«Это показное благополучие — в частности, гигантский рост добывающей промышленности и экспорта — должно было чрезвычайно импонировать французским держателям русских ценностей, совершенно не замечавших обратной (и главной, потому что политической) стороны этой позолоченной экономики. Русским сахаром — по 2 копейки за фунт — откармливали в Англии свиней (и сбывали потом в Россию, но уже на вес золота, йоркширскую ветчину). В то же время в России сахар стоил 10–15 копеек фунт. Для огромного большинства русских детей он был недоступной роскошью, и дети эти росли рахитиками. Из русского зерна, скупаемого за бесценок, варилось в Мюнхене превосходное пиво, но Поволжье пухло с голоду (например, в 1911–1912 годах)».[410]
В сущности, аналогичным образом развивается ситуация и сегодня. Многие российские хозяйства перестали быть комплексными и занимаются исключительно растениеводством, хотя на Западе более прибыльным считается животноводство. На это счёт академик РАСХН В.Кашин высказался так: «С зерном у нас та же самая порочная стратегия, что и с нефтью… Зарубежные производители откармливают скот нашим зерном, а затем оно возвращается к нам в виде импортных мясопродуктов, но уже многократно дороже».[411] Более того, основная выручка от продажи зерна за рубеж идёт не государству, и не крестьянам, а перекупщикам (трейдерам). Причём, на скупке зерна богатеют не только отечественные «жирные коты», но и зарубежные; на российском рынке господствуют «дочки» крупнейших транснациональных зерновых корпораций, которые сейчас контролируют до 40 % российского зернового экспорта.[412] Не помогают и зерновые интервенции (слово то какое! — В.К.) правительства и крестьяне ежегодно несут убытки, ибо себестоимость производства зерна гораздо выше, нежели предлагаемая за него цена. А ведь крестьяне должны рассчитаться с дорогостоящими кредитами, оплатить поставку техники, топлива и т. д. Отсюда, ежегодные трагедии в деревнях, вплоть до самоубийства фермеров. А главное, уровень жизни российских крестьян никак не может выйти за рамки самой настоящей нищеты. Согласно статистике, доходы в сельском хозяйстве — самые низкие по всем отраслям экономики и бюджетной сферы. А состояние с жильём, строительством других объектов соцкультбыта для крестьян в сельской местности? Оно вообще плачевное. Вот почему молодёжь бежит из сельской местности любыми путями, а сёла и деревни просто вымирают.
Подводя итог, можно сделать вывод, что в целом, аграрный сектор экономики страны ещё не вышел из полосы системного кризиса. Российская аграрная политика, уничтожив общественный сектор на селе, показала свою неэффективность в сравнении с колхозно-совхозной системой. Объём производства сельхоз продукции в РФ даже не достиг уровня 1990 года. В заброшенном состоянии социальная сфера хозяйств, уровень жизни крестьян крайне низкий. На прилавках наших магазинов превалируют зарубежные, часто некачественные, а иногда и просто опасные для здоровья продукты. Сама же Россия медленно, но уверенно дрейфует в сторону не только газо-нефтяного, но и зернового придатка высокоразвитых стран планеты.
§ 3. Изменения в социальной сфере жизни российского общества
Социальная стратификация общества
В социологии выработалось несколько подходов к анализу социальной стратификации, которая, в любом случае «…описывает социальное неравенство в обществе».[413] Одним из распространённых способов стратификации стало ранжирование граждан по уровню среднедушевого дохода в семье. На этом основании директор Института социально-экономических проблем народонаселения РАН Н.М.Римашевская выделяет 5 страт социально-экономической пирамиды российского общества: богатые (5 %), имеющие доход свыше 2000 долл., высокообеспеченные (10 %) с доходом от 1000 до 2000 долл., среднеобеспеченные (20 %), чей доход колеблется от 100 до 1000 долл., малообеспеченные (30 %) с доходом от 60 до 100 долл., бедные (35 %), доход которых составляет ниже 60 долл..[414]
Другой учёный, — директор Института социологии РАН М.Горшков предпочитает говорить о 10 стратах, отличающимися друг от друга «…жёсткими параметрами материального и имущественного положения, уровня, качества и стиля жизни, социально-психологическими особенностями».[415] Однако, в подобных подходах к социальному делению общества есть некоторые изъяны. В частности, «нарезка» и выделение страт имеют определенную долю относительности. Так, в РФ социологи для определения черты бедности используют показатели государственных органов статистики, такие как «прожиточный минимум» (ПМ), который впервые был введён Правительством РФ в 1992 г. в разгар т. н. «шоковой терапии». Причём его стоимость была определена в два раза ниже аналогичного показателя, который использовался советской статистикой под названием «минимальный потребительский бюджет» (МПБ).
В 1992 г. в результате гайдаровских «реформ» по показателю МПБ 70–80 % россиян оказались за чертой бедности, но по введенному в РФ «ПМ» их на бумаге стало в 2–2,5 раза меньше. Хотя, по своей сути, «прожиточный минимум» ориентирован исключительно на элементарное выживание. Организаторы либеральных преобразований обещали подобный «ПМ» на 1,5–2 года, но он продержался более семи лет. В 2000 г. «прожиточный минимум» несколько повысили, а также приняли закон, согласно которому ПМ должен пересматриваться каждые четыре года.[416] Однако, по своему наполнению «ПМ» по-прежнему не дотягивает до советского МПБ, а четырехлетний срок его существования, в условиях непрекращающейся инфляции, не способствует эффективной борьбе с бедностью.
Тем не менее, результаты исследований социологов данного направления позволяют сделать следующие выводы. Во-первых, уровень доходов граждан, по сравнению с советским периодом, у россиян снизился в 2–2,5 раза. Не случайно, процент граждан, считающих себя проигравшими в ходе реформ, составляет в нашей стране достаточно устойчивую группу, от 45 до 52 %; процент выигравших от реформ не превышает 15–17 % граждан.[417] Во-вторых, непрерывно растёт поляризация в доходах граждан РФ, что является социально опасным явлением. В-третьих, в России так и не появился т. н. «средний класс», этот своеобразный, на наш взгляд, идеологизированный фантом либерал-реформаторов, процент которого не подымался выше показателя 20–22 %.[418] Наконец, в результате либеральных «реформ» в РФ появилась значительная группа бедных людей. Согласно усреднённым данным статистики, в 2007 г. около 14 % населения России (19–20 млн. чел.) имели среднедушевой доход ниже, либо в пределах официально установленного прожиточного минимума (3847 руб. в месяц).[419]
Если вспомнить, что в предыдущие восемь лет на РФ сыпался «золотой дождь» нефтедолларов, то результаты деятельности правительства В.Путина в области ликвидации бедности в стране вряд ли можно признать удовлетворительными. При этом, как указывалось выше, границы бедности у нас иные, нежели в Европе и США. В Европе, например, в эту категорию попадают люди с доходами ниже 60 % от среднего душевого дохода в стране. По такому подсчёту в разряд бедных в России попадает около половины населения.[420] Более того, в РФ, в отличии от развитых стран, наличествует т. н. «работающая бедность», т. е. низкие доходы имеют трудоустроенные граждане.
