдруг силы изменяют ему: он падает... В зале смятение, все вскакивают с места, крики: "Врача!" Первым вбегает на возвышение Ношевский и склоняется над профессором. Подбегают еще несколько человек. Чьюза уносят.
12. Патриотический долг
Любовь к отечеству должна быть вместе с любовью к человечеству.
В. Белинский
Открыв глаза, Чьюз увидел склонившееся над ним лицо Ношевского. Рядом с ним стояли люди в белых халатах, и Чьюз вообразил, что он все еще лежит в метро, прячась от "лучей смерти".
- В городе остались живые? - спросил он.
- О чем вы, профессор? - с беспокойством сказал Ношевский.
Но Чьюз уже все вспомнил.
- Что они решили? - сказал он, хватая Ношевского за руку.
- Кто? - снова не понял Ношевский.
- Что решили ученые?
- Ученые... разошлись...
- Разошлись? - Чьюз приподнялся, опершись на локоть, и недоверчиво посмотрел на Ношевского. - Как разошлись?
- Видите ли, профессор, вы долго были без чувств. А потом заснули... Прошло около трех часов. Естественно, они разошлись.
- Но что они решили?
- Просто разошлись...
Чьюз долго молчал. Затем, кряхтя, приподнялся и сел. Так он сидел довольно долго, опустив голову на грудь.
- Я еду домой, - вдруг сказал он.
Ему подали пиджак, и он направился к двери.
- Я провожу вас, - сказал врач, пожилой человек в белом халате.
- Если разрешите, мы последуем за вами, - раздался еще чей-то голос.
Тут только Чьюз заметил, что в комнате было еще два человека. Лицо одного из них показалось ему знакомым. Несомненно, где-то он видел его. Ну, конечно: это был тот самый следователь, который после взрыва донимал его глупыми намеками. Быстро слетелись вороны!
Дома они немедленно взялись за него, попросив врача подождать в соседней комнате.
- Профессор, вы сделали сообщение чрезвычайной важности, - сказал следователь.
Чьюз промолчал.
- Ваши лучи могут быть смертельными для людей. И потом вы говорили... будто проверили...
