– Я обязуюсь доставить колье, куда вам будет угодно, – поспешил вмешаться Иден.

– Ну разве что так, – согласился миллионер.

Он о чем-то напряженно размышлял, затем обратился к миссис Джордан:

– Скажите, это то самое колье, которое было на вас в 1889 году? Вы останавливались тогда с родителями в старой нью-йоркской гостинице «Палас».

Салли с удивлением посмотрела на него.

– Да, то самое.

По-своему расценив смысл вопроса Мэддена, ювелир тут же кинулся в атаку.

– Уверяю вас, оно стало еще лучше, чем было когда-то, – с улыбкой сказал он. – Да будет вам известно, сэр, что жемчуг обладает свойством приобретать черты человека, который его носит. В зависимости от характера этого человека жемчужины могут стать более яркими или, наоборот, потускнеть. Если это правда, то данное колье за эти годы стало гораздо красивее…

– Что за чушь! – буркнул Мэдден и, спохватившись, попытался исправить бестактность: – О, извините, миссис Джордан, вы, разумеется, очаровательны, но я человек деловой и терпеть не могу глупых предрассудков. Не важно, относятся они к драгоценностям или к чему-то другому. Итак, к делу! Я человек занятой, времени у меня мало, и я не привык его зря тратить. Вот мое решение: я покупаю колье за ту цену, которую назвал.

Александр Иден отрицательно покачал головой:

– Оно стоит минимум триста тысяч, я же вам говорил.

– Но не для меня. Я сказал – двести двадцать. Двадцать сейчас, а остальное в течение тридцати дней со времени получения колье. Это мое последнее слово.

Он встал, давая понять, что разговор окончен, и посмотрел на ювелира сверху вниз.

Александр Иден был опытным ювелиром, торговаться умел, но чувствовал, что имеет дело с клиентом твердым как скала. Он беспомощно взглянул на свою старую приятельницу.

– Все в порядке, Алек, – сказала миссис Джордан. – Я согласна.

– Что ж, прекрасно, – вздохнул Иден. – Поздравляю вас, сэр. Вы заключили выгодную сделку.

– Все мои сделки выгодные, – парировал миллионер. Он вынул из кармана чековую книжку.

– Как я сказал – двадцать тысяч сразу.

Только теперь впервые осмелился подать голос секретарь. И этот голос был высокий, холодный и, пожалуй, излишне вежливый:

– Вы изволили упомянуть, миссис Джордан, что колье прибудет через шесть дней?

– Да, приблизительно около того.

– Посылкой?

– Нет. Его привезет доверенное лицо, – поспешил ответить за Салли ювелир.

Иден только сейчас как следует разглядел Мартина Торна. Высокий бледный лоб, выцветшие водянистые глаза навыкате, длинные белые загребущие руки. Производит впечатление не очень-то приятного человека, надо с ним поосторожнее…

– Доверенное лицо, – веско повторил он.

– Да, понимаю, – отозвался Торн и больше вопросов не задавал.

Тем временем Мэдден заполнил чек и положил его на стол.

Но тут опять возник секретарь:

– Извините, шеф, но я хотел бы заметить… Поскольку мисс Эвелин собирается вернуться и провести остаток зимы в Пасадене, ей наверняка захочется показаться там в новом колье. А поскольку через шесть дней мы будем неподалеку, вот я и подумал… мне кажется…

– Кто покупает колье? Вы или я? – резко оборвал его Мэдден. – Я не желаю, чтобы жемчуг возили туда-сюда по всей стране. Столько кругом воров!

– Но, папа, – вмешалась девушка, – мне бы и в самом деле хотелось надеть колье еще этой зимой и…

Она не договорила, увидев, что доселе красное, обветренное лицо отца побагровело и он стал медленно, зловеще покачивать головой, что являлось верным признаком нарастающего гнева, как об этом не раз писалось в газетах.

– Колье должно быть доставлено в Нью-Йорк, – Мэдден обращался только к Идену, полностью игнорируя секретаря и дочь. – Какое-то время я пробуду на Юге, там у меня дом в Пасадене и ранчо в пустыне, в четырех милях от Эльдорадо. Я давненько уже не бывал там, а ведь известно, что, если хозяин редко заглядывает, прислуга совсем забывает о своих обязанностях, мух не ловит. Как только вернусь в Нью-Йорк, дам вам телеграмму, и вы доставите колье в мой офис. После этого в течение тридцати дней вы получите чек на остальную сумму.

