— Я буду скучать по тебе. — Сдерживая слезы, леди Эльфлед Маллоран шагнула в широко раскрытые объятия своего брата-близнеца.

— Ну, кое-что изменилось, — грубовато заметил тот. — Год, проведенный дома, не прошел для меня даром.

Капитан лорд Шонрик Маллоран отправлялся в путь с официальной миссией и по этому случаю был облачен в парадный мундир. Аккуратный черный бант стягивал сзади напудренные волосы.

На Эльф было расшитое незабудками белое платье. Рыжеватые пряди, прикрытые кокетливым кружевным чепчиком, отсвечивали золотом.

Даже сейчас их сходство бросалось в глаза.

— Жаль, что ты уезжаешь так далеко, — посетовала она. — Новая Шотландия [1]! Пройдут годы…

Он нежно прижал палец к ее дрожащим губам:

— Мне уже случалось подолгу отсутствовать. Скоро твоя жизнь снова войдет в привычную колею.

Состроив недовольную гримаску, она вывернулась из его рук:

— Только не начинай проповедовать о преимуществах замужества.

Шон улыбнулся и посмотрел на жену, которая тактично ждала у дверей холла, занятая беседой с их братом маркизом Ротгаром.

— Мне брак пришелся по душе, а у нас с тобой много общего.

«Так ли это?» — чуть не спросила Эльф, но на выяснение столь сложных вопросов уже не оставалось времени.

— В таком случае придется опять рассмотреть всех претендентов, — небрежно заявила она и добавила, поддразнивая:

— Если, конечно, мои преданные братья не разогнали наиболее достойных.

— Свояк свояка видит издалека, — подмигнул он. — Пора отправляться. — Однако не двинулся с места, хотя карета, запряженная шестеркой нетерпеливых лошадей, ожидала у крыльца.

— Иди. Ненавижу долгие прощания. — Быстро поцеловав брата, Эльф потянула его к стоявшей у выхода Частити.

Навстречу приключениям.

Она прикоснулась губами к щеке своей невестки.

— Напиши перед отплытием. — Они обнялись и постояли немного, прижавшись друг к другу, так как успели стать близкими подругами. — Береги его, — прошептала Эльф, борясь со слезами.

— Конечно. — Отстранившись, Частити захлюпала носом. — Если бы в этом был какой-нибудь смысл, я попросила бы тебя позаботиться о Форте. — Она имела в виду своего брата, ставшего теперь графом Уолгрейвом.

— Могу себе представить его реакцию на подобное предложение.

Девушки обменялись понимающими взглядами. Брат Частити терпеть не мог всех Маллоранов.

Два лакея распахнули огромные двойные двери, впустив в холл летнее солнце и птичий щебет. Маркиз и Шон вышли и остановились в ожидании на ступенях наружной лестницы.

— Приглядывай за ним по крайней мере, — попросила Частити.

— Вспомни о местах, которые он посещает, моя дорогая. Я моментально лишусь своего доброго имени.

— Но не теперь. — Лицо Частити приняло лукавое выражение. — У меня и в мыслях нет роптать на преображение моего брата. Но все же беспечный повеса Форт был куда приятнее циничного моралиста лорда Уолгрейва. — Она натянула перчатки. — Я действительно беспокоюсь, оставляя его в таком состоянии. С тех пор как умер отец, он сам не свой.

Эльф взяла ее за руки и подвела к двери.

— Хорошо, я возьму на себя роль ангела-хранителя. Когда он попадет в переделку — скажем, его решат обезглавить за злонамеренный поступок, — я поспешу на выручку. — Усмехнувшись, она добавила:

— В основном чтобы досадить ему.

— Форт не так уж плох, Эльф, — хмыкнула Частити. —Он всего лишь…

— Всего лишь считает, что все Маллораны хуже червей, и относится ко мне соответственно.

Вздохнув, Частити прекратила бесполезный спор и, повернувшись, присоединилась к мужу и маркизу, который должен был сопровождать их до Портсмута.

