Брэдли быстро провел его через зал, полный картин и статуй, потом еще на этаж выше, и они оказались в большом помещении размером во всю башню. Кони замер, ошеломленно глядя по сторонам.

— Пошли дальше, — бросил Брэдли. — Бояться тут нечего — я не знаю, что это такое, но ничего страшного в нем нет.

Но Конн знал, что это. Внезапно он все понял. Он посмотрел на уменьшенные в размерах модели настенах, на крошечный вертолет, висевший под потолком, и, наконец, на огромный тягач на гусеничном ходу в стеклянной витрине. Ему стало ясно, что в качестве своей последней цитадели свасты выбрали музей.

— Погоди… — пробормотал Конн, не обращая внимания на возбужденные крики Брэдли, и подошел к витрине, внутри которой стоял тягач.

Это был самосвал с большим кузовом, вероятно, предназначенным для перевозки песка или щебня. Похоже, это была модель двадцать первого века, поскольку она выглядела лучше любой из виденных им моделей 1940-х годов и приводилась в действие дизельным двигателем. Именно это и навело его на мысль перенести войну 1940-х годов в 2941-й с помощью безобидной машины из 2040 года. Неожиданно выхватив у одного из читателей копье, он вдребезги разнес стеклянную витрину.

Конн перешагнул через пустую раму, и его окутало облако газа, такого вонючего, что он едва не лишился чувств. Это был хороший знак. Тот, кто установил этот тягач в витрине, принял все меры к тому, чтобы он оставался в хорошем состоянии.

— Брэдли! — отрывисто бросил он. — У свастов на башнях стоят огромные факелы. На чем они работают? На масле?

Брэдли кивнул.

— Тогда бери всех и поднимайтесь на башни. Найдите маслопровод и принесите сюда все масло, какое сумеете. Быстрее!

Брэдли уставился на него, потом повернулся и погнал свой отряд к башням. Конн осторожно пристроил рюкзак с бомбами в угол, отыскал маленькую масляную лампу и начал разогревать цилиндры дизеля.

Сверху прибежали читатели в поисках подходящих емкостей для масла. Конн высыпал на пол образцы минералов и отдал им металлические коробки. Разорвав рубашку, он сделал импровизированный фильтр. От дизеля исходил сильный запах горячего металла.

Они смогли набрать около пятнадцати галлонов. Фильтруя масло и дожидаясь, пока дизель прогреется, Конн прикинул, что этого ему хватило бы, чтобы доехать до Калифорнии и обратно. Соорудив импровизированную воронку, он залил масло в топливный бак. Топливный фильтр был одноразовым, и прокладка в нем оказалась свежей и белой.

Дизель запускался с помощью электрического стартера. Аккумуляторы были пусты, и Конн послал Брэдли за водой, чтобы их наполнить. Их нужно было зарядить, и, хотя Конн заметил подсоединенный к ним генератор на пятьсот ватт, при неработающем двигателе от него никакого толку. Дизель можно было запустить лишь вручную.

На маховик намотали прочную веревку, и Конн со всей силы дернул за нее. Колесо со скрежетом провернулось. Он продолжал дергать, пока не выбился из сил, и тогда его сменил Брэдли, отличавшийся, насколько помнил Конн, выдающейся мускулатурой. Мышцы его, казалось, трещали от напряжения. Внезапно тягач закашлял и взревел. Веревка обожгла Брэдли ладони, и он, вскрикнув от боли, сплюнул на них.

Но двигатель тягача тарахтел и яростно ревел, и Конн понял, что война уже более чем наполовину выиграна.

— Извини, Брэд! — крикнул Конн. Он закинул за спину рюкзак с бомбами и прыгнул на сиденье водителя. — Забирайтесь в кузов!

Читатели подхватили копья, залезли в кузов и помогли забраться Брэдли. Конн рванул за рычаг сцепления. Тягач снова закашлял и снес пару витрин, прежде чем Конн успел отвернуть в сторону. Он осторожно повел машину вниз по лестнице. Люди в кузове что-то бормотали, а Брэдли ругался, дуя на обожженные ладони.

В зале с доспехами Конн в качестве эксперимента протаранил еще с полдюжины витрин. Тягач выглядел столь же смертоубийственно, как самый лучший немецкий танк. Конн обогнул гигантского сфинкса и устремился вниз по разбитой лестнице, чувствуя, как трещат под гусеницами обломки стекла и металла.

