– Прошу занять места за столом, – обратился он к собравшимся.

Эта фраза затронула во мне самые чувствительные струны – те, что в желудке. Из-за вчерашних происшествий я не успела ни пообедать, ни поужинать. А сегодня меня подняли до завтрака.

Увы, стол, за который нас пригласили, был отнюдь не пиршественным. Значит, у нас будет заседание, а не допрос. И то хлеб… тьфу, опять я про еду.

– Я пригласил вас, господа… и дама, – прервал ван Штанген классический зачин, – чтобы прояснить некоторые вопросы. В первую очередь это касается вас, милитисса Этелинда.

– Можно просто Линда.

Он предпочел сделать вид, будто не расслышал.

– Первоначально я потребовал от городской управы и от вас лично, чтоб вы были отстранены от расследования. Но вчера я убедился в вашей решительности и потому сомневаюсь, что вы удержитесь в рамках, каковые я вам предписал. Поэтому я считаю более предпочтительным, чтоб вы были у меня на глазах. Впредь требую давать отчет обо всех ваших действиях.

Я сочла возможным промолчать. А если некоторые считают молчание знаком согласия – это их печаль.

– Далее, – продолжал ван Штанген, – я не исключаю, что следствию понадобятся консультации уважаемых и компетентных жителей города. Поэтому я вызвал вас, господа Вассерсуп, Пулькер и Суперстаар. Вы – представители власти, закона и церкви, вы – свидетели совершенных преступлений, а господин Суперстаар является также и пострадавшей стороной…

– Позвольте, о каких преступлениях идет речь? – поинтересовался Пулькер. – По-моему, преступление было одно – убийство мануфактур-советника, и у него как раз не было свидетелей.

– Господин ван Штанген считает вчерашний пожар злонамеренным поджогом, – пояснила я.

– А вы – нет? – дознаватель обвел нас взглядом. – Что скажете, ректор?

Суперстаар с трудом поднял голову.

– Я считаю, что это наказание. Близится, близится Армагеддец! Ибо сказано: «Вырвется огнь пожирающий, воды поглотят мирные долы, и вырубят вишневый сад, и где был север – там тропики…», и прочее, что предсказал пророк Похарея…

– Ректор, мы не на богословском диспуте! Обращаюсь к остальным представителям вновь созданной чрезвычайной комиссии – что вы думаете по поводу возможности поджога?

Вассерсуп и Пулькер одновременно пожали плечами.

Оставалось выступить мне.

– Такая возможность не исключена. Хотя пожар мог возникнуть и от естественных причин. Лето, толпа народа…

– Толпа, говорите? – ван Штанген обернулся к приставу. – Гезанг, во время службы в пожарной охране ты часто наблюдал случаи, чтоб пламя вспыхнуло при большом скоплении народа, и никто серьезно не пострадал?

– Нечасто, – отвечал пристав. – По правде сказать, никогда.

– Вот именно. Злоумышленник дождался, пока похоронная процессия покинет храм, и только после этого совершил поджог.

– Странный какой-то злоумышленник. За людские жизни боится.

– Ничего странного в его действиях нет, если считать, что целью преступления было не убийство кого-либо из собравшихся, но уничтожение храма. Предвижу следующий ваш вопрос и отвечу на него, не дожидаясь, покуда он будет задан. Здание каменное, деревянными были внутреннее убранство и перекрытия, и случайно вспыхнувший огонь не мог бы так быстро охватить его. Я верно говорю, Гезанг?

– Верно, мэтр. Причем подожгли в нескольких местах.

– И, наконец, у единственного оказавшегося поблизости водовоза в бочке не оказалось воды. Вас это не убеждает?

Он произнес это, сверля меня убийственным взором, как будто я выпила воду.

– Предположим, убеждает. Но зачем было поджигать храм? Это Киндергартен, господа, а не столичный город, где в запасе всегда имеется с полдюжины модных ересей!

– Вот именно. Поэтому я и спрашиваю вас, ректор – кто мог ненавидеть вас настолько, чтобы желать уничтожить ваш храм? Кто мог желать зла самому храму?

– Никто… – пролепетал Суперстаар. – Милиса права – в Киндергартене служители разных святых и святилищ не враждуют друг с другом.

– Вот как? Не знаю, как насчет служителей других святынь, но у меня есть сведения, что вы, преподобный Суперстаар, имели крупную ссору с Катоном Ферфлюхтером, содержателем пивной «Могучий Киндер». Вы пеняли ему за то, что он получает наибольшую выгоду, обслуживая разнообразные праздники, включая памятный многим праздник стрелков, а праздники сии проникнуты духом язычества, осужденного присноблаженным Фогелем. И оболваненные с помощью пива горожане губят свои души в порочных забавах, вместо того, чтобы спасать оные в храме святого Фогеля. На что вышеназванный Ферфлюхтер, по показаниям многочисленных свидетелей, заявил: «Чтоб он сгорел, ваш храм!»

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.