Кроме системы средне-профессионального образования, особую тревогу у специалистов вызывает политика правительства по ликвидации сельских малокомплектных школ, осуществляемая под предлогом экономии финансовых средств. За последние три года в РФ было закрыто почти 3 тысячи таких школ.[489] Дети и подростки этих школ переведены в районные центры, где, как считают чиновники Минобразования РФ, эффективность предоставляемых им образовательных услуг будет значительно выше, нежели в прежних учебных заведениях. В районные школы, по аналогии с США, детей и подростков доставляют на специальных школьных автобусах. Подобное решение породило множество проблем (наличие автобусов и водителей-профессионалов, обеспечение техники ГСМ, ремонтной базой, сокращение свободного времени у школьников),[490] которые ещё предстоит решать, хотя школы уже закрыты. Тем не менее, указанные проблемы, по нашему мнению, имеют второстепенный характер. Главное же состоит в том, что подобная политика приведет к дальнейшей деградации российской деревни, ведь школа на селе выполняет не только образовательные функции; там школа — основной компонент человеческого бытия, в особенности для молодых семей.
Новыми явлениями для отечественной средней и средне-профессиональной школ стали массовые поборы с родителей учеников на «всевозможные нужды», в т. ч. ремонт учебных заведений, шикарные подарки учителям и т. п. мероприятия, падение среди школьников мотивации и дисциплины учебы, свидетельством чего стало появление в образовательных учреждениях милиции, охранных структур и даже школьных приставов (!). Всё это уже было в истории нашей страны в досоветскую эпоху. По нашему мнению, подобные явления вызваны не только общественными изменениями, но и своеобразной «школьной политикой» соответствующих управленческих структур страны, в основе которой переориентация школьного образования на оказание образовательных услуг, либерализация организации обучения, а также погоня за показателями бумажной «работы», либо за внешними эффектами (красота и оформление зданий, школьных двориков) и т. д. Тем самым школа из общественно значимого учреждения, где решались задачи обучения, воспитания, развития и т. д. превращается, по сути, в коммерческо-чиновничье учреждение с соответствующими услугами для детей и подростков. Задачи воспитания в школах занимают теперь второстепенное место, ушли в прошлое культивируемые в Советском Союзе подшефные связи («школа-производство», «школа-армия», «школа-семья» и т. п.), редко проводятся спортивные состязания, содержательные классные часы. Учительский корпус в РФ имеет стойкую тенденцию «старения», мужчины-учителя в школах нынче большая редкость, и в целом, качество «учительской страты» постоянно ухудшается из-за невысокого уровня достатка учительских семей, снижения социальной значимости профессии учителя и соответствующей образовательной политики.[491] Многие школы и образовательные учреждения не ремонтировались с советских времен, не пригодны к эксплуатации и потенциально опасны. К примеру, в 2008 г. большой общественный резонанс вызвало обрушение школы в Оренбургской области, в результате чего погибло несколько детей. А в краснодарской станице Солёная школа с 1992 г. функционирует в пяти строительных вагончиках. Это произошло после сноса прежней школы, взамен которой обещали построить новую. За прошедшие 15 лет «вагонная школа» успела сделать ни один выпуск, а многие её вчерашние выпускники привели в эту же школу уже своих детей, но новой школы так и не появилось.[492] Как тут не вспомнить бодрые доклады наших чиновников о развитии в средней школе инновационных и образовательных технологий, её компьютеризации и т. п.
Высшая школа РФ в наибольшей степени подверглась реформированию на основе западных стандартов и образцов, прежде всего, американской модели образования, причем в России подобная политика, на взгляд учёных, проводилась сознательно и целенаправленно.[493] Идеология правительственной политики в области высшего образования сводилась к созданию многообразных типов высшего образования по срокам и программам профессиональной подготовки, формам обучения, установлению эквивалентности документов об образовании, децентрализации и демократизации управления высшей школой, развитию альтернативного государственному высшего образования. Как констатирует ректор РГСУ В.И.Жуков, ставя подобные цели, главный орган федерального управления образованием тем самым «…игнорирует отечественный опыт и российские традиции, принижает, а порой искажает советскую систему народного образования и абсолютизирует американскую модель».[494] Причем учёный считает, что дело не в том, чья система лучше, либо хуже, а в том, что они разные, построены на принципиально иных основаниях.[495] Заметим вдобавок, что насаждение искусственной образовательной среды для российских граждан может привести не только к неоправданным финансовым и материальным затратам, но и разрыву будущего образовательного слоя нации с широкими народными массами, а в конечном итоге, к их неспособности воспринимать и решать проблемы развития российского общества.
Вестернизация российского высшего образования ярко выражена в образовательных документах, программах подготовки специалистов и практике его реформирования. Федеральными законами «Об образовании» (1996 г.) введены бакалавриат и магистратура, «Об автономных учреждениях» (2006 г.), — резко сокращена автономия вузов, допускается их приватизация. В 90-е гг. XX в. в стране появились негосударственные (коммерческие) высшие учебные заведения. В октябре 2003 г. был создан Национальный союз негосударственных вузов (НСНВ), президентом которого стал Игорь Ильинский.[496] Всего в настоящее время (на начало 2007/2008 учебного года), в России действует 1108 высших учебных заведений (1991 г. — 514), из них 450 — негосударственные, а остальные — государственные и муниципальные. Количество студентов превысило 7 млн. чел. (1991 г. — 2,8 млн. чел.), по охвату высшим образованием РФ входит в первую тройку стран мира.[497] Можно приветствовать подобные показатели, но в то же время за последние три года в стране сократилось на 25 % число бюджетных студентов (в СССР 100 % студентов учились за государственный счет); в 1980 г. на 10 тыс. населения приходилось 220 бюджетных мест, в 2004 г. — 205. Из общего количества российских студентов, только 40 % сегодня учатся за счёт бюджетных средств (в Германии — более 90 %, во Франции — более 80 %).[498]
Основные вузы страны размещаются в г. Москве, г. С.-Петербурге, республиканских и областных центрах. Низкий уровень жизни не позволяет многим талантливым подросткам учиться в крупнейших городах страны. Так, в 2003 г. 30 % иногородних ребят, которые по баллам могли быть зачислены в московские вузы, отказались туда приезжать, т. к. жить в столице очень дорого, а вузовских общежитий катастрофически не хватает. Стипендия студента государственного вуза варьировалась от 400 до 600 руб. в 2004 г., от 600 до 900 руб. в 2007 г., составляя 22 % прожиточного минимума (в 1987 г. стипендия студента вуза составляла 80 % прожиточного минимума).[499] Выпускники государственных вузов не распределяются как раньше в советские годы, а самостоятельно занимаются своим трудоустройством. Причем многие из них, в конечном итоге работают не по специальности. Отсутствие работы, либо низкая заработная плата молодых специалистов приводят к выезду за границу наиболее одарённой и талантливой части российской молодёжи, т. е. к т. н. массовой «утечке мозгов».
