Однажды в Скиту было собрание по случаю падения одного брата. Отцы говорили, авва Пиор молчал. Потом он встал и вышел, взял суму, наполнил ее песком и носил на плечах своих. Насыпал также немного песку в корзинку и носил ее пред собой. Отцы спросили его: «Чтобы это значило?». Он сказал: «Эта сума, в которой много песку, означает мои грехи; много их, но я оставил их позади себя, чтобы не болезновать и не плакать о них; а вот это – немногие грехи брата моего; они напереди у меня; я рассуждаю о них и осуждаю брата. А не должно бы так делать! Лучше бы мне свои грехи носить напереди, скорбеть о них и просить Бога о помиловании меня!». Отцы, выслушав сие, встали и сказали: «Вот истинный путь спасения!».

Один брат в Скиту пал в грех. Братия собрались и послали за аввой Моисеем, но он не хотел идти. Пресвитер опять послал звать его таким образом: «Иди, тебя ожидает собрание». Авва Моисей встал и пошел. Взяв корзину с дырами и наполнив песком, он нес ее с собой. Братия, вышедшие к нему навстречу, спрашивают его: «Что это такое, отец?». Старец отвечал им: «Это грехи мои сыплются позади меня, но я не смотрю на них, а пришел теперь судить чужие грехи». Братия, услышав это, ничего не стали говорить согрешившему брату, но простили его.

Однажды пресвитер Пелусиотский, услышав, что некоторые братия часто бывают в городе, ходят в баню и ведут себя беспечно, пришел в собрание и снял с них монашеские одежды. Но после больно стало сердцу его и раскаялся. Волнуемый помыслами, пришел он к авве Пимену, неся с собой и левитоны братий, и рассказал старцу о деле. Старец спросил его: «Нет ли и в тебе еще чего-нибудь от ветхого человека? Совлекся ли ты его?». Пресвитер отвечал: «И во мне есть еще ветхий человек». Старец сказал ему: «Вот и ты таков же, как и братия! Если и немного имеешь ветхости, уже подлежишь греху». Тогда пресвитер пошел от старца и, призвав к себе братий, просил у них прощения (их было одиннадцать), облек их в монашеские одежды и отпустил.

Один брат за какой-то грех высылаем был пресвитером из церкви. Авва Виссарион встал и вышел вместе с братом, говоря: «И я также грешник».

Помни, что в противном случае ты будешь в тягость брату своему и даже еще повредишь ему.

Авва Исидор Пелусиот говорил: «Жизнь без слова обыкновенно приносит более пользы, нежели слово без жизни. Ибо жизнь назидает и молча, а слово без жизни, несмотря на все возгласы, служит только в тягость. Если соединяются слово и жизнь, то они составляют красоту всего любомудрия».

Мать Синклитикия говорила: «Опасно учить тому, кто неопытен в деятельной жизни. Если кто живет в ветхом доме, то, принимая к себе странников, может погубить их в случае падения его дома. Так и те, которые сами прежде не научились добру, погубляли приходивших к ним за наставлением. Ибо словами они призывали ко спасению, а худой жизнью более вредили своим последователям».

Брат спросил авву Пимена: «Что такое лицемер?». Старец отвечал ему: «Лицемер тот, кто учит ближнего своего тому, чего сам не достиг. В Писании сказано: Что же видиши сучец, иже во оце брата твоего ... и се, бервно во оце твоем (Мф. 7, 3–5)».

Его же спросил брат: «Со мною живут братия: позволишь ли мне давать им приказания?». Старец отвечал ему: «Нет! Но ты сам сперва сделай дело, и если они хотят жить по-твоему, то увидят, что должно им делать».

Когда авва Иоанн, игумен великой киновии, был при смерти и отходил к Богу охотно и радостно, его окружили братия и просили вместо наследства оставить им какое-нибудь краткое и спасительное наставление, как им достигнуть совершенства во Христе. Авва, вздохнув, сказал: «Я никогда не творил своей воли, никого не учил тому, чего сам прежде не исполнил».

Один брат сказал авве Феодору: «Дай мне наставление; я погибаю». Старец с прискорбием отвечал ему: «Я сам в опасности; что же могу сказать тебе?».

Авва Пимен сказывал: «Пришел однажды брат к авве Аммою и просил у него наставления; пробыл с ним семь дней, но старец не отвечал ему. Уже провожая его, сказал ему: “Иди, внимай себе; а мои грехи сделались мрачной стеной между мной и Богом”».

В одной обители оклеветали брата в блудодеянии, и сей пришел к авве Антонию. Пришли также и братия из обители, чтобы уврачевать его и опять к себе взять. Они стали обличать его, зачем он так сделал; а брат защищался, говоря, что ничего такого не сделал. Случилось тут быть и авве Пафнутию Кефалу. Он сказал им такую притчу: «На берегу реки видел я одного человека, который увяз по колена в грязи. Некоторые пришли подать ему помощь и по самую шею погрузили его». А авва Антоний сказал братии об авве Пафнутии: «Вот истинно такой человек, который может врачевать и спасать души!». Братия, тронутые словами старцев, поклонились брату и по совету отцов приняли его в обитель.

Некоторые из отцов спросили авву Пимена: «Как авва Нистерой мог терпеть ученика своего?». Авва Пимен отвечал им: «Если бы я был на его месте, то и подушку клал бы ему под голову».– «Что ж бы ты стал отвечать Богу?» – спросил его авва Анувий. Авва Пимен отвечал: «Я скажу Ему: “Ты Сам повелел: Изми первее бервно из очесе твоего, и тогда узриши изъяти сучец из очесе брата твоего (Мф. 7, 5)”».

Мать Феодора говорила: «Учитель должен быть чужд властолюбия и тщеславия, далек от надмения, не должен быть игралищем лести, не должен ослепляться дарами, порабощаться чреву и увлекаться гневом. Он должен быть великодушен, кроток, особенно смиренномудрен, терпелив, любвеобилен и попечителен о душах».

Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас. Мф. 7, 6

Не открывай святых истин таким людям, которые не хотят принимать их по причине озлобления своего в неправдах и погружения в нечистые похоти, чтобы не поругались они над святыней и потом над тобой.

Однажды пришли к авве Пимену какие-то еретики и начали клеветать на архиепископа Александрийского, будто бы он принял рукоположение от священников. Старец молчал; потом позвал брата своего и сказал: «Предложи им трапезу, накорми их и отпусти с миром».

Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень? и когда попросит рыбы, подал бы ему змею? Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него. Мф. 7, 7–11

С верой и упованием в непреложность обещаний Божиих проси Бога о ниспослании благопотребной помощи в своих кровных нуждах; ищи у Него защиты и покоя; толцы у дверей милосердия Его о всем, для тебя нужном.

Помни, что Бог беспредельно милосерд и, если можно так сказать, не может зреть болезнующих и беспомощных, только бы приходили пред Него с изъявлением Ему своей покорности.

Авва Миос Киликийский говорил: «Послушание бывает за послушание. Если кто слушает Бога, и Бог того послушает».

Брат спросил авву Пимена: «Что мне делать? Меня тревожат сильные возмущения».– «О всякой скорби своей,– отвечал старец,– будем плакать пред благим Богом, пока Он сотворит с нами милость Свою».

Авва Иоанн Колов говорил: «Я подобен человеку, который сидит под большим деревом и видит, что к нему приближается множество зверей и змей. Если он не может стоять против них, влезает на дерево и спасается. Так и я: сижу в своей келии и вижу злые помыслы, восстающие на меня; и когда у меня не достает сил против них, прибегаю к Богу посредством молитвы и спасаюсь от врага».