Или это ему только показалось и просто ветер шумит в листве?

Рогволд и гном оживлённо обсуждали происшедшее.

– Удивительно! – громко и возбуждённо говорил ещё не остывший от боевого азарта Торин. – Всё-таки если это призрак, то почему его можно убить обычной стрелой? Я вспоминаю, как Фродо Бэггинс…

Тут гнома перебил ничего не знавший об этом Рогволд, и Торину пришлось пересказать ему недавно прочитанные страницы Красной Книги. Рогволд внимательно слушал и задумчиво поглаживал свою бородку; потом поинтересовался, где же Торину удалось прочесть этот бесценный легендарный документ – ведь копий Красной Книги днём с огнём не сыщешь! Ходят, мол, слухи, список можно отыскать в Гондоре…

Гном потупился и ответил, что «видел» Книгу, будучи в Хоббитании; Рогволд хмыкнул и больше ни о чём не спрашивал, но согласился, что случилось нечто и впрямь странное, и добавил, что скорее всего чёрные воины устроили в Могильниках большой привал, во время которого и сожгли на костре трёх коней.

– Если бы не три меча, я бы решил, что этих коней попросту забили на мясо, – пояснил Рогволд. – Но теперь вижу, что это не так. Скорее всего их убили этими самыми мечами. Каждого – своим. А потом сожгли на костре и туда же бросили мечи. Но зачем?! И зачем призракам оставленное на кострище оружие? Какая тут связь? Ведь те двое шли именно за мечами… Вот что не даёт мне покоя!

Внезапно порыв ветра принёс откуда-то из глубин Поля Могильников злобное конское ржание. Кони испуганно прянули, друзья побледнели и молча уставились друг на друга.

До Пригорья они добрались без всяких происшествий. На тракте всё было по-прежнему спокойно; с Белых холмов приближался большой обоз, хоббиты-погонщики казались весёлыми, беззаботными и на вопрос Фолко охотно ответили, что дорога была спокойна, лучше не придумаешь…

– Ну что, переночуем здесь или всё же дальше поедем? – обратился Рогволд к Торину и Фолко.

– На ночь глядя? – усомнился гном, посматривая на заволакивающееся низкими тучами небо. – А вдруг дождь? Где прятаться будем?

– Не волнуйся, переночуем в Асторе – это деревенька милях в десяти к северу по Зелёному тракту. Там и двор постоялый есть – и неплохой причём. А то мы здесь на всю зиму застрянем. Ну, поехали.

– Уговорил, – махнул рукой Торин. – Пошли, Фолко, мешки навьючим…

Пока гном расплачивался с Барлиманом, Фолко вывел нагруженных лошадок на улицу. Проходившие люди косились на них с недоумением – куда это они собрались под вечер? Рогволд ждал, сидя в седле; вскоре появился Торин, неся на плечах мешок с пленным карликом.

Они простились с вышедшим на крыльцо Барлиманом и, опасливо косясь на лохматые тучи, тронули коней. Их путь лежал на Север.

Зелёный тракт был так же широк, как и Западный; ехать по нему оказалось легко и приятно. Вокруг тянулись обжитые, тщательно возделанные земли Пригорянских выселок, мелькнул дорожный указатель «Белые холмы». Слева постепенно придвинулись поросшие лесом гряды, которые Фолко с Торином видели на подъезде к Пригорью. Справа лежали широкие поля, перемежающиеся рощами, изредка попадались овраги. В отличие от Западного, по Зелёному тракту шло и ехало куда больше народу, путники практически не оставались в одиночестве. Здесь тоже предпочитали ездить группами, но за два часа пути им трижды встретился конный патруль арнорцев; на придорожных холмах видны были высокие сторожевые вышки, и на них стояли воины в полном вооружении, с большими луками, внимательно оглядывавшие округу. У Фолко отлегло от сердца. Здесь чувствовалось присутствие сильной, уверенной в себе власти.

