– Что вы имеете в виду?
– Если, например, человек заказал междугородный звонок, а потом ведет пустую беседу по местному телефону, и тут звонит телефонистка междугородной связи, от меня требуется дать сигнал нашему оператору коммутатора, прерывать местный разговор или нет.
– Понятно. Для этого нужны точная оценка ситуации и здравый смысл?
– Рассудительность и благоразумие.
– И вы должны знать привычки жильцов?
– Определенно.
– Я имею в виду телефонные привычки.
– Да, сэр.
– И представлять, насколько важен междугородный звонок?
– Да.
– И единственный способ добиться этого – время от времени подслушивать разговоры, не так ли?
– Я не стал бы утверждать подобное.
– Каким еще образом можно получить информацию такого рода?
– Не знаю. Наверное, интуитивно.
– И вы слушаете разговоры других людей, не так ли?
– Мне приходилось слышать разговоры жильцов.
– И это вошло у вас в привычку?
– Конечно, нет!
– Например, когда вы ничем другим не заняты?
– Ну, мне доводилось слышать… я… слушал разговоры, когда считал, что для этого имеются основания.
– И коммутатор устроен таким образом, что любой разговор можно подслушать из вашего кабинета? Другими словами, с вашего аппарата вы можете подсоединиться к любому разговору из квартир, расположенных в доме «Белинда»?
– Конечно, наш коммутатор…
– Отвечайте на вопрос, – перебил Мейсон. – Разве не является фактом, что с вашего аппарата вы можете подсоединиться и подслушивать любой разговор из всех квартир дома «Белинда»?
– Ну, вы понимаете…
– Я хочу получить ответ на заданный вопрос, – громовым голосом объявил Мейсон. – Это факт или не факт?
– Да, сэр.
– У вас имелись какие-либо основания не отвечать прямо на мой вопрос? Вы постыдились признаться в том, что подслушиваете чужие разговоры?
– Нет, определенно нет.
– Но у меня создалось именно такое впечатление после ваших многочисленных уверток, – заметил Мейсон.
– Комментарии адвоката защиты излишни, – вскочил со своего места Гамильтон Бергер. – Не было никаких многочисленных уверток.
Мейсон улыбнулся судье Морану.
– Я не стану спорить по данному пункту, – улыбнулся адвокат, – и предлагаю оставить вопрос на усмотрение присяжных.
– Но мне не нравятся намеки, занесенные в протокол, – протестовал Гамильтон Бергер.
– Я как раз и предполагал, что вам они не понравятся.
– Прекратите, господа, – сказал судья Моран. – Не надо переходить на личности. Продолжайте перекрестный допрос, мистер Мейсон.
– В соответствии с вашей версией того разговора мисс Грейнджер выступает истинной леди. Она никому не угрожала?
– Нет, сэр.
– Она не доставала револьвер и не трясла им перед обвиняемой?
– Определенно нет.
– Она не грозилась пристрелить Элеонору Корбин?
– Нет, сэр.
– Она не грозилась пристрелить Дугласа Хепнера?
– Нет.
– Она достойно вела себя на протяжении всего разговора?
– Да, сэр.
– Тогда почему вы посчитали своим долгом укорять ее?
– Я… ну именно она оказалась инициатором скандала. Она распахнула дверь квартиры, в которой находилась обвиняемая, и заявила Элеоноре Корбин, что не позволит ей шпионить за собой.
– Вы находились в соседней квартире, как вы утверждаете?
– Да, сэр.
– Как вам удалось так четко слышать все произносимое?
– Дверь квартиры была открыта.
– Вы находились там в своей официальной должности?
– Да, сэр.
– Тогда почему в таком случае вы не вышли в коридор и сразу же не прекратили начавшуюся перебранку?
Свидетель колебался.
– Отвечайте, – настаивал Мейсон. – Почему? Что вас сдерживало?
– Конечно, после того как проработаешь в подобном доме несколько лет, привыкаешь действовать с большой долей благоразумия и осторожности. Вмешиваться в ссору двух разозленных женщин…
– Двух разозленных женщин? – перебил Мейсон.
– Ну да, сэр.
– Но вначале вы утверждали, что одна была разозленная, а вторая – достойная. Значит, обе показались вам разозленными?
