Не прозвучало еще никакой команды, но четники уже строились рядами, каждый знал свое место, - чета находилась хоть и на своей, на родной земле, но на земле, захваченной жестоким и беспощадным врагом, отступать было некуда, с минуты на минуту предстоял бой, и оружие было наготове у всех.

Из-за ближних складских строений появились несколько человек, внешне обычные болгарские крестьяне. Один из них отделился от остальных, почти бегом направился к отряду.

- Христо!

- Младен!

- Наконец-то! Ждем уже четвертые сутки.

Они обнялись. Это был Младен Павлов, учитель из Козлодуя, завербованный в тайную организацию еще Левским. Ботев уже несколько месяцев как установил с ним связь, и он один, кроме Ботева, был осведомлен о месте и времени высадки четы.

- Где люди? - спросил Ботев.

- Собираются у Врацы.

Именно там Ботев рассчитывал обосновать штаб-квартиру, поднять окрестные деревни, постепенно охватывая восстанием всю Западную Болгарию.

Младен подозвал парней, вместе с ним ожидавших прибытия четы.

- Примешь их?

Они стояли перед воеводой безоружные, с надеждой глядя ему в глаза. Лишнего оружия у Ботева не было.

- А чем будете сражаться?

- За оружием дело не станет, - сказал Младен.

Вместе с парнями он скрылся за строениями, и вторично они появились оттуда с дедовскими саблями и старинными гладкоствольными ружьями.

Ботев только покачал головой:

- Что с вами делать...

Тут Младен подвел к Ботеву оседланного коня - это был прекрасный молодой жеребец вороной масти, достойный того, кому он предназначался.

- Тебе, Христо, - сказал Младен. - У нас есть еще несколько, но этот тебе.

Глаза Ботева заблестели - так он был пленен конем; не заставляя себя упрашивать, он принял от Младена поводья и, как заправский кавалерист, вскочил в седло.

- Двинулись, братья!

В горы! В горы! В сторону Врацы. Все понимали, какой перед ними лежит путь.

В Козлодуе гайдуки наскоро подкрепились и двинулись дальше.

Ближе к ночи их обнаружили черкесы. Завязалась первая стычка. Черкесские части были одними из самых отчаянных и безжалостных в турецкой армии. Но на сей раз то ли их было немного, то ли они лишь хотели заманить гайдуков в горы, отрезав их от Дуная, только после недолгой перестрелки черкесы исчезли так же внезапно, как и появились.

В этой стычке под Ботевым убили коня. Ботев еле успел спрыгнуть, чтобы не оказаться подмятым лошадью.

- Плохая примета, спешили в первом же бою, - заметил кто-то за спиной Ботева.

Ботев быстро оглянулся. Стоявшие позади гайдуки сочувственно смотрели на воеводу.

- Напротив, хорошая, - пошутил он. - Нельзя будет отступать, без коня далеко не убежишь.

Движение в глубь страны отвечало планам Ботева.

Добрались до Баницы и сравнительно спокойно переночевали. Наутро, чуть тронулись дальше, вновь появились черкесы. Опять завязалась перестрелка. Черкесы появлялись, исчезали. То сзади, то спереди завязывались схватки. Они возникали все чаще и продолжались все дольше. Нетрудно было сообразить, что турки подтягивают силы.

Во время одной из передышек Ботев подозвал пятерых бойцов, самых расторопных и ловких, и приказал им вновь преобразиться в батраков, уйти в сторону от отряда и окольными путями как можно быстрее пробираться во Врацу. Он дал адреса верных людей. Нужно начинать восстание. Пусть вооруженные отряды крестьян и ремесленников выходят на соединение с четой Ботева. Турок надо взять в тиски.

Христо обнял каждого из посланцев. Вот они скрылись за валунами. Ботев вернулся к отряду, собрал людей.

- Вы устали, но придется идти, необходимо оторваться от врагов и занять такую позицию, чтобы турки не могли к нам приблизиться, пока не подойдет помощь из Врацы.

...Во мраке ночи горными тропами, рассыпавшись цепочками, пробирались четники во Вратчанских горах. К полуночи Ботев нашел искомое плато.

- Здесь!

Горная гряда тонула во тьме, и мало что было видно. Тихо было окрест. Только не то плакали ночные птицы, не то постанывали сами горы. Из ущелий подкрадывался ночной холод. Но костров не разжигали, следовало дождаться утра, укрепить позицию и тогда уж думать о горячей похлебке.

