— Я почем знаю, — ответил гном, — твои слова показались ей смешными. Видимо так. Эльфийка прекрасно говорила на человеческом, но почти все время предпочитала свой, лесной диалект. Лига за лигой они двигались по следу Кукольника, а ассасину все больше не нравился поставленный над ним командир. Редко кто в империи ставил его талант стрелка под сомнение, а чтобы смеялся над ним — такого и представить невозможно.

Не случалось ему и проигрывать соревнований гильдии в точности и дальности выстрела. Подобные соревнования он и предложил охотнице, чтобы прояснить правильную иерархию их отношений.

— Libie ar-tel-eri diel.

— Она предлагает провести соревнования вслепую и по живой мишени, — снова перевел гном, добавляя от себя, — не думаю что сейчас подходящее время.

— А почему бы тебе, гном, не объяснить ей, что для разговора на своем обезьяннем языке тоже время не совсем? Лучница обернулась:

— Иди молча, человек, и разговора просто не будет, — прозвучал высокий, холодный голос. Она ускорила шаг, удаляясь от спутников. Лучше других эльфы чуют след, оттого всегда идут в авангарде. Впереди показались рейнгардские холмы, усыпанные снежной пылью.

Средь этих белых шапок великанов расположились развалины старых укреплений. Огромный могильник давнишней битвы. Множество следов покрыло снег вдоль и поперек. Ноги, копыта, когти взрыхлили поверхность, не давая охотникам выявить правильное направление. Достал свою «клепсидру» рыжебородый, высчитывая что-то. Вынул шаманские камни младший брат огров и, немедля, подкинул. Найти судьбу не удалось — камни провалились в снег, не показав никакого рисунка. «Не зря шаманы зимой по теплым шалашам сидят», — проворчал ученый огр, роясь глубоко в сугробах. Следующим прибором ученого огра оказался маленький жук. По началу тот не хотел никуда ползти, и младшему пришлось оторвать ему пару лапок. «Туда» — уверенно указал Дро Квинта в том направлении, откуда они только что пришли… Сомнения развеял Ро-Гхрак, шумно втянув запахи мира в раздутые звериные ноздри:

— Десять лиг еще к востоку. Гррх, там полно гулей, эту вонь можно почуять с другого края океана.

— Там бастионы Рейнгарда, — оповестил Сириус, — Штурмовать кукловод собрался. Вставляй свою чудесную пулю, Охотник. Дойдем к вечеру.

— Пуля дуло проест раньше времени, — устремил рыжебородый взор на восток. Голос гнома стал суров и серьезен, как никогда:

— Мне достаточно трех сотен шагов.

— По такому снегопаду? Три сотни? Невозможно, — удивленно повернулся ассасин Го.

— Просто стреляйте и бейте все, что движется. Поможете подобраться — мы в рассчете… Увидите, что Кукловод пойдет на штурм, начинаем.

Зайдем со спины. Не ожидая вопросов и возражений, охотник бодро пошел вперед. Наконец-то раздвинулись тучи. Ушла холодная мгла, стряхнув остатки ветра. Вышло солнце. «Что творится с погодой» — чертыхаются на бегу новоявленные охотники. Они пошли в обход бастиона, дабы зайти к армии гулей в хвост. Длинный крюк, поэтому приходится спешить со всей возможной скоростью. Одиноких, бродячих мертвецов след простыл, — всех взял кукольник под свой контроль для большой атаки.

…Крепко сжимает рука винтовку, подарок Сефлакса. Ноги мои злобно пинают ледяные глыбы, — час возмездия близок. Чую я его запах, дыхание, стук темного сердца. Набранная команда в подметки не годится старой, хоть и больше в два раза. Может повезет поймать момент — все-таки косвенно помогают имперские силы… Но дай мне выбор, и я променяю все удобство позиции и тех неумех, только чтоб вернуть мага да нашего ручного зверя. Догоняют сзади подгорные гномы. Не имеют они ничего общего с моим родом, ибо спрашивают:

— По ящику золота каждому, как договаривались? Жадные, глупые твари. Будто не понимают, чем грозит мой промах их миру. Обезумели создания срединной земли. Вместо того, чтобы встать плечом к плечу, выгрызая из лап судьбы единственный шанс победить великое зло, — они готовы перегрызть друг другу шею и выдрать клоки плоти. Ни людей, ни гномов, ни орков, ни даже эльфов идем спасать мы… Есть что предложить мне каждому в оплату за грандиозную охоту.

