Кремлевские вожди вынуждены кое о чем призадуматься при виде десятков тысяч молодых евреев, танцующих еврейские танцы и бесстрашно провозглашающих: "Да здравствует Израиль!" Кое-какие мысли зарождаются и в головах рядовых советских граждан, неевреев, когда перед их глазами евреи открыто выражают свое восхищение "фашистским" государством, чьи летчики сбивают советские самолеты, в которых сидят советские летчики, потому что еврейские летчики лучше русских. Это положение не может продолжаться до бесконечности.

Какие мысли вертятся в головах советских правителей при виде молодого еврея, который приходит в ОВИР и просит разрешить ему уехать в Израиль? Он объясняет, что у него есть тетя в Кайфе, и без этой тети он жить не может, хотя всем ясно, что у него и в Москве есть тетя (а, может быть, даже папа с мамой), и на самом деле все, чего он хочет, — это быть свободным человеком на родной земле, быть евреем и воссоединиться со своим народом. Как долго будут советские правители терпеть подобное положение?

Где гарантия, что русские, известные своей жестокостью и с трудом сдерживающие глубокую ненависть к евреям только потому, что им надо респектабельно выглядеть в глазах общественного мнения на Западе, где гарантия, что они не начнут в один прекрасный момент кровавую расправу над советскими евреями? Кто может. поручиться, что советским евреям не грозит катастрофа?

Увы, такая угроза существует. И именно поэтому потому, что у нас нет времени мы не можем позволить себе роскошь созывать международные конференции, на которые будут слетаться сотни еврейских лидеров со всего света, тратя на это тысячи долларов, с тем, чтобы посидеть три дня в удобных креслах и выразить свою солидарность с советским еврейством. У нас нет времени для подобного рода праздного время-провождения.

Мы должны всерьез задуматься о положении советских евреев. Мы должны прочувствовать ту боль и то отчаяние, которые чувствуют они. Нам надо понять, к чему обязывает нас Ahават Исраэль. Наша обязанность предпринять из ряда вон выходящие меры. У еврейских лидеров есть еще возможность наверстать упущенное в деле спасения советского еврейства то, что им уже никогда не удастся сделать для тех шести миллионов…

У нас нет времени. Мы обязаны кричать на каждом углу, на каждом перекрестке о том, что наши братья в России в беде. Мы обязаны оглушить этим криком всех и тех, кто хочет слушать, и тех, кто не хочет. Время не ждет. Катастрофа может начаться завтра. Но… мы все еще беспомощны и жалки, и мы все еще позорно молчим.

И поэтому мы снова должны задать себе этот вопрос.

Почему? Почему мы молчали, когда Гитлер сжигал наших братьев и сестер? Почему мы молчали, когда кремлевские убийцы затягивали петлю на душе советского еврейства? И почему мы молчим сейчас, когда нашим братьям в России угрожает смертельная опасность? Почему замалчивается катастрофическое положение еврейских узников в жутких тюрьмах арабских стран? В чем причина этого гробового молчания?

Мы должны получить ответ.

В деле помощи преследуемым братьям в других странах американо-еврейский истэблишмент показал свое полное банкротство. Но и в отношении внутренних проблем, с которыми все чаще сталкивается еврей в США, руководство еврейских организаций и учреждений проявляет полное нежелание что-либо делать. Проблемы, с которыми сталкивается американское еврейство, остаются неразрешенными в то время, как еврейский истэблишмент тратит массу времени, энергии и денег на защиту чужих интересов.

Разумеется, еврейские лидеры не смогут игнорировать до бесконечности те проблемы, перед которыми стоит сегодня американский еврей. Рано или поздно эти проблемы коснутся их самих.

