– Не знаю, – улыбнулась Дина Лазаревна. – Бери еще, раз нравится! Чаю подогреть?

Она встала, чтобы включить чайник, и невольно взглянула в окно. За деревьями, покрытыми снегом и инеем, стоял незнакомый мужчина в темно-коричневой куртке и шляпе, низко надвинутой на глаза.

– Ой, смотри, Иза! Твой ухажер!

– Где?

Изабелла Юрьевна привстала, выглядывая из-за занавески на улицу. Квартира Чиляевой была на первом этаже, и через окна все отлично было видно.

– Это не он, – разочарованно протянула она, внимательно всматриваясь в высокую фигуру. – Не похож. Да и не стал бы он торчать во дворе! С какой стати? Это твой, наверное!

– У меня поклонников нет, – вздохнула Динара, поправляя цыганские серьги из червонного золота. – Одни клиенты!

– Клиент бы не стал прятаться под деревьями, – захихикала Буланина. – Значит, кавалер! И не отнекивайся, Диночка!

– Да нет же! – возразила гадалка. – Нет у меня нынче кавалеров, Иза! Был один, да и тот вышел. Ну, и Бог с ним. Скатертью дорога!

Она снова посмотрела в окно. Мужчина все стоял между деревьев. Казалось, он наблюдает за ее окнами. Неужели, ограбить собирается? Значит, и правда та посетительница, – Лариса, – была наводчицей. Все высмотрела и своим дружкам доложила!

– Ты, Дина, решетки на окна поставь! – будто прочитала ее мысли Буланина. – Как я! Так удобно! И не залезет никто. У нас первый этаж, все-таки!

Разговору о решетках помешали пронзительные звуки тромбона из-за стены. Егор Фаворин, видимо, занимался с учеником.

– Боже! Как ты терпишь? – закатила глаза Изабелла Юрьевна. – Этот Фаворин не дает покоя ни днем, ни ночью! Жуткий тип! Как он меня ненавидит, ты не представляешь! Прямо страшно в подъезде с ним встречаться, того и гляди, набросится душить! Псих ненормальный!

– Ну, психи редко бывают нормальными, – успокаивающим тоном сказала Динара. – А мне его труба не мешает. Пусть себе дудит человек! Жалко, что ли? Он безвредный, Егор этот, только что шумит и ругается, а так…ничего, смирный. Непьющий, и женщин не водит.

– Еще бы он женщин водил! – завопила Изабелла, подскакивая на стуле от возмущения. – Да он их ненавидит, как…

Она запнулась, не находя слов для выражения своих чувств по поводу соседа-музыканта.

– По-моему, ты преувеличиваешь! – засмеялась Динара. – Не такой уж он злодей! Обыкновенный зануда.

Изабелла Юрьевна махнула рукой. Действительно, Фаворин не стоит того, чтобы уделять ему столько внимания. И она принялась рассказывать Динаре о своих сердечных делах.

Госпожа Буланина была пышной, полногрудой блондинкой, с яркими и немного кукольными чертами лица. Она вызывающе броско одевалась, густо красилась и выливала на себя такое количество духов, что после нее в воздухе долго стояло парфюмерное облако, будоража обоняние окружающих людей. Даже ее полосатый любимец Яшка долго чихал и отфыркивался, попадая к ней на руки.

У Изабеллы Юрьевны был один интерес в жизни, – мужчины. Она их обожала, не могла думать о них без умиления и нежного содрогания, переходящего в необузданное, неконтролируемое вожделение. Причем началось это у нее с раннего детства. Будучи маленькой девочкой, она взбиралась на колени ко всем без исключения папиным и маминым приятелям, а также к случайным знакомым. Она не просто сидела на мужских коленях, а особым образом ерзала, вызывая у них вполне определенные ощущения и желания. Бедные жертвы «малолетней развратницы» краснели, бледнели, покрывались обильным потом, но не смели и виду подать, что происходит. Замирая от ужаса, что кто-то может это заметить, они не чаяли сбежать подальше, пока их не обвинили в совращении детей и прочих отвратительных человеческих пороках.