Дремлют четники, прижавшись друг к другу. Многим думается о том, что ждет их завтра. Утренняя заря позволяет осмотреться. Недосчитались нескольких человек: потерялись в ночном переходе, сбились с пути, - среди них и Кирилл Ботев. Лишь бы не попали в руки туркам.

Повыше, на склоне горы, около старого каштана притулился шалаш и вокруг стадо овец, те тоже просыпаются, посматривая выпуклыми глазами на неведомо откуда взявшихся людей.

Вместе с Войновским Ботев идет к краю плато и в подзорную трубу рассматривает окрестности.

Далеко внизу расположились бивуаком, если судить по выкрикам и шуму, башибузуки. В турецком лагере, видно, полыхают костры и снуют у палаток солдаты.

- Надо воспользоваться передышкой, накормить людей, - говорит Ботев, отходя от обрыва и обращаясь к Апостолову. - Смени охранение, разожгите костры, раздайте продукты.

К Ботеву подошли руководители подразделений.

Один указал на овец:

- Сколько мяса! Перед боем горячая похлебка не помешала бы.

Ботев обернулся в сторону стада:

- Прежде пусть люди проверят оружие.

- А как быть с мясом?

Все посмотрели на воеводу.

- Поговорите с пастухом, - дал согласие Ботев. - Объясните ему: мы не турки, за овец будет заплачено.

Разбрелись по склону горы собирать валежник. Кто-то еще разговаривал с пастухом, другие уже свежевали овец.

И на турецком, и на болгарском биваках царило спокойствие. Люди, казалось, не помышляли ни о каком бое.

Тем временем Ботев обследовал плато. Невелико оно было: с одной стороны обрыв, наиболее безопасное место для обороняющихся, с другой - пологий спуск, поросший густым кустарником, хорошее прикрытие для наступающих, отсюда и следует ждать наступления, выше - горный склон, лес, прогалины, камни, отсюда тоже можно ждать опасности, если башибузуки не поленятся обойти гору.

В стороне нашли пещеру.

- Здесь разместим штаб, - указал Ботев Войновскому. - Хорошее обозрение, отсюда будем руководить боем.

Он еще раз указал, где и как расставить людей.

Только-только приступили к еде. Что может быть вкуснее зажаренного на углях барашка! Но не успели подкрепиться, как свистнула пуля - и не пролетела мимо, убила доброго гайдука. Он так и замер с непрожеванным мясом во рту.

Еще выстрел, еще. Пули летели сверху. Нет, не поленились башибузуки, одолели перевал.

Замешательство длилось мгновение. Четники быстро разобрались в обстановке. Последовали ответные выстрелы. Двое или трое из нападавших упали. И атака сразу оборвалась. Турки скрылись за деревьями. Но стрельба с их стороны послужила сигналом тем, кто расположился ниже болгарского лагеря. Оттуда тоже начался беспорядочный, но все учащавшийся огонь.

Ботев заторопился к тем, кто готовился встретить наступление снизу, Ботев не сомневался, что главное наступление турки поведут от основного лагеря. Он прикидывал, где выгоднее разместить стрелков, как вдруг перед ним появился леший... Тьфу ты, он и вправду точно вынырнул из-под земли, этот пастух в своем грязном, драном кожухе. Зашел откуда-то сбоку и что-то бормотал. Ботев не сразу разобрал, о чем тот говорит. Мелькнула было мысль, что пастух хочет указать, откуда появятся янычары, старик знал здесь каждую тропку.

- Тебе чего, отец?

- Деньги.

Ботев ничего не понимал: какие еще деньги? А старик не отставал, угрожая божьим наказанием, он требовал, чтобы с ним расплатились за взятых овец.

- Сейчас не до того, отец, - отмахнулся Ботев. - Бой идет, понимаешь? Вот отобьем турок...

Однако пастух настаивал. Бой его не интересовал. Может, тут всех поубивают в бою, как тогда? Обещал - вынь да положь. И Ботев вынул. Старик мешал, отвлекал от боя, - не отрывая взгляда от турок, следя за их движением со стороны нижнего лагеря, Ботев вытащил бумажник и бросил его на землю, пропади ты пропадом, нечистая сила!