Принято считать, что все американские евреи — это Ротшильды, "заправилы международных концернов" и "банкиры, сидящие на мешках с золотом". Однако, как это ни странно, факты говорят о том, что в Соединенных Штатах Америки живут десятки тысяч бедных, почти нищих евреев. В Нью-Йорке, например, евреи составляют третью по степени бедности группу населения. Многие тысячи еврейских семей живут в условиях, которые, согласно статистике, намного ниже "уровня бедности". Многодетные хасидские семьи, мелкие чиновники и фабричные рабочие едва сводят концы с концами. Многие тысячи евреев обитают в кварталах бедноты, которые смело можно назвать трущобами. Когда-то это были еврейские кварталы, но все те, кто "выбились в люди", переехали в благоустроенные пригороды. Здесь же остались старики, у которых нет денег снять себе жилье в районе побогаче. Кто заботится о них? Кто помнит о них? Это не просто бедные люди — это забытые люди. Еврейский истэблишмент забыл об их существовании.

Нередко евреи дискриминируются при приеме на работу. Многие из них, а особенно религиозные люди с их характерной одеждой и бородами, выделяются среди "стандартных американцев" не меньше, чем негры или пуэрториканцы: Но в отличие от последних, никто не борется за их права. Во всяком случае, не еврейский истэблишмент. Когда малоимущему еврею, ремесленнику или мелкому предпринимателю, отказывают в ссуде, которая полагается ему по закону, — куда исчезают все те евреи-защитники угнетенных, которые без устали бегают по судебным залам, помогая неграм и пуэрториканцам, оказавшимся в такой же ситуации? Наверное, им неизвестно, что еврею тоже может иногда потребоваться юридическая помощь…

Еврейский истэблишмент быстро находит адвоката, когда дело касается неевреев и нееврейских дел. Если, например, в каком-нибудь городишке где-нибудь в штате Вайоминг мэр города решил на деньги муниципалитета установить рождественскую елку, то целая батарея адвокатов-евреев готова доказывать, что это не противоречит Конституции, согласно которой религия отделена от государства. Для такого дела еврейские лидеры всегда найдут деньги и подходящих адвокатов. Но как трудно бывает им найти и то и другое, если это требуется для еврейских нужд!

Многие еврейские родители — из тех, что не в состоянии послать своих детей в престижные дорогие школы, — боятся, с другой стороны, отдать их в бесплатные государственные школы, где еврейскому ребенку угрожает не только физическая опасность, но и опасность духовная. Еврейский ребенок, заканчивая такую школу, нередко с трудом уже помнит, что он еврей. Многие родители, даже не будучи сами религиозными, склонны поэтому направлять детей в еврейские религиозные учебные заведения, "йешивы". Но и здесь за обучение надо платить, причем немалые суммы. Таким образом дети лишаются возможности получить минимальное еврейское образование, и все мы знаем, к каким результатам это приводит. Почему еврейский истэблишмент не заботится о предоставлении бедным семьям поддержки, чтобы дети могли получить еврейское образование? Ведь от этого зависит будущее американского еврейства.

Деньги, которые наш истэблишмент мобилизует в еврейских общинах, тратятся на бессмысленные и что еще хуже — вредные вещи. Деньги идут на содержание баскетбольных команд, "еврейских" больниц, в которых неевреи составляю! большинство пациентов и нет даже кашерной еды (что же, в таком случае, делает их "еврейскими"?), на содержание летних лагерей, общинных центров и молодежных клубов, в которые записываются неевреи наряду с евреями и которые превратились в рассадники ассимиляции и смешанных браков. На все это находятся деньги. И не находится лишь на еврейское образование.

Если же еврейским учебным заведениям все же удается получить каким-нибудь образом финансовую поддержку от государственных учреждений, то те самые еврейские лидеры, которые только что отказывались помочь, вдруг пробуждаются к жизни. Без малейшего зазрения совести они начинают доказывать, что это противоречит Конституции — ведь религия отделена от государства! Спасите республику! Откуда ни возьмись возникают адвокаты, которых невозможно было разыскать, когда требовалось защитить еврейские интересы, и адвокаты эти из кожи вон лезут, чтобы государственные деньги не были истрачены на религиозную школу.