— Нет! А что могло случиться?
Секундная пауза. Он с кем-то переговаривается. Снова берет трубку.
— Это вы… только что громко смеялись?
— Да, я!
— Видите ли, господин Ферн, мы ничего не имеем против веселого смеха… но вы напугали соседей…
— Хорошо! В следующий раз, прежде чем рассмеяться, я закрою окно!
— Отлично, господин Ферн! Спокойной ночи!
— Спокойной ночи!
Захлопываю окно. Что-то больше нет охоты смеяться.
Живет себе человек по имени Мартин Ферн. Мой ровесник, обманутый жизнью. В наши годы вдруг ощущаешь усталость. Бывает, что поутру трудно подняться с постели. И все желания гаснут.
Вынимаю пасьянс, включаю приемник. Интересно, какую музыку любит Мартин Ферн? Если он вообще ее любит. Ловлю танцевальную музыку. Рассеянно прислушиваюсь. И так же нехотя обращаюсь к пасьянсу. Закуриваю. Вот я сложил из кубиков симпатичного фокстерьера в черных и белых пятнах. Принимаюсь за джентльмена, играющего в крокет. Нет, не могу. Беру телефонную книгу, листаю. Звоню.
Госпожа Эллинор Ферн снимает трубку.
— Говорит Мартин Ферн!
— Откуда ты звонишь?
— Из санатория!
В ее голосе слышится облегчение. Она курит. Глубокая затяжка.
— Как поживаешь? — спрашиваю я.
— Отлично… а ты?
— Великолепно!
Молчание.
— Как зовут моих детей?
— Зачем тебе?..
— Как зовут детей?..
— Фредерик и Лина!
— Хорошие дети?
Еще затяжка.
— Мартин, пожалуйста, потерпи немного… скоро мы во всем разберемся!..
— Соскучились вы по мне?
Молчание.
— Так! — говорю я. — В чем дело?
Гудки. Снова набираю номер.
— Очевидно, нас разъединили!
— Я положила трубку!
— Почему?
— Я больше не могу терпеть!
— Чего ты не можешь терпеть?
— Нам надо обо всем поговорить!
— Намекни хотя бы, в чем дело…
— Так просто всего не скажешь!
— Понятно…
— Спокойной ночи, Мартин…
— А как фамилия Томаса и Лилли?..
— Симонсен — как же еще?..
— Мартин Ферн как дитя — ничего не знает…
Она снова кладет трубку. Листаю телефонную книгу. Набираю номер.
К телефону подходит мужчина. Слышно, как в квартире веселится компания гостей.
— Кто говорит? Мартин Ферн? Так он же, кажется, болен!
— Я Мартин Ферн!
— Ах вот как, здравствуйте, сейчас позову Томаса!
Он громко зовет Томаса. Шум усиливается. Слышен звон бокалов. К телефону подходит другой мужчина.
— Говорит Мартин!
В трубке молчание. Слышу, как он переводит дух. Пытаюсь вообразить, как веселятся гости. Наверно, пьют кофе. С коньяком.
— А какой марки у вас коньяк?
— Что тебе надо?
Холодный тон. Сдавленная злость.
К телефону подходит женщина. У нее высокий звонкий голос.
— Мартин, это Лилли…
— Здравствуй, Лилли!
Она вздыхает. Почему-то все, с кем бы ни говорил Мартин Ферн, начинают вздыхать.
— Мартин, ты не должен сюда звонить…
— Почему?
— Из-за Томаса…
Она понижает голос.
— Ну вот, а сейчас мне некогда. Будь здоров, Мартин… и, пожалуйста, больше не звони…
— Не можешь ли ты сказать, почему…
Прежний мужской голос:
— Вот я сейчас тебе скажу пару слов, Мартин…
Он долго бранится.
— В чем дело?
— Сам знаешь. Прощай…
Бросает трубку.
Сижу у телефона. Гляжу на него. Каждый звонок приносит с собой отголоски прошлого. Снова звоню госпоже Ферн.
— Мартин, это ты?
Вздох.
— Нет, это Рудольф Габсбургский…
— Перестань паясничать, Мартин… И без того тяжко…
— Что такое?… Почему тяжко?
— Поговорим об этом после…
— Как зовут твоего любовника?
— Спокойной ночи, Мартин!
— Люди не слишком ко мне благоволят. Я только что звонил моим добрым друзьям Лилли и Томасу… Они были не особенно приветливы. Скажи мне, что там такое с этим Мартином Ферном?..
