– Чисто, – сказал Прицел, – с моста в воду и сразу на дно. Хотя, думаю, он умер раньше. Разрыв сердца можно получить от твоих штучек.

– Мне так приказал Шеф, – мрачно ответил Дмитрий.

– Ну-ну, – усмехнулся Петр, – я, конечно, не осуждаю «политику партии», но можно было сделать все проще и быстрее. Ты еле успел.

– Успел, – коротко ответил Дмитрий. – В Астрале твоем чисто?

– Порядок, – отозвался Петр, – его никто не прикрывал. И прекрати издеваться над этим названием. Астрал он и есть Астрал. А то, что ты называешь ЭТО Системой, свидетельствует о твоем ограниченном воображении.

– Прекрати, – Дмитрий поморщился.

– Я тебе давно говорю, – продолжал Петр, – тебе надо побродить по Астралу вместе со мной, ты же ничего не видишь, кроме своей работы.

– А я не хочу, – отозвался Дмитрий.

– Да ладно, ты просто не представляешь, сколько в Астрале интересных мест. В силу своего ограниченного воображения. – Петр подмигнул.

– Не хочу светиться, – ответил Дмитрий, – да и тебе не советую. На всякую хитрую жопу…

– Знаю-знаю, – перебил Петр, – пара контор еще есть в городе, но мы пока никого не встречали.

– Встретишь – поздно будет, – мрачно заметил Дмитрий.

– Не пугай! Отобьемся!

– Пока, встретимся в конторе, – буркнул Дмитрий и вынырнул из Системы.

Вынырнул он очень удачно. Прямо перед его машиной припарковался милицейский «форд», и из него уже вылезал тощий сержант, по-видимому заинтересовавшийся машиной Дмитрия.

Проводник спокойно положил руки на руль и стал ждать, когда сержант доберется до его машины.

Милиционер подошел к дверце со стороны водителя, и Дмитрий опустил стекло.

– Документы, – протянул руку сержант.

Дмитрий вытащил из внутреннего кармана портмоне и подал его милиционеру. В тот миг, когда патрульный брал документы, Проводник вскинул голову и поймал его взгляд.

Пыль, пыль, запустение, скука. Деньги. Яркое сияние, исходящее от монет и бумажечек, оно греет, дарит свет… деньги. Сержант просто любил деньги, он хотел денег, все остальное было для него лишь пылью. Гнилое яблочко этот сержант.

Дмитрий собрал силы и мягко протолкнулся сквозь пыльные коридоры сознания милиционера, толкнул его, выводя в Астрал. На таком расстоянии Дмитрию не нужен был наводчик, в зоне прямой видимости он справлялся и сам. Ведь это его работа – выводить в Астрал.

Они стояли на дне ущелья. Отвесные стены в морщинах трещин, где-то высоко яркое голубое небо. Крошащиеся камни под ногами, запах сырой глины, чахлый кустик зелени рядом. Сержант стоял напротив Дмитрия, раскрыв от удивления рот. В форме, с нашивочками, даже с резиновой дубинкой, он стоял, полностью ошалев от внезапно открывшейся перед ним картины. Его мозг просто отказывался воспринимать происшедшее, ведь для него это все было реально.

– Любишь деньги? – просто спросил Дмитрий, принимая форму черного облака.

Патрульный не ответил. Его глаза бешено вращались, колени подогнулись, и он упал в глину. Дмитрий снова вернулся к человеческому облику – затянутый в черную кожу молодой человек с тростью.

– Кто ты? – наконец выдавил сержант, – ты кто?!

– Твоя совесть, – мягко ответил Дмитрий и щелкнул пальцами.

С неба стали падать мелкие монетки. Они сыпались дождем, прямо на возившегося в глине сержанта.

– Эй, – вскрикнул он, получив тяжелым юбилейным рублем по макушке, – эй!

Дмитрий снова щелкнул пальцами. Теперь монеты стали нагреваться. Как маленькие метеоры, они падали на дно ущелья и с шипением замирали в мокрой глине.

– Где я? – закричал сержант и встал на колени, – где я?!

– В аду, – коротко ответил Дмитрий и обрушил на коленопреклоненного патрульного водопад раскаленного металла.

По ушам ударил леденящий душу крик – для сержанта это все было реальностью. Дмитрий качнулся назад и вывалился из Астрала.

Он по-прежнему сидел за рулем своей «девятки», а напротив него стоял ошеломленный сержант, держа в руках кожаный бумажник.

– Уже все? – громко спросил Дмитрий, – спасибо!