Многое позволено стражам границы. С гномами, хоть и ждал я благоразумия гор от своих братьев — все ясно. Чую, помрут первыми. Разменные фигуры для выигрыша времени. По ящику золота положу на могилы. Не жалко. Свирепый северный орк, его бы я поставил на доску шатранжа в качестве могучей колесницы. Хороши орки в ближнем бою, что и говорить. Двинем дикаря на клетку вперед, пусть сдерживает яростный вражеский напор пока может. А рядом поставить огра, и молиться Сефлаксу, что протянут нужное время. Хвастливый стрелок по имени Го. Человек с невозможной миссией рода. Приходилось разносить в свое время те самые заказы лучшим воинам мира. По приказу Господина. До сих пор аукается — хватает фанатичных безумцев на землях империи. Ассасин? Пусть будет им и на доске шатранжа. Быть может и сделает свой судьбоносный выстрел. Не разгадал я лишь человека, что назвался Сириусом. Знавал в лицо его Хозяина. Страшная тварь, один из немногих бесплотных духов, убежавших в свое время от нашей погони. Страшен, то страшен, да и его подмял демон посильнее. Взошел Кукольник на земли и лишил того всякой пищи. Помрет вскорости, как и Вьюжная Госпожа, скрывшаяся от охоты еще раньше. Всякую смерть превращает кукловод в извращенную жизнь, и потому нечем ужинать многочисленным силам этого мира. Сечет ветер лицо — подымаются другие властелины, считавшиеся погибшими. Не может пустовать свободный трон… Бурлит орочья дикая кровь. Кряхтит мощь древней нечисти. Просыпаются магические первоосновы: Гелио, Гидра, Аэра, Терра — но от этих точно нет никакого толку, они равно помогают и заклятьям кукольника, сии боги лишены воли и разума. Что до Кукловода? Знаю, — яростный враг Господина. Наберет силы, попирует и отправиться прямиком к нему… Да только не сдюжит командир стражей границы супротив такого демона. Лишен он прежней власти. Отказался. Сошел с игровой доски, и теперь молча зрит со стороны за происходящим. Раздаю спутникам ядовитую серебрянную взвесь, — замочить в ней мечи, пусть хоть оружие обретет смелость разить мертвецов. Хрустит хрупкий наст. Подходим к исходной точке. Смотрю я на своих охотников: жалких, глупых, ведомых ничтожными целями, и молча вопрошаю Сефлаксу: «Помоги, Учитель».

Первыми почуяли неладное гномы. Бывает погладишь стену гольфьера усталой рукой, ласково называя дедушкой, он и ответит веселым звоном. А сейчас молчит угрюмо, «Обиделся Дед» — догадливо перешептываются кочегары — «По килю сгорбился». Люди то они не чувствуют, а гномы видят, что старик дал крен на корму. Небольшой, на один-два градуса, но ощутимый. Оттого и не спокойно гномам на душе. Раздражаются и переругиваются они, заместо того, чтоб дело делать.

— Чойто уголь плохо занимается, — проворчал кочегар, потирая натруженные руки, — отсырел чтоль?

— Сам ты отсырел. Чай не на открытом воздухе храним. Крышу то видишь? — лицо мастерового гнома недовольно нахмурилось. Тягомер показывал менее еденицы. Дурной знак.

— Не горит, Господин Смотрящий. Сам погляди… Может того? Тяги прибавим? Смотрящий крякнул. Печной ключ давно вывернут наполную.

Прослюнявил палец, прислонил к заслонке — не шипит, холоден бок Северного Воина. Втянул воздух широкой гномьей ноздрею — и запах не тот… И звон механизмов прерывистый, точно не шагает уверенной походкой аэрогольфьер, а ковыляет с тросточкой…

— Кугум! Сбегай-ка к главному. Вправду приболел дедушка. Ай сам не пойму что с ним, — задумчиво запустил руку в бороду Смотрящий. Кугум молчаливо кивнул, утирая пот. Юный гном по меркам подгорного народа. Пяти десятков не минуло, борода толком не отросла, оттого и гоняют его наверх, на воздух. Кугум же не протестовал. И его скрутило странное предчувствие. А чуйка то у Кугума о-го-го! Дай Мастер каждому. Любого переплюнет Кугум. И не даром. Еще в детстве отец принес его на борт вместе с пятью братьями заместо уплаты долга. Так они вместе у одной домны стоят. Сорок зим. Не меньше. За весь этот срок научился Кугум слушать летающего воина. Слушать как дышит он, как звенит суставами, как режет бородою ветер… А теперь слышит Кугум, что трясутся коленки у старика, неровно сердечко тикает. «Может камешек в поршень попал, может цепь какая перетерлась — будь покоен, дедушка, щас магиструс многомудрый посмотрит.» — утешил гном старшего, поглаживая стены. Кугум поспешно взобрался на лестницу. Бросил взгляд на палубу: тут и там стояли пушечники, — знать к бою готовятся. Видимо-невидимо гулей внизу бродит. Там же на палубе две рабыни-эльфийки в компании с новоиспеченным советником миледи. «Тьху. Бездельники.» — плюнул Кугум походя. Им бы уголь в печи побросать, а не глазеть по сторонам попусту. Перебежав главную палубу, гном бросился по лестнице еще выше, в комнату управления. Обтерся бородой, чтоб угольной пылью на роже не сверкать, и прямо с прохода выпалил: