Часа в четыре утра Яна обнаружила Георгия Вартаняна. Он был без сознания, но пульс прощупывался. Яна удивилась, что его не нашли матросы или сотрудники службы безопасности. Вартанян лежал в спасательной шлюпке на нижней палубе. Его руки и ноги были спеленуты скотчем. Рот был заклеен им же…

Но Арье повезло еще меньше. Его так и не нашли.

«Без помощи мне не справиться, — сказала себе Яна. — Одно дело, когда «тело» знает, что его охраняют, совсем другое — когда не знает. Придется Леньку подключать. И может быть, Иосифа?»

Вспомнив об Иосифе, она улыбнулась. Ей все больше нравился этот толстяк, в котором, несмотря на легкомысленный облик, угадывалась основательная мужская сила и надежность. Казалось, что никакие трудности и проблемы не заставят его склонить голову и спасовать.

«Если бы я пришла на эту игру в поисках жениха, лучшей кандидатуры было бы не придумать, — сказала себе Яна. — Я не хочу терять его из виду, когда все это закончится…»

В каюту вошел заспанный Ленька.

— Ты уже позавтракала? — спросил он.

— Нет, только что встала. Сейчас пойдем.

— Угу, — кивнул сын. — Ужасно есть хочется. Но сначала я должен тебе кое-что сказать. Вернее, показать. Нет, наверное, все-таки сказать. Показывать, может быть, пока не надо.

— Лень, я понимаю, что ты не выспался, — сказала она. — Но раньше ты никогда не мямлил. В чем дело?

Ленька огляделся, бросил взгляд на письмо, которое только что получила Яна, и быстро схватил его.

— Ма, у тебя есть ручка или карандаш?

— Не трогай эту бумагу! — вскрикнула она. — Возьми что-нибудь другое.

— Хорошо. — Ленька положил письмо на стол. — Только у тебя нет больше бумаги.

— Возьми бумажное полотенце в ванной, — сказала она. — Заодно зубы почисти.

Ленька быстро вернулся из ванной и протянул матери клочок мятой бумаги с несколькими словами, написанными губной помадой.

— Что? — ахнула Янина. — Откуда это известно?

— Это по дороге, — деловито сказал Ленька.

— Нормально… — пробормотала она. — Кстати, прочти письмо, которое лежит на столе. Мне понадобится твоя помощь. В коридоре мы сможем поговорить?

— Ага, — кивнул сын. — Я тебе покажу несколько безопасных мест, где нас не увидят и не услышат.

— Черт знает что! — покачала головой она.

«Допустим, моя первоначальная версия неверна. И преступник имеет своей целью „испортить игру“. Но в таком случае ему все равно, на кого покушаться, — думала Саша, сидя на палубе, потягивая минеральную воду и не без трепета наблюдая, как Алена Калязина пьет вторую порцию джина с тоником. Утром и в жару это походило на самоубийство. — Если он настроен против спонсора, то мог бы не церемониться со своими жертвами. Но он травит и пугает, правда, не до смерти. Все жертвы живы. Хотя почему бы ему не бросать их за борт? Если он настроен против игры и ее организаторов, то он мог бы расправляться с кем угодно и как угодно. С операторами, реквизиторами, монтировщиками. Но он, исключая похищение, если таковое действительно произошло, выбирал только игроков. Чтобы сбить всех с толку? Чтобы подозрение пало на участника игры? Или он все-таки игрок? Но ведь глупо добиваться победы такой ценой. Треугольник „Незванова — Яшин — Победимова“. У женщин есть мотив для мести Яшину. Но потом все идет по совершенно загадочному сценарию. С Георгием Вартаняном не могла справиться женщина. И с Арье не могла бы. Кроме Яны. Которая нашла Георгия…»

— У тебя была какая-то странная версия, — прервала ее размышления Калязина. — Может быть, поделишься, наконец? Пора нам уже спускать спасательные шлюпки на воду?

— Моя версия разрушилась с похищением уважаемого Сергея Аркадьевича, — сказала Саша. — Или преступник совершил ошибку.

— Продолжаешь темнить, — нахмурилась Алена. — Ну скажи хотя бы: он один или их целая шайка?

