– Отчего же? – веселился Дьякон. – Я с удовольствием послушаю проповедь Красавчика Рекса. Мне бывает скучно, а этого веселья хватит надолго.

– Не буду я ничего говорить, – нахмурился Андрей. – Терпеть не могу, когда надо мной смеются. Еще хуже, когда не могу понять причину этого смеха. В конце концов, с вами вообще говорить не о чем. У вас своя вера, у меня своя.

От последней фразы новый взрыв хохота покатился по крыше. Казалось, Дьякон вот-вот упадет на спину, схватится за живот и задрыгает ногами. Бармалей присел на корточки, то и дело смахивая с глаз слезинки.

– У него есть вера! – задыхаясь от смеха, сказал Дьякон. – Нет, вы только послушайте!

Вдруг он резко оборвал смех, будто выключил тумблер, – глаза полыхнули настоящей, неподдельной яростью.

– Вера у тебя есть? – зло прошипел он, медленно приближаясь к Андрею. – Почему же ты тогда не трясешься от страха? Почему ты не падаешь в обморок и не ждешь удара молнии с ясного неба? Или ты веришь в какого-то особенного бога, который благословил тебя на все, что ты сделал? Или, может, ты веришь в самого дьявола? Какова твоя вера, Красавчик Рекс?

Ветер дул в сторону еще не взошедшего солнца, медленно нагоняя с запада тяжелую пелену туч.

– Я православный, – гордо ответил Андрей. – Но вот в кого вы верите?

– А кто тебе сказал, что ты православный?

Этот вопрос поставил Андрея в тупик. Можно было вообще не отвечать, но терпеть насмешки над своей верой он не хотел.

– Я крещен по православным обычаям. Этого мало?

– И ты действительно думаешь, что проведенное таинство изменило тебя внутренне? Раз и навсегда? Ты и впрямь уверен, что твои поступки не смогут свести обряд крещения к нулю?

– Не могут. Крестившись, я раз и навсегда отдался в руки Господа. – Заученная фраза в устах Андрея прозвучала не очень искренне. – Есть лишь две стороны, и нет никакой середины. Любой человек может находиться либо на стороне Господа, либо на стороне сатаны.

– Так на какой стороне ты ощущаешь себя? – Дьякон заинтересованно склонил голову набок.

– На стороне Бога, раз я крещеный.

– Тогда как ты оказался в шкуре Красавчика Рекса?

Андрей в точности не понял смысла вопроса, но какой-то подвох в нем прозвучал несомненно.

– Он что, все знает? – удивился Андрей.

– Конечно, – кивнул Бармалей. – Ты же сегодня Красавчик Рекс. Мы надеваем эту маску всем, кого удалось вытянуть из тисков города. К тому же твою историю я рассказал Дьякону по телефону.

– Мог бы предупредить. – Андрей нахмурился. – А то я выгляжу как козел.

Дьякон сменил злобную гримасу на улыбку.

– Даже если бы тебя предупредили за неделю, ты бы все равно выглядел козлом, – негромко сказал он. – Потому что ты и есть козел. Знаешь, что объединяет знаки на этом храме? Любая человеческая вера не дает человеку превратиться в козла. Любая!

– Это вранье! – разозлился Андрей. – Вспомни талибов, вспомни мунитов и сайентологов!

– Тебя снова понесло неизвестно куда, – усмехнулся Дьякон. – Никогда не путай веру с идеологией. Идеология прикидывается верой, но не в силах ее заменить. Настоящая вера не может быть тоталитарной, потому что оперирует не человеческими понятиями.

– Ладно. – Андрей решил доказать свою правоту. – А язычники? Наши древние предки пожирали печень убитых врагов! Куда уж хуже? И ты хочешь приравнять это к добродетелям православия?

– Добродетели всегда можно приравнять друг к другу, – спокойно ответил Дьякон. – И дурные поступки тоже можно сравнивать между собой. А к какой вере принадлежит человек, творящий добро или зло, нет ни малейшей разницы.

– Есть! – воскликнул Андрей. – Разные религии по-разному понимают добро и зло. Я принимаю ту модель, которую проповедует православие.

– И чем же разнятся удары кинжалом в спину от христианина и от язычника? Один что, больнее другого?

– Ты все врешь, Дьякон! Истинный православный никогда не ударит кинжалом в спину! Так что твое сравнение не имеет смысла.

