– Мы все тут, лэрд Трол. А можем мы узнать, чем вызвано?..

– Ибраил, – сказал Трол, вытащил Клунг из ножен и положил его на сгиб левого локтя. – Начинай.

Маг вышел вперед, встал перед людьми и начал речитативом:

– Куты шас'цу вахариби-л'та…

Трол вработался в сознание мага и поразился его чистому, певучему произношению слов, которые он уже слышал в замке Керр-Ваб, его точным ментальным движениям, которые превращали слова в магическое действие, превращали звуки в зов небесам и миру, вызывали непостижимые для него, Трола, силы и могущественные законы.

– Об-щарас та кус мыр, гвиди'паламор…

Трол смотрел на людей, которые стояли, словно не были живыми существами, словно им невозможно было двигаться и иметь собственную волю. Они ждали, ощущая, что маг занят чем-то важным, чего они не в силах уразуметь. Они терпели, потому что очень хотели, чтобы все было правильно. Эту особенность простых людей Трол раньше не замечал, обратил на нее внимание лишь сейчас.

– …мисофом запаш-нул вис та кур йо-ох! – завершил свою песнь, заклятие и колдовской наговор Ибраил.

И вдруг… Сначала завизжала какая-то женщина. Она тут же схватила своих детей, прикрывая их руками и телом, оттащила в сторону. Потом кто-то из мужчин с руганью отшатнулся, споткнулся и упал, отполз в сторону, даже не вставая на ноги… Толпа раздалась. А в образовавшемся круге, там, где только что находилась мать Линдры, стоял…

По виду это был очень толстый человек. Он был голым, только внизу живот его подтягивала какая-то тряпка. Толстые складки сизой чешуйчатой кожи нависали над мощными ногами, толстая, словно вытесанная из цельного дерева шея поддерживала небольшую, как показалось сначала, голову. Он был отвратителен, но очень силен и в руках держал по мечу. Пустые ножны болтались на его спине, это движение Трол даже не заметил или не обратил на него внимание, потому что тогда Гевст еще был в облике матери Линдры.

Он был почти такой же, как во сне Трола – с невыразительным лицом, темными, звериными глазами, с двумя рядами рогов, поднимающимися от лба к затылку. Чего не увидел Трол во сне, так это четыре клыка, которые выпирали за губы чудовища – два сверху и два снизу. Они тускло отливали желтой костью и темной, как сбродившее вино, слюной.

Толстый Гевст оглянулся, понял, что теперь его видят все, усмехнулся.

– А ты не так глуп, Трол, как я думал. – Его низкий голос теперь звучал словно из гробницы, в нем не было ничего человеческого, даже странно становилось, почему только из-за этого голоса его не расшифровали в первые же дни пребывания в деревне. – И что это за заклятие такое, снявшее с меня личину обычной старухи?

– Да, – Трол вытащил Синкопор и теперь чуть боком двинулся на своего врага, – ты здорово выучился маскироваться, Гевст. А умеешь ли ты драться?

– Уж на тебя-то, мошка, моего искусства хватит.

Трол быстро осмотрел деревенских, они бежали к своим домам, часть из них бежала к замку, находя его более надежным убежищем. Площадь была почти пуста, только из гостиницы за всем происходящим следили Эдис с Тобалдом да служанка, кажется, даже та, что как-то предала их, подсыпав какую-то сонную дурь в питье.

– Не уверен, что ты хорош, – насмешливо проговорил Трол, давая деревенским больше времени для отступления. – Слишком уж ты толстый.

– Это не просто жир, – убежденно отозвался Гевст, – это еще и мускулы.

Он вдруг без малейшего напряжения растянул свои толстые ноги и мягко опустился в поперечный шпагат. Потом посидел, пересел в продольный, чуть качнувшись чудовищным торсом вперед, связки и суставы у него захрустели, но это был здоровый хруст разминаемого тела, после этого они начинали работать без ограничений. Потом легким, опять же почти неуловимым движением перенес другую ногу вперед, а ту, к которой наклонялся, – назад. И снова навалился на нее брюхом. Снова треск, потом Гевст передвинул ноги в поперечный шпагат и стал их сводить. Он поднимался, словно его вздымала невидимая сила, вырастая до своего обычного роста. И вот он уже стоял, чуть вспотевший, чуть испачканный деревенской пылью и готовый к бою.

– Трол, – заговорил своим чудовищным голосом Гевст, – если ты зарежешь себя, я обещаю не трогать ни твоих друзей, ни деревню. Ты же знаешь, я не слишком кровожаден.