— Он, скорее всего, один. Но у него неограниченные возможности. Он имеет доступ в каюту любого пассажира. Он имеет доступ на съемочную площадку. Его появлению никто не удивляется, никто не ожидает от него подвоха. Он прекрасно разбирается в ядах, умеет обращаться с арбалетом, знаком с досье каждого участника. Он обладает достаточной силой, чтобы справиться со взрослым мужчиной. При этом он невысокого роста. Он артистичен и с тараканами в голове. Он устроил эту свистопляску не для того, чтобы получить миллион или кого-нибудь наказать. Он просто таким образом развлекается. Это всего лишь одна из моих версий, Алена, не принимай эти слова за истину. Знаю я не больше твоего.

— Нормально, — усмехнулась Алена. — У меня, конечно, нет такого опыта расследований, как у тебя. Но кое-какие мозги все же имеются. Все, что ты описала, подходит только к одному человеку. И зачем это ему?

— Я же сказала — для развлечения.

— Но ты что-то говорила про ошибку преступника.

— Да, — кивнула Саша. — Похищать господина Арье не следовало бы…

— Объяснила, — вздохнула Алена, прекрасно зная, что если Саша чего-то не хочет объяснять, то ни за что не станет. — Я звонила утром Феликсу. Он и слышать ничего не хочет о наших форс-мажорах. И вообще, кажется, не поверил ни одному моему слову. Они там столько рекламы набрали под этот проект… Послезавтра мой муж ждет смонтированные материалы.

— Ну и прекрасно, — улыбнулась Саша. — Надеюсь, Данила Сташевский цел? И монтажеры тоже? Пусть монтируют.

— Ты серьезно? — Алена изогнула бровь. — А дальше что? На месте игроков я после всех этих ужасов вообще отказалась бы сниматься.

— Я бы тоже. — Александра в задумчивости потерла подбородок. — Но ведь что интересно — никто не отказался. Никто не плачет, не заламывает руки, никто не просит остановить корабль в ближайшем порту. Возможно, они решили, что эти милые… шутки тоже входят в сценарий игры. А иногда мне кажется, что так оно и есть.

— Вполне может быть, — серьезно сказала Алена. — Ты же помнишь речь Арье. О том, что даже в отсутствие камер игроки находятся на работе. Ради таких денег можно смириться с некоторыми неудобствами. Но раз так, я назначаю дневную съемку. Вартанян пришел в себя?

— Да, и рвется в бой, готов к труду и обороне, — ответила Саша. — А вчера вечером он был не готов к обороне, потому что в каюту вошла какая-то стюардесса, а потом он ничего не помнит. Видимо, пшикнули какой-то гадостью в лицо.

— Но зачем? Снова игра за кадром? — покачала головой Алена, и в этот момент они увидели направляющихся к ним Яну и Леню Самойленко.

Торопливо поздоровавшись, Янина усадила за соседний столик Леню, а сама быстро проговорила:

— Я не хочу предъявлять никому претензий. Но мне хотелось бы знать, по чьему распоряжению в каютах игроков установлены скрытые камеры. Это входит в условия игры?

Саша и Алена переглянулись.

— Вы обнаружили у себя в каюте скрытые камеры? — спросила Саша и почувствовала удивительную легкость, как будто какая-то тяжесть вдруг свалилась с плеч.

— Не совсем так, — ответила Яна. — Мой сын вместе с другом обнаружили на корабле помещение с мониторами. На них просматриваются все каюты. В том числе и ваши, Александра Николаевна, Алена Ивановна.

— Я об этом ничего не знала, — растерянно проговорила Калязина.

— Бывает, что такие штуки устанавливаются в целях безопасности. Но тогда за этими мониторами должен сидеть оператор, — строгим тоном произнесла Янина. — Однако это помещение безлюдно. И тщательно замаскировано. Мальчики долго его разыскивали.

— Почему разыскивали? — обернулась Саша к Лене. — Как вы про него узнали?

— Мы не знали, — вздохнул мальчик. — Просто поспорили. Я сказал Николаю, что в таких играх ведется скрытая съемка. А он — что нас предупредили бы. Потом, когда мы… гуляли, мне показалось странным, что человек не в морской форме заходит в машинное отделение. И не просто заходит, а как-то… подозрительно крадется. Он оглядывался, понимаете? Я сначала ничего не подумал, а когда Колька сказал, что мы ни за что не найдем то место, я решил, что наблюдательный пункт может быть там. Вот…