– Я думаю, что мисс Грейнджер была разозлена, когда начала разговор.
– Она распахнула дверь и обратилась к обвиняемой?
– Я… я не знаю насчет того, толкнула она дверь или нет. Я их не видел. Только слышал.
– И мисс Грейнджер была разозлена?
– Ее чувства были оскорблены.
– Вы очень интересно проводите разграничение, мистер Ричи, – заметил Мейсон. – Одна женщина – разозленная, у второй оскорблены чувства. Однако, отвечая на мой вопрос о том, почему вы не вмешались, вы заявили, что не хотели разнимать ссору двух разозленных женщин.
– О, пусть будет по-вашему, мистер Мейсон. Я не собираюсь с вами спорить по пустякам.
– Вы не спорите со мной по пустякам. Я пытаюсь докопаться до истинной картины того, что произошло на самом деле.
– Неужели это так важно? – с ехидством спросил Гамильтон Бергер.
– Важно, потому что показывает пристрастность свидетеля.
– Он абсолютно беспристрастен, – с чувством ответил окружной прокурор.
– Правда? Мистер Ричи, вы заявили, что во время того разговора находились в соседней квартире, не так ли?
– Да, сэр.
– И дверь была открыта?
– Да, сэр.
– Вы имеете в виду дверь из квартиры в коридор?
– Да, сэр.
– И вы слышали всю перебранку?
– Да, сэр.
– В какой квартире вы находились? – Мейсон поднялся со своего места и громовым голосом повторил вопрос еще раз: – В какой квартире вы находились?
– Ну, я… я находился в соседней квартире.
– Соседней с чем?
– Соседней… ну, близлежащей квартире.
– Вы использовали слово «соседняя» полдюжины раз. Так это была соседняя квартира или нет?
– Близлежащая.
– Это была соседняя квартира?
– В настоящий момент, мистер Мейсон, мне сложно ответить, в какой квартире я находился!
– Вы помните весь разговор практически дословно и не помните, в какой квартире находились?
– Ну, я об этом не задумывался.
– Задумайтесь теперь. В какой квартире вы находились?
– Я… я не уверен, что могу… мне сложно…
– Это была соседняя квартира?
– Соседняя с чем?
– Вы использовали это слово, – заметил Мейсон. – Что вы имели в виду?
– Ну, я… я не знаю, что имел в виду.
– Другими словами, вы использовали слова, не зная их значения?
– Я знаю значение слова «соседний».
– И вы использовали это слово?
– Да, сэр.
– Хорошо, что вы имели в виду, когда его использовали?
– Ну… я не подумал.
– Вы под присягой?
– Да, конечно.
– Вы знали, что даете показания под присягой?
– Да, сэр.
– И тем не менее вы употребили слово «соседний», знали его значение, но не думали о значении, когда употребляли слово?
– Вы несправедливо все обрисовываете.
– Выразите все своими словами. Обрисуйте справедливо.
– О, ваша честь, – поднялся со своего места Гамильтон Бергер. – Делается попытка оказать давление на свидетеля.
– Никто не оказывает на него давление, – возразил Мейсон. – Перед нами свидетель, на всех и вся смотрящий свысока. Он дюжину раз заявил, что находился в соседней квартире. Сейчас я пытаюсь выяснить, на самом ли деле он находился в соседней квартире.
– Ну, если вы хотите абсолютной точности, то имеются две соседние квартиры – по одной с каждой стороны, – сказал Ричи.
– Именно этого я и добиваюсь. Вы понимаете значение слова «соседний»?
– Да, сэр.
– И что значит «соседний»?
– Прямо прилегающий к…
– Правильно. Вы находились в квартире, прямо прилегающей к триста шестидесятой?
– В настоящий момент мне сложно вам ответить, мистер Мейсон.
– Вопрос задавался уже дюжину раз, и свидетель уже отвечал на него дюжину раз, – запротестовал Гамильтон Бергер. – Свидетель заявил, что он не помнит.
– Он не заявлял ничего подобного, – заметил Мейсон. – Он утверждает, что ему сложно мне ответить. Так вы находились в одной из соседних квартир или нет, мистер Ричи?
