Но им повезло. Вечер был в самом разгаре, в коридорах стало темно, но никто не спешил зажигать огни – вампиры не жаловали свет. Большинство обитателей замка прекрасно видели в темноте и потому на факелах – на взгляд тана – сильно экономили.

Скользя в тенях и прячась в темных углах, как опытные воры, беглецы пробрались к лестнице. Никем не замеченные, они поднялись на верхний этаж, к зале, где должен был состояться конклав. Все прошло гладко, никто не поднял тревогу, и Сигмон решил, что их побег увенчался успехом. Но, как часто бывает, беглецов ожидал неприятный сюрприз.

Лестница вывела их в большую, ярко освещенную комнату. Уставленная мягкими диванами и небольшими изящными столиками с безделушками, она больше напоминала салон городской красавицы, чем прихожую. И все же в стене, прямо напротив лестницы, виднелась большая двустворчатая дверь, изукрашенная позолотой и ведущая в зал совета.

Около двери стояли два вампира с мечами наголо. Они были похожи друг на друга как две капли воды и, похоже, даже дышали в лад. Едва Сигмон их увидел, как сразу понял: будет нелегко. Хоть стояли они неподвижно, тан сразу разглядел в них опытных бойцов. Об этом ему рассказали и обманчивая неподвижность, грозящая в любую секунду перерасти в стремительный бросок, и непринужденная, но точная хватка мечей. Это были воины, прошедшие не одно сражение.

– Старшие, – шепнула Арли. – Последние из клана Тиама. Не наследники, но Старшие.

– Плохо, – отозвался тан. – Выглядят они как прирожденные убийцы. А у меня нет оружия.

– А если бы и было, то оно тебе не помогло бы. Им по сотне лет, и с детства их воспитывали как воинов. В них есть немного человеческой крови, поэтому они не наследники. Зато они не боятся солнца. И они умеют только одно – убивать.

– Это заметно, – шепнул Сигмон. – Но что нам теперь делать?

Арли глубоко вздохнула и расчесала волосы пальцами, словно редким гребнем. Потом она задрала подол своего нелепого одеяния и вытерла лицо.

– Теперь иди за мной и не мешай, – велела вампирица. – И молчи, что бы ни случилось, молчи!

Она выпрямилась и пошла к дверям, быстро и уверенно, словно имела на это полное право. Сигмон двинулся за ней, готовясь в любой момент кинуться на любого, кто посмеет встать у нее на пути.

Стражи, увидев Арли, подняли мечи и качнулись вперед, готовясь к схватке. Но их лица не изменились. Казалось, они ничуть не удивились тому, что в зал совета пытаются проникнуть бродяги. Когда Арли подошла ближе и гордо вскинула подбородок, мечи братьев опустились.

– Фуат, Шегр...

Легкий кивок заменил поклон, как и положено знатной даме. Стражи в ответ склонили головы, признавая право гостьи находиться у двери в зал совета.

– Госпожа Арли де Сальва, – глухо отозвался тот, что стоял справа, – рады видеть вас. Мы слышали, что вам нездоровится.

– Еще как нездоровится, Фуат, – отозвалась Арли. – И тем не менее я, как наследница, имею право попасть на конклав?

– Конечно, госпожа. Но ваш вид...

– Мне некогда приводить себя в порядок, – отрезала вампирица. – Дело слишком срочное.

– А ваш спутник?

– Это со мной. Свидетель.

– Госпожа Арли, вы знаете, что на конклав не допускаются посторонние. Тем более... люди.

Выплюнув это слово, словно гнилую ягоду, страж царапнул взглядом по Сигмону. Тан не отвел глаз, ответил без слов, но достойно, так, что страж крепче сжал меч, признавая в госте достойного соперника.

– Это свидетель, – с нажимом повторила Арли. – У него весть от моего брата.

– Брата? – удивился второй страж. – Риго де Сальва жив?

– Да, – коротко бросила вампирица, не отрывая взгляда от стражей. – И, как вы понимаете, это слишком многое меняет. Медлить нельзя.

– Верны ли сведения? – спокойно спросил Фуат.

Арли взглянула на него с такой яростью, что тот отвел глаза, признавая свою грубость.

– Доказательств достаточно, – сухо бросила она. – Вы пропустите нас? Медлить нельзя.

– Госпожа, это непозволительно. Это против всех правил...

