Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

– Это полные копии оригиналов, которые я должен найти, или, лучше сказать, обнаружить?

– Нет, это фрагменты.

– Есть ли у вас хоть малейшее представление о том, что содержится в других книгах? – спросил я.

Она бросила взгляд на чек.

– А у вас?

Я кивнул.

– В них может оказаться та самая правда, которую эти книги представляют внешне столь ужасно и тошнотворно приукрашенной, что она остается непроницаемой, точно зеркало.

Я положил чек в свой кошелек.

– И столь же обманчивой, – добавил я и вновь обратился к книгам.

Чем дальше я читал, тем отчетливее усиливалось мое недомогание, близкое к обмороку. У меня разболелась голова от красок – глубокой электрической синевы южного неба, взрывов зеленого у прудов и каналов, обтягивающего красного бархата одежд, пурпурных, красных и розовых цветов больной кожи. Ядовитые миазмы красок поднимались над книгами, будто плотный осязаемый туман.

Я расстегнул воротник. Мысли расплывались и казались чужими, словно кто-то читал мне по этим книгам лекцию, из которой я порой улавливал случайную фразу… английские субтитры?

«Было время, когда существовал язык, немедленно понимаемый всяким, кто обладал представлением о языке». Санитарный фургон I Мировой войны?

Я попытался всмотреться в изображение более пристально; не уверен до конца, однако я и вправду видел это с фотографической точностью… старая порыжевшая фотография, датированная 1917 годом.

«Они устранили ограничения на передвижение во времени».

Вздрогнув, я вскинул голову, словно задремал. Игуаны и ее брата в комнате не было. Я не видел, как они ушли. По одну сторону от меня сидел Джим, по другую – Кики. Кажется, их все это тоже впечатлило.

– У-у-у-ухх… – сказал Джим. – Я бы как следует хряпнул бренди.

– Muy mareado, – сказал Кики. – No quiero ver mas [26]…

Джим и Кики идут к встроенному бару в углу комнаты. Я беру одну из книг, обернутую в рыжую кожу. Более темным оттенком красного выведено название: «Первый Рыжеволосый».

Мальчик-блондин с петлей на шее краснеет все гуще и гуще, красный цвет стекает по его телу, губы набухают, а красный потоп катится к его волосам и стекает по груди к паху, вниз по ногам, покрывая кожу рыжими волосами, мерцающими мягким огнем. Сердце его бьется о ребра, как птица о прутья клетки…

Я беру другую книгу в тяжелой синей обложке, похожей на гибкий металл. Золотыми буквами: «Синий Мутант». Открываю книгу и чувствую, как повеяло озоном.

Мальчик с синей сыпью вокруг гениталий, шеи и сосков, огонь сжигает его задницу и гениталии, медленный ледяной огонь у него за ухом, синие свечение в его глазах, бледная синева северных небес накатывает на белое, зрачки темно-пурпурные, синее дерьмо жжет ему задницу, как плавящийся под паяльником свинец… запах Лихорадки Синих Мутантов заполняет комнату, гнилостный металлический запах протухшего мяса исходит от него, покуда он извергает тлеющий синий фосфорический экскремент. Волосы на его лобке и заднице становятся ярко-синими и на них потрескивают искры…

Я смотрел на книги сверху, с космического корабля, заходящего на посадку.

Пурпурные сумерки ложатся на томный печальный город. Нас отвезли на виллу на окраине Лимы. Дом окружен обычной высокой стеной, увенчанной битым стеклом, словно кристаллами сахара на макушке пирога. Два этажа, балкон на втором, бугенвилия карабкается по фасаду.

Шофер поднес наш багаж и выдал ключи. Он также дал мне путеводитель, где были отмечены кое-какие магазины и деловые адреса.

Мы осмотрелись по сторонам. Мебель словно в витрине: крепкая, дорогая, заурядная. Застекленные книжные шкафы полны переплетенных в кожу энциклопедий, собраний Диккенса, Теккерея, Киплинга, книг по флоре и фауне Южной Америки, книг о птицах и о навигации. Нигде не видно никаких признаков того, что здесь кто-то когда-либо жил.

