— Полагаю, мальчики, вы все возбуждены и мечтаете сойти с корабля и снова почувствовать под ногами землю.

Они почтили командира бдительным молчанием.

— Вот ты, юный Джак, небось не можешь дождаться, когда ступишь на землю, а?

Джак что-то пробормотал в ответ. Глаза Уилиджера блеснули.

— Предостаточно уже морской жизни, не так ли, Джак?

— Что-то вроде того, сэр.

— Ну а как насчет драконира Релкина? Смотришь, как бы добраться до берега?

— Да, сэр, — быстро ответил Релкин безжизненным голосом автомата.

Уилиджер пошевелил губами и снова уставился на желтые скалы Богона.

— Ладно, мальчики, не буду вам напоминать, что жду от вас только отличного поведения, пока мы будем стоять в Согоше.

Свейн подавил чуть не вырвавшийся смешок. Уж не думает ли Уилиджер, что Свейн не отправится на охоту за девочками после месяцев плавания? Любыми девочками?

— Нет нужды говорить вам, что, если я поймаю кого-нибудь за пределами нашего лагеря без особого моего на то разрешения, прикажу наказать по первому разряду. Вы знаете, что это значит!

Двадцать плетей девятихвосткой!

Они сразу сникли. Свейн притих. Релкин одеревенел, чувствуя, как зашевелились волоски на шее. Уилиджер не успокоится, пока не искалечит их спины. Он никогда не простит и не забудет.

— Скажу вам больше, мальчики, мы объединяем силы с армией чардханских рыцарей, которые дожидаются нас уже месяц. Кроме того, там же находятся силы Баканских государств и полк Кассимской кавалерии, называемой «Пантерами Пустыни». — Уилиджер очевидно гордился своей информированностью, но улыбка лишь тронула губы его. — Генерал Баксандер и генерал Стинхур отдали приказ избегать конфликтов на берегу. В частности, для нас очень важны чардханцы. Ни при каких обстоятельствах мы не должны наносить вред чардханским рыцарям.

Дракониры мрачно молчали. Они и пальцем не тронут ни единого чардханца, если те попридержат свои гражданские язычки и будут уважительно относиться к Матери.

— Все понятно?! — грохнул он. Глаза его загорелись опасной яростью.

— Да, сэр, — послушным хором ответили они. Уилиджер улыбнулся, опустил глаза и помешкал с минуту. Потом повернулся и удалился по трапу. Мальчики вернулись к созерцанию скал.

— Ф-фу! Ну и зараза же он! — проворчал Свейн.

— Никогда не видел чардханцев, — заявил Джак.

— Конная кавалерия, тяжелое вооружение, поистине огромные верховые лошади. Предполагают, что на поле боя их ничто не может остановить, — сказал Мануэль.

— Ха! Мы видели кавалерию против драконов, это не работает, — сказал Релкин.

— Мы видели легкую кавалерию, и они не могли окружить нас, так как мы были в лесу. Будь мы на открытом месте, все было бы по-другому. Мы бы просто не достали их. И нам бы пришлось кидаться в них стрелами из-за драконов весь день. Каждый день.

— Ты хочешь сказать, что эти «рыцари» действительно на что-то способны?

— Я хочу сказать, что мы не видели атаки на драконов тяжелой кавалерии.

— Но мы не собираемся ведь драться с чардханцами, разве не так? — растерянно спросил Джак.

Свейн рассмеялся.

— Нет, не собираемся, — успокоил младшего Мануэль.

— Мы вообще не знаем, с каким чертом мы собираемся драться, — сказал Релкин. — Никто ничего не знает наверняка. Одни слухи.

— Ну и ладно, в любом случае эта кавалерия будет на нашей стороне.

— Ага, и еще у нас будут какие-то кассимские всадники, — сказал Свейн, — называющие себя Пантерами. Хо-хо!

— Я видел кассимцев; в Марнери как-то заходили кассимские моряки. Они много торгуют с Кадейном.

— Кассим — древнее королевство со славными традициями рыцарства, — сообщил Мануэль, как всегда словно читая по книге.

— Плевать на кассимцев, что насчет богонцев? Они черные.

