- Подруга, потерпи, родишь, и все пройдет! - успокоила ее Яна.
- А сегодня я нашла у Бориса в пиджаке вот это, - и Ася протянула Яне сложенную вдвое бумажку, снова залившись слезами.
Яна прочитала: «Дорогой, завтра, как всегда.
Вечно с тобой, твоя судьба. К.».
Яна хотела махнуть рукой и сказать Асе, что все это ерунда, но врать подруге она не могла.
- Знаешь, Ася, давай успокоимся, пойдем попьем чаю, выспимся и завтра на свежую голову подумаем, что все это может означать. Я знаю, что мы найдем достойное объяснение.
- Какое объяснение? - взорвалась Ася. - Тут же все сказано черным по белому!
- Я не верю, Борис всегда такой внимательный, порядочный по отношению к тебе. Я просто уверена, что здесь что-то не так!
- А я уверена, что это может означать только одно - Клаву, Катю, Карину или еще кого-нибудь! - продолжала кричать Ася.
Яне стоило большого труда успокоить подругу и уложить ее в постель. Сама она умылась, расчесала волосы, надела пижаму в малиновый горошек и, широко зевнув, поплелась на кухонный диванчик, где приготовила себе подушку с одеялом. Яна легла, выключила свет и, натянув одеяло до подбородка, попыталась погрузиться в сон. Но после этой жизнеутверждающей записки Бориса Яна уснуть не могла. Она понимала, что эта записка может означать серьезный роман или легкую интрижку. В обоих случаях это выглядело мерзко, и Яне было до слез жалко подругу.
«Неужели Борис относится к этим мужьям-подлецам, которые изменяют беременным женам?» - думала Яна и не верила сама себе.
Постепенно сон все-таки начал одолевать ее, тем более что за окном монотонно моросил дождь, словно специально убаюкивая тех, кто засиделся за полночь.
Внезапно она вспомнила, что обещала прорабу выбрать цвет краски, чтобы они уже с утра смогли приступить к работе! «Без меня они стены красить не станут, а у меня завтра весь день занят переговорами, договорами, отговорами, заговорами. Выходит, строители будут вынуждены простаивать весь день! Что же делать? Прораб Семеныч предупреждал, что оставит мне в моем будущем кабинете образцы краски. Как же я могла забыть? Совсем из головы вылетело», - сокрушалась Яна.
Сон у нее как рукой сняло, подводить людей Яна не любила. Она спустила ноги с дивана и по холодному полу подошла к окну. Моросящий холодный дождь не внушал радостного настроения, также не внушал его и завывающий, порывистый ветер.
- А что делать? Надо ехать, - твердо решила Так как одежда ее находилась в комнате, где спала подруга, Яна не стала ее будить. Она накинула красный кожаный плащ поверх пижамы в малиновый горошек и сунула ноги в зеленые ботинки в надежде, что ее никто не увидит.
Разогревая двигатель в машине и смотря, как медленно, словно с неохотой, что их разбудили, ползали по стеклу дворники, Яна думала о том, как несправедливо устроен мир. Почему она - слабая женщина - должна ехать куда-то ночью, когда все сильные мужчины спят крепким сном? Почему ее беременная подруга спит не у себя дома, тревожно всхлипывая во сне, в то время как ее муженек, слегка поудивлявшись тому, что жены нет дома, видит уже десятый сон, предвкушая встречу со «своей судьбой»?
- Ладно, не скрипеть, - подбодрила себя Яна, - Ричард прав, сама ввязалась в эту стройку, нечего теперь жаловаться.
Дворники продолжали уныло скрежетать по стеклу, открывая глазам Яны безрадостный пейзаж. Снег уже почти сошел, а трава еще не выросла. Природа словно извинялась за свою наготу и плакала от стыда. Ночи были еще холодными, и вскоре Яна увидела, что дождик постепенно перешел в ледяную крупу. Яна поежилась и нажала на педаль газа.
Стройка ночью в дождливую и холодную погоду выглядела устрашающе. Большое, темное здание с мокрыми стенами из красного кирпича, с пустыми глазницами оконных проемов словно спрашивало ее: «Что тебе надо здесь ночью?»
