Довольно точно вычислив начало спуска в плотные слои атмосферы, Стос ловко сбросил скорость за счёт торможения и опустил космический корабль на островок почти не пользуясь его гравитационно-магнитными двигателями. Пейри, не зная как принято поздравлять людей с такими успехами, просто прижалась к нему потеснее и звонко поцеловала в щёку. Зато Тиган восторженно заорал:
— Стос, ты просто рожден быть звёздным путешественником! У тебя изумительной глазомер, превосходная реакция и отлично развита интуиция. Ты, словно бы чувствовал корабль, и он, как бы был продолжением твоего тела, так ловко ты произвёл посадку. Да, и тормозные двигатели ты включил только на дистанции в семьдесят метров. Великолепно! Даже моя создательница Пейри и та включает их на впятеро большей дистанции, если хочет пофорсить перед кем-либо и совершить посадку за счёт моей аэродинамики.
К их разговору тотчас подключился Моня и воскликнул:
— Ха, подумаешь! Тут всего-то и было дела, что не промахнуться мимо здоровенного, плоского острова. Ты бы видел, Тиган, как Стос заходит на посадку тогда, когда он летает на мне. Он сажает меня на глиссировании на такой пятачок, где тебе вообще никогда не поместить свою круглую задницу.
Между двумя кораблями, космическим и атмосферным, ведь что ни говори, а увереннее всего Моня чувствовал себя в воздухе и под водой, тотчас затеялась весёлая перебранка. Эти ребята давно уже нашли общий язык. Чтобы не слушать их болтовни и беззлобных, шутливых нападок друг на друга, Стос встал, и протянув руку Пейри, жестом пригласил её выйти. Для арнисы, которой всё ещё оставалась эта сердоликовая девушка, выход, за пределы корабля без мощного энергетического скафандра был делом крайне рискованным.
Но, не смотря на весь свой предыдущий жизненный опыт энергетического существа, она смело шагнула к центру спальной бога морей и океанов. Тиган, также уверовав во всемогущество Стоса, без промедления опустил их на поверхность Сиспилы, прямо на серебристо-зелёную, короткую и упругую шелковистую траву. Странно, но Пейри, которая, поначалу, даже в сильно ионизированной атмосфере на борту своего корабля ощущала некоторый дискомфорт, совершенно не почувствовала никаких неприятных ощущений, хотя энергид её тела сдерживался одной только тонкой силовой оболочкой.
Это было действительно было очень странно, так как её энергид вместо того, чтобы стремиться немедленно улетучиться, войти в какую-нибудь белковую оболочку, мирно циркулировал вдоль мощных каркасных силовых полей, позволяющих Пейри ходить, обнимать своего любовника и даже крепко целовать его. Она даже почувствовала на внешних слоях энергида, ставшего такими мирным и послушным, лёгкое дуновение тёплого, ласкового ветерка, напитанного положительно заряженными ионами йода. Это привело арнису в полный восторг и она, радостно рассмеявшись, воскликнула:
— Стос, какая прелесть, я ощущаю ветерок не своими энергетическими манипуляторами, а самим энергидом!
Тот сосредоточенно кивнул, не отрывая своего взгляда от островка, на берегу которого, неподалеку от моря, он посадил Тигана. Островок был невелик, всего каких-то двух километров в поперечнике и походил на толстенькую букву «С», с небольшим мелководным заливом посередине. Он, явно, имел коралловое происхождение и был к тому же невысок, всего каких-то пять метров над уровнем моря. Его покрывал довольно толстый слой плодородной почвы, похожей на буроватую супесь с розоватой коралловой крошкой.
Помимо серебристо-зелёной травы, островок порос ещё и какими-то кустарниками с длинными, узкими тёмно-зелёными листьями, серебристо ворсистыми снизу, на ветвях которых зрели ярко-оранжевые плода, похожие на длинные перцы. Ещё на островке росли высокие деревья с огромными резными, глянцевыми листьями тоже тёмно-зелёного цвета, но с желтыми и зелёными прожилками. На них зрели плоды, похожие на здоровенные винно-красные арбузы с фиолетовыми пятнами. Стос легко мог узнать названия этих растений и их плодов, но ему было лень залезать в информаторий.
Самое главное он уже знал, — Сиспила была вполне съедобна для человека и Лулуаной определила только семь видов плодов, пять видов мелких млекопитающих животных и два вида рыб, которые были непригодны в пищу. Всё остальное он мог трескать за милую душу и оставалось только проверить, являются ли они достаточно вкусными и питательными. Именно с этой целью он и направился к ближайшим кустам.
