Доктор нахмурился. Его густые брови сошлись над добрыми карими глазами.

– Миссис Пламшоу, прошу прощения, мне больно слышать это от вас. Я всегда придерживался мнения, что дети – существа благословенные, хотя мы с женой и не имели счастья узнать это на деле.

Его мягкий укор заставил ее ощутить собственную низость. Она покраснела до корней волос и быстро отвернулась.

– Я люблю детей, как всякая другая женщина. Но Кэролайн не может обременять себя последствиями этого… этого нелепого брака. Я согласилась помочь, но только на том условии, что мистер Дэвин покинет Фаллингейт, когда для Кэрол отпадет угроза потерять имение.

– Ну, это мы еще посмотрим! – с добродушным озорством грозя в воздухе пальцем, проговорил доктор. – А что, если мне удастся изменить его до неузнаваемости? Возможно, тогда он станет вполне подходящим мужем, как любой другой? И сердце Кэролайн, к всеобщему удовлетворению, не будет разбито?

Он встал позади нее. Совсем близко. Так близко, что она могла чувствовать идущее от него приятное тепло. Это угрожало растопить лед в ее сердце, и слезы снова подступили к глазам. Но в нем было то, что вселяло надежду, и ее печаль неожиданно уступила место тихой радости. Она доверяла этому мужчине. Он знал о жизни нечто очень важное, и она хотела, чтобы он поделился с ней своим знанием. Может быть, он научит ее, как склеить разбитое сердце? Она медленно повернулась и ответила ему взглядом, полным мучительной нежности.

Приподняв голову, словно изучая его, она старалась понять, неужели и вправду он такой безупречный?

– Доктор Кавендиш, вы действительно такой добросердечный, как кажетесь?

Он взглянул на нее с восхищением и заботой.

– Прекрасная леди всегда пробуждает лучшее во мне, миссис Пламшоу. Женщины способны укротить самого дикого зверя. – Он прижал руку к сердцу.

– Как, вероятно, была счастлива ваша жена!

– А как повезло вашему покойному мужу!

Она опустила глаза и отвернулась. Даже если доктор питает к ней самые лучшие чувства, как сможет она рассказать ему, что никогда не была замужем? Что он подумает о женщине, которая жила с этой ложью с тех пор, как появилась в Фаллингейте? То есть в течение многих-многих лет?

– Вернемся к нашему делу, – сказала она напряженным голосом. – Я боюсь, если Лукас Дэвин задержится здесь на продолжительное время, он окончательно разобьет сердце Кэро.

– Моя дорогая миссис Пламшоу… – начал доктор.

Он взял ее руку и мягко потянул, пока она не повернулась к нему. Его прикосновение пробудило в ней давно забытые желания, которым, увы, не дано осуществиться.

– Не понимаю, почему вы так строги к Лукасу Дэвину. Боюсь, я что-то упустил, – сказал он. – Мы уже не можем переделать наш план, но я обещаю прислушиваться к вам и отнестись с вниманием к вашим опасениям. Не только потому, что я заключил пари с сэром Артуром, я готов поспорить и с вами. Я сделаю все от меня зависящее, чтобы превратить Лукаса в идеального мужа, а вы сделаете все, что в ваших силах, чтобы Кэролайн, не дай Бог, не влюбилась в него.

Ее глаза широко распахнулись и встретились с его взглядом. Она рассмеялась, несмотря на все свои страхи.

– Предупреждаю вас, что в этом споре я могу победить.

– Отлично. – Его лицо засияло добродушной улыбкой. – Я не собираюсь отбирать преимущество у столь достойной леди.

Она позволила себе расслабиться, страх утих. Отчего она думала, что он может ее обидеть? Она должна прогнать все подозрения. И все-таки она знает наверняка – ему неведомо, на что способны мужчины.

– Зачем прилагать столько усилий и делать мистера Дэвина таким привлекательным? Неужели вы не понимаете, какую опасность представляет собой закоренелый мошенник для такой наивной и романтичной девушки, как Кэрол?

– Если Кэролайн не найдет в его лице подходящего компаньона, она не найдет его ни в ком, – серьезно заметил он. – И мы должны постараться ради самой Кэрол, миссис Пламшоу. Я не могу сделать это один. Вы поможете мне?

Она отняла у него свою дрожащую руку и отошла на безопасное расстояние.

– Хорошо, я полагаю, мы должны принять меры, чтобы подготовить его к встрече с Джорджем. Если мистер Дэвин не сможет грамотно изъясняться и вести себя надлежащим образом, миссис Уэйнрайт первая это заметит.

– Осмелюсь сказать, что здесь вы совершенно правы.

– А если мы хотим, чтобы он хорошо говорил, то должны взяться за него немедленно.

– Я начну сегодня же с правил поведения за столом, – предложил Теодор.

Она кивнула, когда новая идея пришла ей в голову.

– А завтра я покажу ему, как танцевать кадриль.

– И вместе нам удастся не только сделать из него джентльмена, но и превратить его в настоящее сокровище!

Она улыбнулась энтузиазму доктора. Он был старше ее на пятнадцать лет, но его природное жизнелюбие заставляло ее чувствовать себя более взрослой. Внезапно в ней проснулось желание вновь ощутить себя юной. Она кивнула:

– Очень хорошо, доктор Кавендиш, я принимаю ваш вызов.

– Прекрасно, моя дорогая. Нам лучше поскорее взяться за дело.

Он поправил пелерину, сползшую с ее плеча. Она вздрогнула, почувствовав прикосновение его пальцев, и приказала себе уйти, как будто ничего между ними не произошло, кроме светской беседы. Но прежде чем она взялась за ручку двери, он окликнул ее:

– Миссис Пламшоу!

Она повернулась.

– Да?

– Я говорил вам, что вы сегодня замечательно выглядите?

Ее сердце замерло и тут же застучало быстро-быстро.

– Нет, я уверена, что запомнила бы такой комплимент.

– Да, уж пожалуйста… Вы очаровательны!

– Спасибо, – ответила Аманда.

Но, отойдя от флигеля на приличное расстояние, она остановилась и подставила лицо холодному дождю, чувствуя, как впервые за многие годы удивительное тепло согревает ее душу.

Захлопнув дневник, Кэролайн прижала его к груди. Трудно представить, что изображенный на висевшем напротив портрете красавец лорд Гамильтон прикладывал столько сил, чтобы добиться расположения дамы. Что-то в неизменности живописного полотна, в полном вызова выражении лица джентльмена, запечатленного смелыми мазками кисти, в изысканной красоте старинной одежды заставляло ее думать, что он никогда не искал одобрения окружающих, во всем стараясь оставаться независимым. В конце концов, он был лордом. И вместе с тем человеком без будущего. Чем-то похожим на Лукаса…