Эльф наблюдала, как все трое разместились в золоченой карете. В мгновение ока кучер щелкнул кнутом, и шестерка лошадей тронула с места великолепный экипаж. Вскоре он свернул с площади Мальборо, увозя брата и невестку. Шон и Частити, высунувшись из окна, махали руками.

Прохожие, остановившиеся поглазеть на отбытие важных господ, продолжили свой путь. Праздные бездельники побрели дальше, слуги возобновили прерванные дела, а дети вернулись к своим играм.

Эльф закусила губу. Девушка тяжело переживала предстоящую разлуку с братом и жалела, что не поехала провожать Шона с женой в порт, хотя и понимала: прощание на корабле было бы не менее печальным, чем дома.

Она вспомнила, что уже пережила худшее. Семь лет назад Шон убежал из дому, увлеченный идеей вступить в армию. Некоторое время Эльф почти ненавидела брата. Ей казалось, он бросил ее, хотя девушка прекрасно знала: Шон никогда не смирится с жизнью, которую Ротгар прочил ему. Стать законником, прости Господи! Одна из самых нелепых затей их старшего брата.

Шона манила другая жизнь — полная опасностей и приключений.

За семь лет он был дома всего четыре раза, и сестра смирилась. Она наконец почувствовала себя достаточно взрослой и независимой, чтобы не тосковать по нему. Но в прошлом году Шон вернулся, тяжело больной, и Эльф столкнулась с ужасной реальностью — она могла потерять брата.

Для выздоровления Шона потребовалось несколько месяцев. Затем — женитьба и хлопоты, связанные с назначением на должность помощника губернатора в Новой Шотландии, что заняло еще больше времени.

Ее привязанность к Шону стала только глубже. Эльф казалось, она теряет часть себя, и горечь потери усиливалась от сознания, что он женат. Она сердечно любила Частити и не завидовала их счастью, но испытывала глубокую печаль оттого, что брат обрел еще кого-то, возможно, столь же близкого, как она.

Она обнаружила, что все еще стоит, тупо уставившись перед собой. Два лакея замерли как статуи, ожидая, когда можно будет закрыть двери. Со вздохом Эльф повернулась и вошла в дом.

И тут до нее вдруг стало доходить то, что уже некоторое время таилось в глубине ее сознания. Она завидует своему брату-близнецу! Его образ жизни омрачает ее существование. В каком-то смысле Эльф даже радовалась, что Шон уезжает так далеко.

Когда лакеи закрыли за ней двери, перекрыв доступ солнечным лучам и птичьему гомону, она окончательно осознала, что присутствие горячо любимого брата мучило ее весь прошедший год.

Чем больше узнавала она о его приключениях, тем более никчемной представлялась ей собственная жизнь. Ее угнетала мысль о том, что она-то ничего не успела за минувшие семь лет. Разумеется, Эльф посетила множество балов, раутов, музыкальных вечеров и немало приемов устроила сама. Она разъезжала между Лондоном и Ротгарским аббатством и Даже совершила поистине невероятное путешествие в Бат и Версаль.

Возможно, кому-то ее жизнь и казалась полной, так как она управляла домами братьев и имела много друзей. Но, слушая истории о путешествиях в далекие страны, об одержанных победах и проигранных сражениях, о кораблекрушениях и змеиных укусах, она пришла к неутешительному выводу, что не совершила ничего сколько-нибудь выдающегося.

Вздрогнув, девушка поняла, что опять стоит, уставившись в одну точку, на сей раз в центре отделанного панелями холла. Подхватив изящные юбки, она взбежала по широкой лестнице, чтобы уединиться в собственных покоях.

Но некуда убежать от мыслей, которые роились в глубине сознания, обретая ясность и пугающую определенность.

Шон только что женился и отправился в очередное путешествие. В свои двадцать пять лет он находится на пороге многообещающей и полезной жизни. Эльф в том же возрасте считается уже старой девой, которой предназначено скучное существование. Она будет вести хозяйство братьев, любить их детей, но ей никогда не иметь ни собственного дома, ни своих детей. И она еще девственница…

Ускорив шаги, Эльф почти вбежала в свой прелестный будуар и, закрыв за собой дверь, прислонилась к ней спиной, словно скрывалась от преследования.