Я отпустила Нюсю на пол, она пару раз дернула хвостом и пошла прочь из спальни.

Тани до сих пор не было. Я сидела на кухне и курила. В пачке оставалось только две сигареты, под потолком уже клубились табачные облака, с которыми не в силах был справиться даже сквозняк.

Я посмотрела на круглые черные часы, висящие на стене. Секундная стрелка, подергиваясь, ползла по циферблату, и мне оставалось только безропотно констатировать, что прошло уже слишком много времени. В самом деле? Я заставила себя посмотреть внимательней. Час дня. И Тани нет.

Десять минут назад, когда мне пришла мысль все-таки позвонить ей на мобильник, я нашла его на тумбочке в спальне и чуть не швырнула об стену. Таня редко куда-либо выходила без телефона, из чего я могла заключить, что она не собиралась надолго отлучаться. Час дня – ровно. Какой кошмар! Я убивала время как могла, одновременно не на жизнь, а на смерть сражаясь с фантомами, заполняющими мою бедную голову.

Мое воображение (мое проклятье!) разыгралось, рисуя страшные картины. Оно нашептывало мне, что Таня умерла, погибла, была похищена каким-то ненормальным. И это тот самый псих-невидимка, который приходил сюда на разведку и трогал мой свитер – и совершенно логично, что он вернется выпустить кишки мне…

Ожидая, я то слонялась по квартире, то слушала радио на Танином старом бумбоксе, то включала телевизор. Мне надо было развеять тишину, как-то заполнить каверну, образовавшуюся в этом дне, но одновременно я боялась пропустить момент, когда вернется невидимка…

Он не вернется! Его никогда не было, потому что свитер вывернула я сама и кружку помыла… потому что я аккуратная и прилежная девочка, которая помнит о мелочах. Мама привила мне хорошие манеры, сомневаться не приходится. Нет никакого «некто» – просто после вчерашнего голова у меня не в порядке, а моя впечатлительность вновь играет со мной злые шутки. Пора привыкнуть к этому, надо жить в реальном мире.

Ожидание было пыткой. Я выключила телевизор, так как все равно смотрела сквозь изображение в пустоту, и пошла на кухню.

И вот я приканчиваю оставшиеся в пачке сигареты, ожидая звонка в дверь.

Рядом с пепельницей лежал мой сотовый. Со вчерашнего вечера пришли три эсэмэски. Одна от коллеги по работе – незначительный вопрос, на который я сразу ответила. Второе пришло от старого приятеля (ладно, бывшего парня), с которым у нас были недолгие, но близкие отношения на последнем курсе университета. Леша спрашивал, как жизнь и что я делаю обычно в выходные дни – разумеется, с таким расчетом, чтобы потом вытащить меня на встречу. Я не хотела этого – душа не лежала. Ни сегодня, ни в ближайшее время свидание с ним не состоится. Пока я не видела в нем смысла.

Третье сообщение пришло от Артура, моего «нового приятеля». Собственно, он не новый и не приятель в прямом смысле слова. Артур считает, что любит меня и показывает это довольно часто, мы даже встречаемся время от времени, но лишь как… больше подошло бы определение «товарищи по интересам». Интерес состоял в том, чтобы пообщаться, погулять, поболтать на разные темы – здесь Артур был мастер; казалось, он разбирался во всем, чего мы касались в разговорах, хотя бы понемногу. На все у него находился ответ. Я не позволяла Артуру выказывать свои чувства и старалась держать дистанцию. Испытывая к нему безусловную симпатию, я была не в силах его полюбить. Я не знала, почему так сложилось, но предпочитала видеть в нем только друга и всячески стремилась гасить разговоры на тему наших отношений. Боялась обидеть. Мужчины не любят дружбы, она их унижает. Пока Артур лелеет надежду, он будет общаться со мной. Может, я неправильно поступаю, подпитывая его иллюзии, но мне было бы жаль потерять такого друга и собеседника. Таня была знакома с ним, мы несколько раз вместе гуляли и сидели в кафе, иногда он появлялся здесь, в те моменты, когда я забегала к подруге. Таня говорила, что Артур чересчур старается казаться джентльменом, даже с ней. По ее словам, его стремление быть нейтрально-вежливым в отношении нее смешно, хотя временами довольно симпатично. Она подшучивала над ним за глаза, не видя в этом ничего предосудительного. Мне трудно понять и принять чувства Тани (у которой всегда свое мнение), но я не вступала ни в какие споры.