Разбитые окна оказались чересчур узкими, но гусеницы проложили себе дорогу, оставив позади каменное крошево. Конн подъехал к пролому в стене и окликнул стоявших там читателей. Паре десятков из них хватило смелости прыгнуть в кузов. Конн рассчитывал, что они могли бы там укрыться и обстреливать свастов под зашитой стальных бортов. Он был единственным, кто не был ничем защищен, но приходилось рисковать.

Конн с грохотом преодолел пролом в каменной стене. Свасты все еще скакали галопом вокруг замка. Их отряды расположились с флангов, ожидая сигнала к атаке. Конн пошарил по приборной панели и щелкнул переключателем. Ярко вспыхнули передние фары. Аккумуляторы зарядились на удивление быстро — да и сама машина оказалась в отличном рабочем состоянии.

Рядом возникла воронка, и сквозь непрекращающийся рев двигателя Конн услышал, как о стальную стенку кузова ударились земля и камни. Затормозив, он развернул тягач, направив его через пшеничные поля и преграждая дорогу свастам.

Они мчались галопом со всех сторон, словно полчища разъяренных фурий. Лошади пугались жуткого звука, но все же свастам удавалось подскочить к тягачу, выстрелить из копья, а затем резко развернуться и ускакать прочь. Читатели в кузове стреляли в ответ. Свасты падали с седел в ослепительных вспышках света. Ночь заполнилась криками, ржанием и ревом.

«Черт побери, — подумал Конн, — пора с этим кончать, и побыстрее. Хильда ждет».

Он уперся ногами в пол, пытаясь удержаться в раскачивающемся водительском кресле, сумел зажечь еще одну сигарету и начал швырять бомбы. На открытом пространстве разрывы звучали глухо, но огонь был настоящим, и по сухой пшенице побежали огненные ручейки.

Происходившее как будто совершенно не затрагивало Конна. Ему казалось, будто он смотрит со стороны на незнакомца, который поджигает стеклянные бутылки со смертоносной смесью и швыряет их. И будто маленькие группки вооруженных всадников, разносимые в вопящие кровавые клочья, — всего лишь игрушки. И еще ему казалось, что кто-то стучит кулаками ему в спину.

Это был Брэдли. Лицо его исказилось от боли, но он продолжал колотить по спине Конна.

— Все? — крикнул Конн, подставляя ухо к губам Брэдли.

— Мы их уничтожили, — крикнул в ответ Брэдли, — но дело не в том. Прекрати кидать бомбы. Начался оползень.

Конн огляделся. Свастов больше не было видно. Он сбросил газ и заглушил дизель, потом прислушался — и почувствовал, как содрогается под ним земля. Ему стало не по себе.

— Тот, курносый, меня предупреждал, — вслух вспомнил он. — Начальник шахтеров. Он сказал, что вся толща камня изрыта разломами. И вряд ли от ваших туннелей она стала прочнее.

Конн подумал о пещере, и у него комок подступил к горлу.

Там, внизу, были сотни читателей, но он вспомнил Роллинса, Уайлдера и других техников. Они должны все понять. Они всех выведут. К тому же теперь вся эта земля принадлежала им. Они могли начать новую жизнь, под солнцем и открытым небом.

Он пытался загнать в глубины подсознания мысль о холме, но страх неумолимо охватывал его. Холм — обнажение скальных пород — наверняка разрушится первым. И больше не будет никакой машины времени. Он никогда не увидит Хильду.

— Пещера может продержаться, а может, и нет, — крикнул Брэдли. — Нужно вернуться туда!

— Нет! — проскрежетал зубами Конн, вновь дергая за рычаг.

Дизель взвыл, и он направил машину прямо в сторону холма. Свистели пшеничные стебли, тягач проваливался в ямы и подпрыгивал на неровностях. Позади себя Конн слышал ругательства Брэдли и громкие вопросы, но не обращал на них внимания.

Когда холм уже появился в пределах видимости, Конн ощутил тепло на спине. Он обернулся и вдруг понял, чем вызваны проклятия Брэдли. Вокруг пылали акры сухой пшеницы. За ними двигалась красно-оранжевая стена, увенчанная густым маслянистым дымом. Затем его внимание вновь переключилось на поднимающийся по склону холма тягач. Остановившись на вершине, он вновь заглушил двигатель. Читатели выпрыгнули из кузова.