– Поймаем ли мы дичь, если он попадет в нее стрелой? – спросил он у Бубеновича. – Если бы кто-нибудь проткнул меня одной из этих штук, и я узнал бы, что…

– Не будь занудой, – прервал его Бубенович.

Понятие «оружие» для Розетти означало, например, автомат, пулемет, но не кусок бамбука.

Алэм вернулся только к вечеру. Его немедленно окружила толпа галдящих туземцев. Синг Тай услышал, наконец, его рассказ и перевел Клейтону. Алэм знал, что оба японских офицера поссорились из-за девушки, и что сегодня утром, когда он уходил из деревни, девушка была цела и невредима.

Синг Тай со слезами на глазах умолял Клейтона вызволить девушку из рук японцев.

Клейтон и американцы обсудили положение. Все высказались за то, чтобы попытаться спасти девушку, но не все из них руководствовались при этом одной и той же причиной. Клейтон и Бубенович хотели помочь девушке, Лукас и Розетти стремились, в первую очередь расстроить планы японцев, а девушкой они мало интересовались, так как оба были женоненавистниками. Лукас стал им после того, как девушка, которую он оставил в Оклахома-Сити, вышла замуж за другого, а Розетти ненавидел весь их род, как всю свою жизнь ненавидел свою мать.

На следующий день рано утром они отправились в путь.

Маленький отряд продвигался медленно и осторожно. Клейтон вел разведку впереди.

Шримп был уверен, что они уже заблудились в этом диком лесу. С помощью странных жестов своего изобретения он то и дело спрашивал Алэма, находятся ли они на правильном пути. Туземец не имея ни малейшего представления, что означает дикая жестикуляция Шримпа, кивал головой и улыбался, как только Розетти начинал показывать на пальцах и гримасничать.

Лукас и Бубенович беспокоились гораздо меньше Шримпа, доверяя англичанину.

Однако, они не могли знать, что Клейтон не нуждается в проводнике, который показывал бы путь отряда японских солдат с белой девушкой и туземным юношей. Он повсюду видел следы их недавнего прохождения.

Стало темно, когда они приблизились к деревне. Клейтон попросил своих спутников подождать, пока он сходит вперед на разведку.

Он нашел деревню плохо охраняемой и вошел в нее с легкостью. Ночь была дикая и безлунная, и тучи скрывали звезды.

Лишь в некоторых домах виднелся слабый свет. Но его острое обоняние сразу подсказало ему местонахождение белой девушки. А вскоре он услышал сердитую тарабарщину двух офицеров в доме, где она находилась.

Он вышел из деревни в том же месте, где и вошел, и, обойдя кругом, приблизился к другому ее концу. Здесь стоял часовой. Клейтона он совсем не устраивал.

Солдат ходил взад и вперед. Клейтон прижался к земле за деревом, дожидаясь, пока тот не приблизится к нему.

Затем он бросился на часового и вонзил острое лезвие своего ножа глубоко в горло, прежде чем из него вырвался крик.

Клейтон оттащил тело в джунгли и вернулся к своим товарищам. Он шепотом дал всем необходимые инструкции, потом повел их к дальнему концу деревни.

– Наверное, – тихо сказал он, – вы сможете по одному разу разрядить свое оружие. Но механизм за это время так заржавел, что, боюсь, их уже не удастся перезарядить. Во всяком случае, палите, пока они не откажут. А потом начните швырять камни в деревню и вопите изо всех сил, чтобы привлечь к себе внимание. Начинайте через три минуты. Через четыре минуты уходите отсюда, причем уходите быстро. Мы встретимся на прежнем месте выше деревни.

Он вернулся к верхнему концу деревни и спрятался за домом, в котором находились два офицера и девушка. Минуту спустя в нижнем конце деревни раздались выстрелы и громкие вопли. Клейтон довольно усмехнулся: создалась полная иллюзия, будто деревню атаковали большие силы.

Секунду спустя оба офицера выбежали из дома, выкрикивая приказания. Солдаты выскакивали из других домов, и все бежали в сторону, откуда слышались выстрелы.

Тогда Клейтон вбежал по лестнице, которая вела к двери дома, и вошел внутрь.