Сверяясь с картой Лимы на стеклянном кофейном столике, заваленном номерами «Нэйшнл Джиографик», я просмотрел адреса. Все – на Меркадо Майориста или рядом с ней. По одному из них располагался художественный салон… Гм… Я уже принял решение сфабриковать полные версии книг самостоятельно, если смогу найти подходящую бумагу. Сказать по правде, я все тверже был уверен, что именно за это мне и платили. Против одного из адресов на Меркадо было написано «Блюм & Круп Импорт-Экспорт». Это мои связные.

Лимская Меркадо Майориста занимает около четырех кварталов. Овощи, фрукты, свиньи, цыплята и другие продукты свозят сюда на грузовиках со всего Перу, чтобы здесь их разгрузили и продали. Лавки, киоски, бары и рестораны открыты двадцать четыре часа в сутки. Единственное, что можно сравнить с Меркадо Майориста – это Джемальфнаа в Марракеше. Джемальфнаа, однако, так долго служила аттракционом для туристов, что миллионы камер высосали из нее всю жизненную силу и заставили ее цвета потускнеть.

Меркадо редко посещают туристы, ее не считают этнографической достопримечательностью. У нее имеются определенные функции, и фольклор здесь присутствует чисто случайно. Уличные артисты собираются здесь потому, что всегда найдутся зрители с деньгами.

Мы шли и шли, минуя маленькие ресторанчики, торгующие горячим рыбным супом, мясом на вертеле, бурым хлебом… бары с музыкальными автоматами и танцующими парнями, китайские рестораны, заклинатели змей, акробат-велосипедист, дрессированные обезьянки. Очень смутно я расслышал флейту Пана.

Немного поодаль стоял небольшой кружок зрителей. Мальчик играл на бамбуковой флейте. Ему было около пятнадцати лет, у него были русые волосы, голубые глаза и запорошенное веснушками широкое лицо. Взглянув мальчику в глаза, я вдруг испытал шок узнавания. Его глаза были чисты и пусты, как синее небо над базаром, лишены всякого человеческого выражения: Пан, Козий Бог. Музыка продолжала играть у меня в голове, струилась вниз по склонам гор в синих сумерках, шелестела в траве лугов, мерцала на освещенных звездами ручьях, неслась вслед за осенними листьями по улицам, продуваемым ветром.

Я решил посетить художественный салон один. То, что мне нужно, будет под прилавком. Всякий, кто держит такого рода бумагу и чернила, наверняка занимается подделкой произведений искусства, а также, без сомнения, паспортов, и прочих документов. Двое посетителей запорют всю сделку. Все равно Кики хотел прогуляться по городу, а Джиму нужны были фотографические принадлежности.

Салон находился на грязной узенькой улочке рядом с базаром. В окне было выставлено несколько пыльных холстов, мольбертов и тюбиков с краской, что напомнило мне о резиновых бутербродах, которые подают в шведских барах, чтобы узаконить продажу спиртного. Толкнув дверь, я обнаружил, что она заперта. Я стал стучать. Наконец, дверь открыл мужчина средних лет в тяжелых очках без оправы и подозрительно взглянул на меня.

– Vous voulez?

– Du papier, monsieur!

– Entrez [27].

Он отошел в сторону и запер за мной дверь. Полная женщина с завитыми волосами и крупными брильянтами на жирных пальцах села за древний кассовый аппарат. До того она читала «Ле Фигаро», который остался лежать на прилавке. Она казалась напуганной. Как и он. Военные преступники, решил я, не колеблясь. Французские коллаборационисты.

– J’ai besoin de papier pour une tache speciale… Des livres qui devraient paraitre anciens [28].

Он кивнул, и что-то вроде улыбки тронуло его тонкие губы.

– Par ici, monsieur [29].

Он повел меня в заднюю комнату, где стояли длинный дубовый стол и несколько стульев. Железные сейфы с цилиндровыми замками занимали одну из стен. Он испытующе посмотрел на меня.

– Ah oui. – Он жестом указал на сейфы. – L’histoire, monsieur, a votre disposition… quelle epoque? Vous cherchez peut-etre un codex mayan? Un papirus d’Egypte? Quelque chose du Moyen Age?

вернуться

26

Очень голова кружится. Не хочу больше смотреть (исп.).

вернуться

27

– Что нужно?

– Бумаги, мсье.

– Заходите.

вернуться

28

Мне нужна бумаги для особенной цели… Для книг, которые должны выглядеть, как старые.

вернуться

29

Здесь, мсье.

34
{"b":"3358","o":1}