Он вытащил из застывшей руки свои документы, поднял окно и завел машину. Сержант все еще стоял, безвольно опустив руки, в его глазах угасало пламя. Он еще не пришел в себя и, видимо, придет не скоро.

Дмитрий тронулся с места, сделал правый поворот и сразу влился в поток машин, медленно ползущих по горячему асфальту. Лето, Москва, дороги. Он достал пачку сигарет, вытащил из нее зубами одну и прикурил. Лето выдалось отличным. Просто замечательным.

… Дмитрий открыл глаза и обнаружил, что лежит на животе, уткнувшись носом в диван. Болела голова и очень хотелось пить. Во рту было так сухо и горячо, что вспомнился поток раскаленного металла, обрушенный вчера на патрульного.

В прихожей, в кармане куртки, надрывался телефон. Дмитрий шевельнулся, пытаясь встать, отросшая щетина зацепилась за ворс покрывала. Он недовольно поморщился и сел, почесывая щеку. Он был одет в свой костюм, уже изрядно помятый после ночи. Ботинки валялись тут же, рядом с диваном, носки были в дальнем углу. Оба, что странно. Опять надрался. Черт возьми, ну почему всегда так плохо с утра!

Телефон продолжал назойливо зудеть, напоминая раздраженного шмеля. Дмитрий рывком поднялся с дивана, морщась от головной боли, кольцом охватившей голову. Стоять босиком было холодно. Он попытался всунуть босую ногу в ботинок, но не попал. Плюнув на все, Дмитрий пошлепал босиком в прихожую и взялся за куртку. Достав телефон, он посмотрел на определитель. Звонил Петр. Слава небесам, не Шеф. Дмитрий с облегчением щелкнул по кнопке питания, отключая телефон, бросил трубку обратно в карман куртки и пошел на кухню, к холодильнику. Передумав, он вернулся и нашарил под вешалкой тапочки и только потом продолжил свой путь на кухню.

В холодильнике, как и ожидалось, было пусто. Лишь где-то в глубине притаились две бутылки «Очаковского» пива, оставшиеся после визита случайного знакомого, потреблявшего всякую дешевку по причине безденежья.

Дмитрий выдернул одну из бутылок, открыл ее об угол кухонного стола и с наслаждением залил в себя пол-литра холодного пива. Бросив пустую бутылку в мусорное ведро, отправился в комнату – ему вспомнилось, что на столике была открытая пачка сигарет.

Сигареты были на месте. Закурив, Дмитрий откинулся в кресле, затягиваясь дымом. В голове немного прояснилось, и боль отступила. Стряхнув пепел в грязный бокал на столике, Дмитрий снова почесал небритую щеку и попытался припомнить, что было вчера. Кажется, после дела он заехал в бар. Ага, нет, сначала он поставил машину на стоянку, а потом уже отправился по кабакам. Дмитрий похвалил сам себя за предусмотрительность и вернулся к воспоминаниям. Ему было плохо. Как всегда после очередного дела, ему стало нехорошо – частично от траты сил, частично от своих дурацких мыслей. Дмитрий яростно пыхнул сигаретой.

Ну конечно. Он опять накрутил сам себя… Киллер гребаный. Было ясно, как белый день, что толстая свинья в джипе, которую приказал убрать шеф, заслуживала такого обращения. И картинка со стариком была передана не случайно, наверняка тот урод участвовал в убийстве. Или финансировал его.

Дмитрий вытащил из пачки следующую сигарету и прикурил ее от первой. В голове молнией мелькнуло – так чем ты, урод, убивающий по заказу, отличаешься от той свиньи в джипе? Проводник помотал головой, отгоняя непрошеную мысль. С них-то все и начиналось – с таких вот рассуждений. Наверняка вчера все так и было. И вот итог. Опять мордой в диван, головная боль и дрожащие руки…

Он встал с кресла и пошел в ванную. Сунул голову под струю холодной воды, потом с наслаждением вытерся шершавым полотенцем и вернулся в комнату. Мысли были на месте. От них, к сожалению, никуда было не деться. Кажется, именно это и называли угрызениями совести. Хотя совесть… Ну у кого в наше время есть совесть?

Дмитрий встал и решительно направился на кухню. Вторая бутылка была извлечена из холодильника и открыта. Но выпивать ее залпом Дмитрий не стал, он сполоснул первую попавшуюся чашку и аккуратно наполнил ее пивом. Пены не было. Совсем. Ну и плевать. Проводник опустился на шаткий кухонный табурет, сделал первый глоток. Внутри было как-то гадко. Скользко и противно. Снова заболела голова. Гипнотизер хренов, со злостью подумал Дмитрий, – сам себя вылечить не можешь.