В школе Изабелла смотрела томными, откровенно призывными взглядами не только на мальчиков, но и на преподавателей мужского пола, приводя тем самым их в замешательство и панику. Перейдя в пятый класс она вполне оформилась как девушка, и от взглядов перешла к действиям. Понравившегося ей мальчика она обхаживала, как кошка мышку, – то и дело попадалась ему на глаза, норовя прислониться к нему, задевая его всеми частями тела, недвусмысленно моргая и чуть ли не облизываясь. Преподавателям она писала записки с признаниями в пылкости чувств и назначала им свидания.

Маму регулярно вызывали в школу, и она краснела, не зная, куда деваться от позора. Естественно, все думали, что это от нее дочка научилась подобным вещам. Яблочко от яблоньки далеко не падает! Эта житейская мудрость в данном случае совершенно не отражала действительного положения дел. Мама Изабеллы была скромнейшая женщина, – билетерша в кинотеатре, – которая никак не могла понять, откуда в ее добропорядочной семье взялось такое чудовище! Родители запрещали дочери выходить на улицу, в страхе, что она отдастся первому встречному мужику; водили ее в школу и из школы за ручку; стыдили и ругали как только могли, – но ничего не помогало.

Наконец, у них лопнуло терпение, и они отдали Изабеллу на воспитание двоюродной тетке, которая всю жизнь проработала надзирательницей в колонии для малолетних преступников. Тетка была старая, бездетная пенсионерка, которая умирала от скуки и безделья. Она с удовольствием согласилась приютить у себя девочку и сразу ее полюбила. Пенсионерку не волновали нездоровые наклонности Изабеллы, потому что во всем остальном она оказалась чудесным ребенком, – незлобивым, покладистым и добрым.

Теткин покойный супруг был администратором в театре, но очень рано умер, оставив молодую жену вдовой. Тетка погоревала, поплакала, да и уехала в поисках работы и успокоения на родину, в Вологду. Там она устроилась в колонию, чтобы напряженное, полное стрессов существование заставило ее отвлечься от своего горя. Как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. Только выйдя на пенсию, тетка вернулась в Санкт-Петербург, в свою квартиру. На заработанные деньги сделала приличный ремонт и думала, что будет доживать свой век в одиночестве. Но судьба распорядилась по-другому. Нежданно-негаданно, появилась Изабелла, которая скрасила ее дни. Родители совершенно отказались от дочери, опозорившей их своим поведением, они и слышать о ней не желали. Жизнь шла своим чередом: Изабелла росла, тетка дряхлела, болела, и умерла, оставив девушке в наследство свою квартиру. Больше у нее ничего не было.

Таким образом госпожа Буланина стала полноправной владелицей квартиры в театральном доме.

Учиться после школы она нигде не стала, а пошла работать продавщицей в магазин спорттоваров. Впрочем, долго она там не проработала. Мужчины, которые появлялись у нее один за другим, оказывали ей такую ощутимую материальную поддержку, что ходить на работу не имело смысла.

Изабелла Юрьевна уже не кидалась на первого встречного, она стала разборчивой и некоторым «претендентам на интим» отказывала. К тому же молодые мужчины разочаровали ее, оказавшись не на высоте не только по части секса, но и по части денег. Да и воспитания, уважения к женщине, обходительности им явно не хватало. Они проигрывали более пожилым соперниками по всем статьям.

Сейчас у госпожи Буланиной были два постоянных любовника. Иногда она не могла отказать себе в удовольствии переспать с каким-нибудь случайным мужчиной, произвевшим на нее впечатление. Но это были эпизоды. В основном Изабелла принимала только двоих, – одного бизнесмена средней руки и чиновника районной администрации. Оба ее устраивали, прекрасно к ней относились и делали вид, что не догадываются друг о друге.

– Погадай, Диночка, что мне подарит на Рождество Анатолий Абрамович? Золотое украшение или шубку? А Гена? Гена что подарит?

Геной она называла чиновника, который имел жену, двоих взрослых детей и страшно заботился о своей репутации, чтобы она оставалась чистой и незапятнанной. В то же время он не мог разорвать своих отношений с Изабеллой, находя в них то, чего не имел дома, – легкость, отсутствие претензий и свободный, приятный секс.

В то время, как Динара пыталась по картам определить, не ждет ли Изабеллу новая романтическая встреча или неожиданная прибыль, в дверь резко позвонили.