Видя, что они довольно высоки, Стос посадил Пейри к себе на плечи и попросил арнису сорвать ему парочку самых ярких и больших перцев. Для звёздной путешественницы, которая привыкла любоваться красотами природы, но не есть их, эта просьба показалась дикой, но она благоразумно не стала перечить здоровенному парню, на плечах которого себя чувствовала куда увереннее, чем лёжа в питающем кресле. Пейри Стан быстро сорвала два самых больших перца и подала их ему. Стос придирчиво понюхал плоды и остался вполне доволен их запахом, так как они пахли ванилью и курагой.
На вкус они тоже оказались великолепными, поскольку были очень сочными, сладкими, с лёгкой кислинкой и действительно походили по вкусу на курагу с творогом. К тому же сок этих перцев, словно бы вскипал у него во рту. Похоже, это из них выделялся энергид. С удовольствием слопав штук пять перцев подряд и весь испачкавшись сладким соком, он на этом не успокоился, а бегом бросился к деревьям прямо через густые кусты. Только теперь он увидел, что в них попряталось всяческое мелкое зверьё и крохотные пичуги с зелёными перьями и длинными хвостами, похожие на маленьких сорок. Кусать, да, и вообще, нападать на него, они, видимо, не собирались.
Не обращая внимание на этих крох, так как они не представляли для него абсолютно никакого гастрономического интереса, Стос, продравшись через высокие кусты, подбежал к арбузному дереву. Теперь даже Пейри не могла ему помочь и он, едва переведя дух, медленно взлетел в воздух. Арбузо-виноградины имели диаметр не менее метра, сильный мускатный запах и были очень тугими на ощупь. Арниса крепко ухватилась за одну огромную ягоду своими руками, а Стос ухватился за пушистый хвостик этого плода, торчащий снизу.
Совместными усилиями, со смехом и громкими криками, они сорвали-таки этот плод с дерева и плавно полетели вниз, к земле. Опустившись ногами на траву, Стос плавно откинулся на спину и бережно положил арнису на упругий, мягкий, серебристо-зелёный ковер. Та весело смеялась и болтала в воздухе ногами, крепко прижимая к своему сердоликовому животу их совместную добычу. Весело хохоча он прилег на траву и, положив голову на искусную имитацию кучерявого девичьего лона, стал прогрызать дырку в тугой ягоде, полной густого сока.
Для того, чтобы проткнуть кожуру, ему пришлось выпустить из своего языка нечто вроде острого кинжала. Как только он проколупал энергетическим острием дырку, ему в рот хлынула густая, винно-сладкая струя сока, который быстро вскипал совершенно диким, природным энергидом. Справиться с такой громадной виноградиной в одиночку он не мог и потому чуть ли не половина сока изливалась на живот арнисы, отчего она сначала вздрогнула и перестала смеяться, а затем стала всасывать в себя не только энергид, но и сладкий сок, который насквозь пропитала эта субстанция.
Стос давно уже думал над тем, как бы ему поэффективнее задействовать биоресурсы Сиспилы. Теперь же он воочию убедился в том, что местные харчи были на порядок лучше тех, которые они привезли с собой, набив ими биореакторы на Люстрине и Звёздном Дыме, и даже успели равномерно распределить всё на остальных кораблях. Те перцы, которые он недавно слопал, его желудок переварил ещё по пути к арбузному дереву, а сок так и вовсе всасывался в кровь чуть ли не мгновенно. Более того, теперь и Пейри впитывала его в себя, словно губка и уже через десять минут от огромной ягоды осталась одна только кожура, весьма смахивающая на его родильный кокон, основательно размоченный в горячей морской воде.
Сбросив остатки трапезы с тела арнисы, Стос с удовлетворением отметил, что она уже добилась того, что её энергетическое тело все больше и больше обретало человеческий вид. У арнисы появился пупок и наружные половые органы самой обыкновенной девушки, что также навело его на определенные размышления. Похоже, что теперь они могли самым радикальным образом изменить процесс преображения и если не заставить арнис самим трансформировать себя, то, уж, как минимум, обойтись без этого смертного ужаса, — родильного кокона, при одном воспоминании о котором ему тотчас делалось дурно и немедленно хотелось вернуться на Землю.