Девушка лежала на циновке у задней стены единственной комнаты. Ее руки и ноги были связаны. Она с изумлением смотрела на появившегося почти нагого человека. Он молча приблизился к ней, наклонился, взял на руки и вынес из дома.

Она была напугана. Какой новый ужас ждет ее впереди?

В тускло освещенной комнате она только и успела заметить, что незнакомец высок и у него смуглая кожа. Некоторое время он нес ее по джунглям, затем остановился и опустил ее на землю. Она почувствовала, как что-то холодное прикоснулось к ее запястью, и через мгновение руки ее оказались свободными. Потом были перерезаны веревки и на ногах.

– Кто вы? – спросила она по-английски.

– Тихо! – предостерег он ее.

Вскоре четверо других присоединились к ним, и все в полном молчании пошли вместе с ней по темной тропе. Кто эти люди? Что им надо от нее? Отчасти успокаивало слово «тихо», сказанное по-английски. Около часа они шли, не нарушая молчания. Клейтон все время прислушивался, нет ли за ними погони. Наконец он заговорил:

– Мне кажется, что мы хорошо запутали следы. Если они нас ищут, то, наверняка, в другом направлении.

– Кто вы? – спросила Корри и на этот раз по-английски.

– Друзья, – ответил Клейтон. – Синг Тай рассказал нам о вас, и тогда мы пошли, чтобы спасти вас.

– Разве Синг Тай не умер?

– Нет. Он тяжело ранен. Алэм успокоил ее:

– Теперь вы в безопасности. Это – американцы.

– Американцы? – спросила она. В ее голосе прозвучало недоверие.

– Они, наконец, высадились?

– Только эти. Их самолет был сбит.

– Это был очень остроумный трюк, полковник Клейтон, – сказал Бубенович англичанину. – Вы сумели одурачить их.

– Дело чуть было не закончилось плохо для меня. Я забыл предупредить вас о том, в каком направлении стрелять, и две пули пролетели совсем близко от моей головы.

Он повернулся к девушке.

– У вас достаточно сил, чтобы идти до утра?

– Да, конечно, – ответила она. – Я привыкла к ходьбе. Я очень много ходила за последние два года, когда скрывалась от японцев.

– Два года?

– Да, с тех пор, как началось вторжение. Все это время я пряталась в горах. Я и Синг Тай.

Клейтон начал расспрашивать ее, и она поведала всю свою историю – бегство с плантации, смерть матери, убийство отца и Люм Кама, предательство одних туземцев и верность других.

Они добрались до деревни Тианг Умара на рассвете, но остановились там только для того, чтобы достать еду, а потом пошли дальше, все, кроме Алэма. План был разработан ночью. Он основывался на том, что японцы, в конце концов, вернутся в эту деревню разыскивать девушку.

Кроме того, Корри не хотела делать ничего, что могло бы подвергнуть опасности этих людей, которые так дружественно относились к ней.

Корри и Синг Тай знали много потайных убежищ в отдаленных и необозримых просторах гор, но они были вынуждены возвращаться в деревню Тианг Умара, поскольку не умели добывать себе еду.

Теперь все было по-другому.

Им пришлось оставить Синг Тая в деревне, так как он был не в состоянии идти.

Тианг Умар заверил их, что он может так спрятать китайца, что японцы его не найдут, если вдруг вернутся в деревню.

– Если будет возможность, я дам вам знать о себе, Тианг Умар, – сказала Корри. – Тогда вы пришлите Синг Тая ко мне, если он будет достаточно крепок, чтобы выдержать путешествие.

Корри повела всех вглубь острова в дикие просторы гор. Здесь были каменистые ущелья, горные ручьи и реки, леса из тика, огромные заросли бамбука, открытые горные луга, покрытые жесткой травой.

Лукас и Клейтон решили идти как можно глубже в горы, затем пройти на юго-восток и только после этого повернуть к берегу. Таким образом им удалось бы держаться подальше от места, где разбился самолет. Кроме того, им удалось бы встретить меньше деревень, обитатели которых могли бы направить японцев на их след.

Клейтон уходил вперед, чтобы добыть пищу, и всегда возвращался к ним или с куропаткой, или с фазаном, а иногда и с ланью. Теперь было безопасно разжигать огонь на привалах, так что американцы могли поджаривать мясо.