Яна успокоила себя: «Скоро в одном крыле здания начнется жизнь, там уже работают люди, делают пиццу и развозят ее по домам. Пока, правда, не круглосуточно, как я хотела, но дневная смена рано утром выйдет на работу, и я буду здесь не столь одинока. Хотя лучше бы им не видеть меня в пижаме, поэтому следует поторопиться».
Яна открыла железные ворота и вошла в строящееся здание. Она шла в полной темноте, то и дело спотыкаясь о доски или о куски строительного мусора. Под ногами противно скрипел гравий.
«Как же я буду выбирать цвет краски? - промелькнуло в голове у Яны. - Я не сообразила, что еще не проведено электричество, только у рабочих в подсобном помещении висит тусклая лампочка, но у меня нет от него ключей».
Поднявшись на второй этаж, Яна открыла дверь, где предполагалось разместить ее кабинет.
Это было единственное помещение, куда был уже врезан замок. Где-то внизу хлопнула дверь, и холодок пробежал у Яны по спине.
«Почему я всегда сначала делаю, а потом думаю? - мелькнула здравая мысль у нее в голове. - В конце концов могла бы вытащить с собой Семеныча. Ничего страшного, если бы не поспал одну ночь. Я плачу им деньги, и немалые, поэтому рабочие должны беречь своего работодателя. А то приехала одна ночью; здесь, правда, есть охранник, но где он? Ночует ли вообще на стройке?
У меня нет времени проверять честность каждого сотрудника. Какие-нибудь хулиганы убьют меня и зароют тут же в котловане!» - нарисовала радужную картину в своем воображении Яна.
В будущем кабинете было так же холодно, как и в остальных помещениях, но по крайней мере здесь не валялся мусор и посередине стоял пластиковый стол. Окна Яниного кабинета выходили прямо на крышу ресторана Ричарда. Мокрая от дождя крыша отражалась в кабинете у Яны рассеянным светом, поэтому в нем было светлее по сравнению с совсем темным коридором и первым этажом. Яна сразу увидела оставленный на столе каталог с образцами расцветок краски. Она взяла его в руки и подошла к окну, пытаясь рассмотреть предложенные цвета. Но, к большому сожалению Яны, разобраться в тонких оттенках цветовой гаммы множества образцов было нельзя. Яна до боли в глазах всматривалась в темно-серые, ничего не говорящие ей квадратики и злилась:
- Выбери! Здесь и при дневном свете ни в жизнь не выберешь! Хотя, конечно, строители не думали, что я этим заниматься буду ночью.
Ткнув карандашом в одно из серых пятен, Яна обвела его в кружок. Сразу же с замиранием сердца она услышала еще один отчетливый хлопок дверью где-то внизу.
- Наверное, сквозняк, - попыталась обнадежить себя Яна и вплотную приблизилась к оконному проему. С улицы Яну видно не было, зато она с ужасом заметила, как сгорбленная тень прошмыгнула из ресторана Ричарда к воротам. Сказать, кто это был - мужчина или женщина, - Яна не могла.
Что за дела там творятся? И почему открыта входная дверь его заведения? Может, это сам Дик?
Яна решительно вышла из кабинета, процокала каблуками по пустому и длинному коридору, вышла из помещения и, подняв воротник плаща, рысцой побежала к входу заведения Ричарда.
Под мышкой она несла альбом с образцами красок на стены. Почему Яна не вспомнила о своих недавних здравых мыслях, что сначала надо подумать, а затем уже действовать? На этот вопрос не дал бы ответа никто.
Яна толкнула дверь и сопровождаемая скрипом несмазанных петель вступила в помещение бывшего ресторана. Когда входная дверь за ней с металлическим лязгом захлопнулась, Яна очутилась в полной темноте. Вытянув вперед руку, она по памяти направилась в сторону кухни, вспоминая, что когда-то здесь стояли столики, играл оркестр, висели хрустальные люстры. В то время Яна ходила здесь в униформе официантки с подносом в руках и мыслями об одном-единственном мужчине на свете, а именно: хозяине этого ресторана Ричарде. Прошло время, она снова идет по знакомым гладким мраморным плитам в пустующем помещении, но, что интересно, с мечтами все о том же самом мужчине.
Споткнувшись о край эстрады, Яна выругалась и упала; встав и отряхнув руки, вошла в проем кухонного отсека. Находящиеся в кухне предметы различались достаточно хорошо, освещенные отраженным светом, проникающим сюда с улицы.