Релкин пожал плечами:

— Ну и что? Все равно они те же люди. Кроме того, и в Урдхе живут чернокожие.

— Откуда ты знаешь? И когда это куошит успел там побывать? Я так думаю, что там никто еще не был, кроме ведьм, разумеется.

— Торговцы там бывают постоянно, Свейн.

— Мне все это не нравится, потому что сильно отличается от моего дома, — заявил Свейн.

— Дома? — переспросил Релкин. — И где же это? Форт Далхаузи?

Но раньше чем Свейн начал ссору, объясняя, что под «настоящим» домом он имел в виду внутренний Аргонат, Джак удивленно присвистнул:

— Ух ты! Похоже, это наши друзья-пираты. Все-таки они решили взяться за нас всерьез.

С грот-мачты раздался звук трубы.

Джак показал пальцем вдаль. С наветренной стороны к аргонатским кораблям быстро приближалась флотилия быстроходных суденышек. Это были небольшие пиратские шлюпы, болтавшиеся в виду «Ячменя» со вчерашнего дня. По флоту разнеслись новые сигналы.

— Я думаю, они решили — теперь или никогда, — сказал Свейн.

Релкин кивнул, соглашаясь, и в этот момент экипаж «Ячменя» с топотом бросился по местам.

Пиратские суденышки были легкими, но несли многочисленный экипаж. Обычной их тактикой было подойти как можно ближе к жертве и взять ее на абордаж.

Моряки установили тяжелые катапульты в боевую позицию, сняли брезентовые чехлы, защищавшие оружие от стихий. Пока под ритмичное пение вращались рукоятки лебедок, заряжающие уже вставили десятифутовые стрелы в направляющие желоба. Каждая стрела была снабжена массивным стальным наконечником больше фута длиной.

Тем временем на марсовые реи были подняты тяжелые пращи. Они должны были швырять сосуды с горящим маслом в паруса и оснастку пиратов. Пращи были изобретательно прикреплены между мачтами и установлены вертикально, что позволяло их натягивать с огромной силой, добиваясь большей дальности полета.

Вдоль борта ближайшего пиратского шлюпа уже можно было разглядеть множество черных лиц, белые зубы скалились над сверкающими абордажными саблями.

Трубы снова пропели по флоту.

— Смотрите! — закричал Джак.

Старый «Картофель» подвергся нападению.

Словно пара гигантских плетей щелкнула в воздухе — это две катапульты «Картофеля» открыли огонь. Стрелы ударили в корпус пиратского шлюпа. Хрупкое суденышко не могло выдержать подобного удара. Обе стрелы пробили борт.

Последовали выстрелы еще нескольких катапульт, и вскоре шлюп, идущий первым, получил пробоину ниже ватерлиний и стремительно затонул.

Шлюп, идущий следом, взял рифы и принялся подбирать отчаянно барахтающихся в воде людей, потом повернулся и ушел по ветру на юг, оставив белые корабли в покое.

Другой шлюп оказался на линии огня «Ячменя».

Капитан Олинас отдала приказ, и был открыт залповый огонь. Грохот поднялся такой, что у стоящих на палубе заложило уши. В первый раз стрелы прошли над шлюпом. Во второй — угодили во вражескую грот-мачту. В третий — упали в воду, не долетев до цели. Со шлюпа послышались насмешливые крики, пираты приближались.

Последовала новая команда капитана Олинас, и целый град больших стрел обрушился на корпус пиратского шлюпа.

Ситуация мгновенно изменилась. Шлюп потерял скорость и стал неповоротливым. Теперь его расстреливали в упор, и все новые и новые пробоины появлялись в корпусе кораблика. Вскоре только отчаянно барахтающиеся люди и обломки такелажа плавали на месте шлюпа.

«Ячмень» лег в дрейф.

Мальчики видели, как два фрегата поддержки, «флейта» и «Фиалка», развернулись по направлению к уцелевшим пиратским суденышкам и, ощетинившись катапультами, неумолимо двинулись в атаку. Черные шлюпы ударились в бегство и скрылись за горизонтом.

Между тем белые корабли уже входили в морские ворота Согоша — пролив шириной в милю между двумя грядами больших рифов.

Впереди раскинулся белоснежный Согош.