— После скажу!
— А нельзя мне поговорить с моим сыном Фредериком?
Молчание.
— Кстати, кто это его так назвал?
— Ты.
— Ужасно! А можно мне с ним поговорить?
— Не знаю…
Она отходит от телефона. Минуту спустя в трубке раздается ломающийся мальчишеский голос. Это сын Мартина Ферна. Фредерик.
— Здравствуй, Фредерик…
— Здра…
— Ты чем занят?
— Телевизор смотрю…
— Интересно?
— Не…
— Зачем же тогда смотреть?
— А что мне еще делать?
— Что ты думаешь обо мне?
Он не отвечает. Пыхтит в трубку.
— Ну прощай, Фредерик! Позови-ка еще раз маму!..
Она снова берет трубку. Вижу, какое там настроение. Семья замкнулась в своем кругу. Обидчик стучится в их дом, ведя за собой призрак прежних обид.
— Что тебе надо?
— Интересная передача?
— Нет…
— Отчего бы вам не сыграть в двадцать одно?
— Мартин, перестань…
— Хочешь, выпрыгну в окошко?
— После поговорим!
— А хорошая у нас квартира?
— Спокойной ночи, Мартин!..
— Мебель красивая?
Она бросает трубку. Сажусь у окна, закуриваю. Чуть погодя снова набираю номер квартиры Фернов. Короткие гудки.
Что там такое с этим Мартином Ферном?
Стук в дверь — в комнату входит доктор Эббесен.
— Можно мне сказать вам два слова, господин Ферн?
— Пожалуйста…
Он садится в кресло. Между пальцами у него зажата огромная сигара.
— Мне сейчас звонила ваша жена…
— Ах вот оно что! А нет ли у вас еще такой сигары?
Мне вдруг захотелось узнать, не принадлежит ли Мартин Ферн к числу тех людей, которые картинно и важно курят сигары. Доктор Эббесен достает портсигар, угощает. Закуриваю сигару. Затянувшись, судорожно закашливаюсь.
— Господин Ферн, могу ли я попросить вас не беспокоить столь частыми звонками вашу жену?..
— Я хочу знать, в чем дело с Ферном! — говорю я.
— Ну зачем вам так форсировать события? Не забывайте, что вы больны!
— Очень странная история. Приезжает хорошенькая женщина, которую я вижу в первый раз. Приглашает меня проехаться с ней в машине. Потом мы заходим с ней в гостиницу и ложимся в постель…
— Так-так, — подтверждает он.
— Скажите мне правду: как я понимаю, я переспал с… психотерапией?..
— Послушайте, господин Ферн!
— Нелегко разобраться во всем этом. Переспав со мной, эта дама больше не желает меня знать.
— Господин Ферн… полагаю, что обязан вас предупредить. Когда вы поправитесь, вам придется столкнуться с рядом сложных проблем…
— Я совершенно здоров!
Он молчит. И все же я давно не ощущал такого прилива сил. И такой растерянности.
— Что приключилось с Мартином Ферном?
— Вы больны!
— Я спрашиваю: что такое натворил этот Мартин Ферн? Почему у него столько врагов?
— Когда-нибудь вы это узнаете… может быть, даже очень скоро…
— Я умру от раскаяния!
— От этого мы и хотели бы вас уберечь!..
— Может, я пожиратель младенцев?
Он снисходительно улыбается.
— А может, я бесстыдный распутник… коварный соблазнитель…
— Вот это уже ближе к истине!
— Ужасный злодей этот Мартин Ферн!
— Понимаете, я врач… Я стараюсь вам помочь…
— Не нужно мне вашей помощи!..
Он улыбается. Я отказываюсь от помощи. Для него это верный признак невменяемости.
— Я знаю, вы не беретесь меня судить!..
— Да, я никого не осуждаю!
— Спасибо, доктор!
Опять снисходительная улыбка. Очевидно, я веду себя в полном соответствии с учебником психиатрии.
— Неужели вы не понимаете, что я совершенно здоров?
— Да, да, конечно… — соглашается он.
Если бы я вдруг заявил, что я Наполеон или, чего доброго, платяной шкаф, он ответил бы мне точно так же.
— Вы многих обижали на своем веку… особенно в последнее время, когда вы окончательно запутались… оскорбили близких людей…
— Я полон раскаяния!
— Так ли это?
— Нет! Я не могу брать на себя ответственность за выходки Мартина Ферна… Может, я вовсе не Мартин Ферн… Ваше утверждение голословно…