– Гевст, – отозвался Трол, – когда ты умрешь от моего меча, твоя сила перейдет ко мне, ты это знаешь?

– Даже так? – удивился Гевст. – Ну, тогда ты раскрыл меня, используя магию Керр-Ваб… Жаль, тебя тогда не остановили.

– Не смогли, – отозвался Роват.

– М-да, – промычал Гевст. – Тогда, извини, беру свои слова обратно, мне придется перебить вас всех. И если уж на то пошло, то и деревенских, ведь они слышали твои магические формулы… – Гевст подумал. – Да, среди них может оказаться достаточно обученный магии шаман, чтобы передать твое заклинание дальше, а я не могу этого позволить.

– Понимаю, – серьезно кивнул Крохан, – у тебя приказ.

– Откуда ты знаешь? – удивленно отозвался Гевст.

– Все мерзавцы так говорят, – сказал Трол, чувствуя, что боевая ярость все сильнее завладевает им. И без малейших признаков слабости. – И все они, обрати внимание, кончают одинаково.

– Ну, это мы сейчас посмотрим, – отозвался Гевст, двинувшись вперед.

И хотя Трол был готов к этой атаке, он не ожидал, что она будет такой грамотной, такой точной, такой уверенной и сильной.

Вперед сунулся Роват, его-то и атаковал Гевст. Трол ахнуть не успел, как Рогатый сократил расстояние с бывшим имперским рыцарем до минимума, а потом сделал что-то похожее на выпад, только… Это был не выпад, он просто нанес ряд молниеносных ударов, мелких, не от плеча, а от локтя и даже, как показалось Тролу, от кисти… И обошел ровную, слишком медленную для Рогатого защиту Ровата.

Рыцарь отвалился назад с разбитым наручем, из-под которого текла кровь. Два, нет, даже три удара Гевста достигли цели. Это было что-то невероятное, совершенно новая техника атаки на заключительной стадии… Одно утешение, что такие удары не могли быть очень сильными, они и не были сильными… И вдруг волосы зашевелились на голове Трола. Он понял и заорал так, как даже не ожидал от себя:

– Ибраил!

Но маг уже и сам все понял. Он бросился вперед, на ходу доставая что-то из сумки, которая болталась у него на боку.

Клинки Рогатого были чем-то смазаны, да так обильно, что теперь Трол определенно видел вокруг них призрачное, темное свечение. И еще Трол увидел сизый, пугающе смертоносный цвет клинков Гевста.

А толстый, голый, перетянутый лишь двумя ремнями Гевст усмехнулся. Он был доволен, он был почти счастлив.

– Бесполезно, маг, – проговорил он, – от этого яда нет спасения… ни у кого, кроме как у меня.

Он улыбнулся, раскрыв чудовищную пасть с клыками, торчащими над губами. Улыбаться как обычный человек он не умел.

Бали вдруг подобрался, как кот перед прыжком, и в воздухе запели стрелы. Одна, две, три… От них Гевст ушел мягкими качающимися движениями тела, удивительными для его огромной туши. Он еще больше раскрыл свою пасть.

– Твои стрелы, Бали, не пугают меня.

Следующие две стрелы он просто отбил уверенными, четкими движениями мечей. Они отлетели в сторону, где еще две минуты назад стояли люди.

Трол почувствовал, что Крохан выходит вперед, и попытался закрыть его собой, но безуспешно. Капитан кадотской стражи рванулся вбок и… оказался перед Гевстом, который в своей незаметной манере выкатился вперед. Трол попытался поддержать Крохана атакой на Рогатого, но так и не сумел найти правильный рисунок поединка – его мечи полоснули пустоту. А сизые клинки Гевста запели, несколько очень сильных ударов заставили Крохана затормозить свое движение, а потом все тот же убийственный каскад каких-то неуловимых движений… Вот только Крохан был к ним готов и потому не пропустил, кажется, ни одного удара. Да, не пропустил.

И тогда, оказавшись всего-то в трех-четырех шагах от Крохана, Гевст бросил один из своих клинков, и он с выверенной тренировками Гевста точностью вонзился Крохану в ногу, чуть выше колена. Капитан повалился назад как подрубленный. Трол бросился вперед, чтобы закрыть его собой, чтобы Рогатый не сумел добить поверженного противника, но Гевст и сам отошел на два шага. Потом медленным движением завел руку назад и вынес из-за спины третий меч.