Дьякон умолк, словно обдумывая сказанное.

– Есть одна старая загадка. – В его глазах мелькнул иронический огонек. – Едут однажды в одном купе Баба-яга, Кощей Бессмертный, сытый солдат и голодный солдат. А на столе стоит стакан водки. Поезд заехал в тоннель, и стало темно, а когда вновь посветлело, оказалось, что стакан пуст. Вопрос – кто выпил водку?

Андрей усмехнулся, вспомнив старую шуточку.

– Водку выпил голодный солдат, – ответил он, – потому что все остальные персонажи вымышленные.

– Вот-вот, – хихикнул Дьякон. – Точно так же и с истинными православными. Ты их когда-нибудь видел живьем?

– О них написано в книгах, – пожал плечами Андрей.

– Про Бабу-ягу тоже написано в книгах. Ты живьем-то хоть одну видел?

Андрей промолчал – врать не хотелось. Ветер крепчал, расшатывая длинные решетки антенн.

– О! Слышите? – Дьякон приложил ладонь к уху. – Слышите? Это идет мой звонарь. Скоро рассвет, ему пора заступать на службу!

Ветер начал позванивать в самых маленьких колоколах, он раскачивал их, и они звенели сначала едва слышно, затем все отчетливее.

– Слышишь? – Дьякон посмотрел Андрею прямо в глаза. – Он хороший звонарь – честный. А чего стоят любые заповеди, если их никто не собирается выполнять? Чего стоит любая вера, если никто не верит по-настоящему?

Андрей не знал ответов на эти вопросы. Дьякон не успокаивался.

– А если человек творит зло, то какое право он имеет рассуждать о какой-нибудь вере? Ни при какой вере нельзя быть сволочью! В это ты веришь?

– Пожалуй, да, – ответил Андрей, слушая, как начинают звонить новые, все более тяжелые колокола.

– Так зачем же сам поступаешь как сволочь? – Дьякон сощурился и подошел совсем близко.

– Сейчас я бы не стал так поступать, – искренне признался Андрей. – У меня было время понять, в чем и где я сделал ошибку.

– Ты это называешь ошибкой? – спросил Дьякон, довольный установившимся пониманием. – Когда ты специально, намеренно подставил девушку, которая просто нуждалась в твоей помощи? И ведь ты мог ей оказать эту помощь, мало того, эта помощь тебе ничего бы не стоила. Это ошибка?

– Я не оценил серьезности ситуации. Не знал, как это на все повлияет.

– Но я вообще не понимаю, чем ты руководствовался, когда прогнал ее, как собаку, обобрал, уничтожил и попытался вычеркнуть из памяти. Неприятное воспоминание, да?

Ветер-звонарь раскачал самые тяжелые колокола, и мелодия окончательно оформилась, обретя ритм, характер и неповторимую тональность. С запада медленно надвигались тучи, но под величественный колокольный звон вот-вот готово было взойти солнце. Андрей судорожно пытался найти достойный ответ, но колокола мешали собраться с мыслями.

«Почему я прогнал Алену? А действительно, почему?»

Вместо ответа воображение выталкивало из глубин памяти картинки – как Алена сидела, как говорила, как независимо и дерзко себя вела.

Он пытался найти себе оправдание или хотя бы достойное объяснение своему поведению… И в этот момент взошло солнце.

– Она мне просто не понравилась, – ответил Андрей.

Дьякон промолчал. Бармалей вздохнул и почесал макушку.

– Редкий Красавчик, – сказал он. – Но с крыши его, пожалуй, кидать не стоит. Хотя бы ответил честно, значит, не конченый.

Ветер крепчал, колокола звонили все сильнее.

– Ты и не мог бы его убить, – помрачнев, ответил Дьякон. – Разве может человек решать судьбу такого же человека? Все в руках Города.

– Не могу я сидеть на жопе и бездействовать, когда такая тварь портит воздух своим дыханием. Я и Свисту собирался подкусить тормозной тросик.

– Это ничего не изменит.

– Гонишь ты, Дьякон. – Бармалей недовольно фыркнул. – Способствовать злу – это и есть зло.

– А ты ему не способствуй. Есть только одна вещь, которую человек реально может изменить в этом мире. Самого себя. Все остальное во власти Города. Улучшай себя всеми силами, не поддавайся злу, и добра в мире станет гораздо больше.