Арли подалась вперед, и длинный тонкий палец уперся в широкую грудь стража.

– Фуат, – прошипела она, обнажив клыки. – Ты хочешь, чтобы свинья Тасмат занял место твоего предка? Тот, кто, возможно, виновен в гибели Теума Тиама?

Страж выпрямил спину, резко, словно его насадили на кол, и шумно втянул воздух носом.

– Риго... – тихо выдохнул он, – Риго де Сальва – более достойный наследник.

– Так что же ты медлишь, кровь Тиама? – прошептала вампирица.

Взметнулись мечи, и Сигмон подался вперед, готовясь оттолкнуть Арли в сторону и принять удар на себя. Но не успел. Клинки сверкнули молниями и одновременно с глухим лязгом вошли в ножны. Оба стража подались назад и разошлись в стороны, разом, как на параде. Путь к двери был свободен.

Вампирица уверенно прошла между братьями, и они склонили головы, приветствуя госпожу. Она же, не обращая внимания ни на них, ни на Сигмона, подошла к двери, двумя руками с силой распахнула створки и вошла в зал. Тан поспешил следом, проскользнув в закрывающиеся двери.

Зал совета оказался огромным. Никаких перегородок – только огромная комната с глухими стенами. Окон в них не было, и комнату освещали только факелы и свечи. Вдоль стен, справа и слева, расположились длинные столы, уставленные праздничными блюдами. У дальней стены, на трех каменных ступенях, стояло большое черное кресло, высеченное, похоже, из одного куска мрамора. Оно пустовало.

В зале оказалось довольно много народу – больше четырех десятков, как прикинул тан. Пестрая толпа заняла весь центр зала, она шумела и двигалась – не спеша, но уверенно, как ленивый морской прибой. И хотя вампиров здесь собралось под полсотни, они не сразу заметили гостей – были слишком заняты собой.

Гордо вскинув голову, Арли быстро пошла в самый центр зала. Сигмон следовал за ней, дрожа от напряжения. Он чувствовал силу, разлитую в воздухе. Здесь не было места слабым, здесь собрались Старшие – и тан отчетливо понял, что, если начнется драка, отсюда ему живым не выйти. Не тот случай.

Первыми гостей заметили Старшие, что стояли ближе всех к двери. Они и не могли не заметить: Арли ворвалась в их круг стремительно, напористо, расталкивая плечами самых нерасторопных. Кто-то вскрикнул, толпа сразу зашумела, но раздалась в стороны, освобождая проход. Сигмон сразу приметил глав кланов: их мгновенно окружили остальные, собираясь вокруг лидера, как цыплята собираются вокруг наседки. Толпа растеклась по залу и распалась на большие компании, готовые к обороне. Площадка у каменных ступеней опустела.

Арли остановилась, не обращая внимания на шепоток, пробежавший по залу. Она смотрела на вампира, стоявшего у ступеней трона.

Черные как смоль волосы, седина на висках, кустистые брови, гладкий, как у юноши, подбородок и бездонные черные глаза. У него было лицо правителя – мудрого, сурового, но справедливого. Черный плащ с золотой каймой скрывал тело, а на груди, на черном фоне сияла алмазная брошь – паук. Сигмон не сомневался, что это и был Терат – глава клана Тасмат.

Трое вампиров выскользнули из толпы и встали рядом с ним, готовясь защищать хозяина. Сигмон подобрался, чувствуя, как затылок жгут взгляды оставшихся за спиной. Он приготовился броситься в бой, учинить резню и захватить с собой на тот свет хотя бы десяток упырей. Он приготовился умереть, и на него снизошло спокойствие, ледяное, промораживающее насквозь, до самого сердца, как дыхание вьюги. Он понял, что не выйдет из этого зала живым. Это было ясно, как день, и не стоило больше об этом думать и беспокоиться. Теперь главное – помочь Арли.

Вампирица стояла неподвижно и молчала. Лишь смотрела на врага так, словно хотела испепелить его взглядом. Утихли даже шепотки в толпе, и в зале воцарилась мертвая тишина. Не было слышно ни вздохов, ни шорохов – ничего. Стало тихо, как в могиле. И Терат сдался.

– Арли! – громко сказал он и удивленно вскинул бровь. – Ты решила посетить конклав? Почему ты не надела свое лучшее платье? То самое, что я подарил тебе на день рождения?