В Астор – деревню дворов на сорок – они приехали уже вечером. Начинал накрапывать дождь, жадные тучи поглотили багряный закатный свет, стало холодно и промозгло, и Фолко несказанно обрадовался, увидев в полумиле ласковые огни в окнах домов. По дороге они разговаривали мало – Рогволд что-то напряжённо обдумывал, неразборчиво бормоча себе под нос и временами приставая к Фолко с вопросами о подробностях пережитого хоббитом в Могильниках; Фолко путался в словах, пытаясь выразить невыразимое, но тем не менее Рогволд остался доволен. Гном прислушивался к их беседе, а потом надвинул капюшон и погрузился в свои мечтания…

Они миновали ворота, составленные из трёх жердей, более напоминавшие вход в загон для скота, и подъехали к невысокому, но крепкому и недавно подновлённому частоколу. У настоящих ворот стояла стража – местные жители с дубинами и копьями; они на чём свет ругали этих дармоедов-дружинников, заставивших их отложить важные домашние дела и вылезти наружу, в этот дождь и слякоть. Путников они пропустили без всяких вопросов, будучи всецело поглощены подыскиванием соответствующих прозвищ дружинникам; Торин, Рогволд и Фолко беспрепятственно въехали в деревню.

Постоялый двор оказался полон, и им предложили устраиваться в сенном сарае, но зато вынесли превосходный, хотя и простой ужин. После какого-нибудь часа криков и споров им удалось отвоевать себе место, они наскоро поели, накормили карлика и улеглись спать. Гном и Рогволд заснули на удивление быстро, а к Фолко сон долго не шёл.

«Всё взаимосвязано, – подумалось ему. – И карлики, посланные к Исенгарду за орками, и налёты на дороге, и эти необъяснимые события в Могильниках… Всё связано, но как это доказать другим? Ещё и на смех подымут… – Он поиграл своим новым кожаным поясом с висящими на нём метательными ножами. – А хорошо всё же, что я тут…»

С этой мыслью он и уснул…

Утро выдалось серое, над деревенькой нависли низкие косматые тучи, время от времени накрапывал мелкий дождик. Фолко проснулся поздно, с самого раннего утра ему не давала спать суета отъезжавших постояльцев, и, как только стало чуть потише, он вновь крепко уснул.

Разбудил его Торин – он притащил дубовый ушат с водой, умылся сам и плеснул в лицо хоббиту. Тот дёрнулся, чихнул, замотал головой и сел на постели – точнее, на кипе сена, застеленной плащами.

– Как спалось, Фолко? – приветствовал хоббита Рогволд. – Давайте есть, да и в дорогу, мы и так тут подзадержались, а мне ещё надо кое с кем переговорить.

Рогволд скрылся за углом сенного сарая, служившего им ночлегом. Хоббит и гном принялись за еду.

– Хорошо бы сегодня до Хэмсала добраться, – задумчиво сказал Торин. – Отсюда миль тридцать.

– А ты уже бывал здесь, Торин?

– Конечно, и не один раз. Дорога хорошая, поселения тянутся до самого города. Здесь-то что, здесь идти одно удовольствие, не то что в Глухоманье! – Гном вздохнул. – Там сколько ни иди – ни жилья, ни еды. Что на себе тащишь, тем и пробавляешься. Спать негде, костерок сложишь, плащом накроешься – и засыпай как хочешь. И от дождя не спрячешься, и от ветра. Ох, нелёгкая дорога будет, брат Фолко! Смотри не передумай потом. Лучше уж сейчас.

Гном опустил голову и умолк. Наступила неловкая пауза. Фолко не мог произнести ни звука. Было нестерпимо стыдно. Нет, теперь он не повернёт назад за всё пиво Бэкланда! Мучиться потом всю жизнь, проклиная свое малодушие, и терзаться горьким сознанием безвозвратно ушедшего времени, растраченных впустую лет! Нет, уж лучше – вперёд, в Глухоманье, в Могильники. В Мордор, наконец! Обратной дороги нет!

– Доедай, остывает, – глухо сказал Торин, тоже не поднимая глаз. – Надумал? Говори уж, не томи.

– Я иду с тобой, – выдавил из себя хоббит.

– Вот и хорошо, – откликнулся гном, светлея. – Куда это Рогволд запропастился? Давно уже выходить пора.

Он встал и направился к выходу.

Они ждали ловчего минут пятнадцать, но тот всё не появлялся. Терпение у Торина лопнуло, и он отправился на поиски, строго-настрого наказав хоббиту не отходить от их поклажи и не спускать глаз с карлика, привязанного тут же к одной из жердей. Фолко послушно кивнул и от нечего делать достал свои ножи и принялся кидать их в стену – получалось, надо сказать, недурно.