– Это меня устраивает как нельзя лучше, – ответил Иден. – Если вы согласны немного подождать, я тотчас же составлю договор о купле-продаже с соблюдением всех формальностей.

– Согласен, – ответил Мэдден. Ювелир вышел.

Эвелин поднялась и сказала отцу:

– Я, пожалуй, спущусь вниз, папа. Посмотрю, что у них там хорошенького, воспользуюсь случаем, раз уж я здесь. Встретимся внизу, ладно? – И, обращаясь к Салли Джордан, добавила: – Вы знаете, миссис Джордан, в Сан-Франциско можно найти лучшую в мире яшму.

– Вы правы, милочка, – улыбнулась пожилая дама и, встав, обняла девушку. – Перед вашим приходом я как раз говорила Алеку о том, что прекрасные жемчуга Филлиморов должна носить молодая особа. Представляю, как они чудесно будут выглядеть на этой красивой шейке! Желаю вам, дитя мое, носить их долго и счастливо!

Эвелин Мэдден была немного озадачена таким проявлением теплых чувств, но вряд ли они ее растрогали. Правда, первым ее побуждением было что-то сказать в ответ, но она ограничилась лишь коротким «благодарю вас» и вышла.

Мэдден обратился к секретарю:

– Подождите меня в машине.

И когда они остались с миссис Джордан одни, хмуро спросил:

– Вы ведь никогда меня не видели, правда?

– Мне очень жаль, но, кажется, и в самом деле нет.

– Вот именно. Уверен, что нет. А я вас видел. С тех пор прошло так много лет, что теперь я уже могу сказать об этом. Хочу, чтобы вы знали, что означает для меня стать владельцем вашего колье. Сегодня утром зажила одна старая глубокая рана…

– Не понимаю, о чем вы говорите, – сказала миссис Джордан, удивленно глядя на финансиста.

– О, разумеется, вы не понимаете. В восьмидесятые годы вы приезжали с родителями с Гавайев, останавливались в Нью-Йорке, в старой гостинице «Палас». Там я вас и видел. Дело в том, что тогда я… был боем в этой гостинице. Однажды мне посчастливилось увидеть вас в знаменитом колье Филлиморов. Ох, в ту пору лучше вас не было девушки на свете! Надеюсь, теперь я не оскорблю вас, признавшись в этом, ведь теперь мы оба уже…

– …теперь мы оба стары, – тихо подсказала Салли Филлимор.

– Я обожал вас, но… Был я тогда всего лишь боем в гостинице. Вы никогда меня не замечали и только что еще раз это подтвердили. Поверьте, это было очень обидно и больно ранило мое самолюбие! Тогда я поклялся, что достигну высокого положения и женюсь на вас. Сейчас мы оба можем посмеяться над этим. Ничего у меня не вышло. Даже мне не удалось осуществить все мои планы. Но вот сегодня я стал владельцем вашего колье, владельцем знаменитых жемчугов Филлиморов! Спасибо и на этом. Теперь оно будет украшать шею дочери Мэддена. Наконец-то затянулась эта застарелая, но болезненная рана.

Салли Филлимор молча поглядела на него и несколько раз покачала головой. Раньше такие слова могли бы ее обидеть, теперь, умудренная жизненным опытом, она была в состоянии понять чувства, испытываемые этим странным человеком, и пожалеть его.

Помолчали. Каждый думал о своем. Первой отозвалась миссис Джордан:

– Странный вы человек.

– Какой уж есть. Но я должен был вам рассказать об этом, иначе мой триумф был бы не полон.

Вновь наступившее неловкое молчание прервал Иден, войдя с листком бумаги в руках.

– Вот контракт, – обратился он к Мэддену. – Распишитесь, пожалуйста, вот здесь. Благодарю вас.

– Итак, договорились, мистер Иден. Вы получите мою телеграмму. Запомните, жемчуга отправите в Нью-Йорк, и только туда! До свидания, миссис Джордан.

Он протянул руку Салли. Та пожала его руку и улыбнулась.

– Теперь уже я вас заметила.

– И кого же вы видите?

– Страшно честолюбивого, но симпатичного и сильного человека.

– Спасибо, я это запомню. До свидания. Финансист ушел, и Иден устало рухнул в кресло.

– Тяжелый клиент. Ну да ладно, самое трудное уже позади. И все-таки на редкость трудный клиент. Я пытался поднять цену, но это безнадежное дело. Такой всегда настоит на своем.