С Артуром мы познакомились в книжном магазине. Его улыбка и авторитетный ответ на вопрос, который я задала, принудил меня нарушить правило не связываться с мужчинами на улице. Я сказала себе, что раз наша встреча произошла в таком месте, то можно, ничего страшного. Тогда я искала роман Юкио Мисимы «Золотой храм», но не нашла его, на стеллаже лежал другой – «Шум прибоя». Я спросила у молодого человека, стоящего рядом, знает ли он эту вещь. Он ответил, что да, и порекомендовал купить. Я купила и успела с тех пор прочесть трижды. «Золотой храм», который я искала как подарок на день рождения одной подружки, я достала в другом магазине.

С той поры уже почти три года мы с Артуром общаемся и умело избегаем «окончательного решения». Я знала, что буду сожалеть, если после отказа он исчезнет с моего горизонта.

На этот раз Артур писал: «Привет, мы не виделись три недели (подсчитано). Я, наверное, мешаю, и ты занята, но прошу тебя мне позвонить. Может, просто поболтаем по телефону? Соскучился. Удачи. А.». Он никогда не делал ошибок в эсэмесках, всегда соблюдал прописные буквы и не забывал о знаках препинания. Если Артур слал сообщения по электронной почте, там тоже все было безукоризненно. Есть люди, у которых грамотность в крови, они просто не в состоянии ошибиться на письме. Я же всегда где-нибудь напортачу, за что мне всегда жутко стыдно. А все потому, что часто витаю в облаках и это мешает мне сосредоточиться. Такая проблема у меня с первого класса.

Прочитав сообщение Артура, я ощутила призрачное спокойствие, но оно быстро улетучилось, как только я вспомнила, где нахожусь и что случилось. Отвечать ему я была пока не в состоянии. Мои руки дрожали, я даже не замечала падающего на столешницу пепла.

Я попыталась думать о Леше, вспоминать, как все у нас было, потом переключилась на Артура, но и его образ вымели мрачные мысли.

Если бы Таня не оставила сотовый дома, я бы позвонила ей и устроила такой разнос, который она бы надолго запомнила. На всю оставшуюся жизнь.

Очередная сигарета сгорела, я потушила ее, чувствуя, как язык начинает саднить от табачной слюны. Ссыпала пепел на ладонь, а его в раковину и помыла руки, представляя стоящего на моем месте человека, который споласкивает кружку из-под молока. Почему-то я чувствовала себя грязной, будто меня облапали.

Пора одеться. В квартире, где долго были открыты форточки, стало холодно. Под халатом я была без всего. Я отправилась в ванную, взяла одежду и переоделась в спальне. Чем теперь заняться? Читать? Смотреть телевизор? Все это казалось бессмысленным. Я вышла в залу и поглядела на компьютер. Играть тоже не хотелось. Ну разве в то, где не надо думать, зато можно убить время.

Я сделала шаг к компьютеру, и услышала звук дверного звонка. Я чуть не заорала.

– Привет, – сказала Таня, входя в прихожую.

Я стояла и взирала на нее, не зная, что ответить. Как всегда – репетируешь, проигрываешь то один сценарий, то другой, а потом стоишь не в силах рта раскрыть.

От Тани пахло пивом.

– Ты где была-то так долго? – спросила я, пытаясь изобразить нормальный тон.

Похоже, все было банально. Просто. Я ощутила стыд и обиду. Таня закрыла дверь, задвинула засов и протянула мне пакет с продуктами. Я медлила, не брала.

– Ты чего? – спросила Таня.

– Ты очень долго ходила. Магазин рядом, я помню… – Ну неужели надо разораться, чтобы она поняла, как мне было без нее плохо? Чего я только не передумала за это время!

– А…

Я взяла пакет. Таня села на старую тумбочку, развязала ботинки, покрытые сзади свежими пятнами грязи. Сняв обувь, она улыбнулась. Нет, Таня не пьяная, как я думала сначала.