Ничего с собой Серёга не мог поделать! Как увидит хорошенькую женщину, сердце тут же ёкает. И неважно, кто она при этом - аспирантка или простая продавщица, блондинка или брюнетка, замужем или свободная.

Раз сердце ёкнуло – значит, только вперёд, в атаку! И Серёга в лепёшку расшибётся, но всё сделает, чтобы та, на которую безошибочно указало сердце, сдалась и стала его. Пусть и ненадолго, но его.

А вчера оно, неугомонное, раз – и ёкнуло при виде приближающегося к Серёге красавца-мужчины. Плечи – во, усы – во, грудь колесом, глаза горят. "Боже мой! – запаниковал тут Серёга. – В мужика влюбился! Неужто я этим стал, как его[?] Ну, цвета неба которые? Хотя мужик-то этот, конечно, и ничего, но не хочу, не хочу быть геем!"

А сердце всё ёкает и ёкает, по мере того как этот красавец к Серёге приближается. У Серёги ноги стали ватными, руки повисли вдоль туловища, как плети. В общем, обмер Серёга, стоит, покорный судьбе, и только об одном думает: «Ну, всё, теперь я его! Сердце меня ещё никогда не обманывало».

И сердце точно не обмануло Серёгу. Этот красавец-мужчина делал что хотел с Серёгой целых пять минут. Причём на виду у всех. Так отделал Серёгу, что теперь его не то что знакомые, но и он сам себя в зеркале не узнаёт.

Зато Серёга безмерно счастлив. Этот красавец оказался всего лишь мужем лаборантки Риты, на которую неделю назад сделало стойку неугомонное Серёгино сердце…

Теги: юмористическая проза

Если роман, основными персонажами которого номинально являются логопеды, начинается словами "Глава пелвая", читатель мигом понимает, что ему предложено сатирическое произведение. Именно так начинается роман Валерия Вотрина «Логопед» (М.: Новое литературное обозрение, 2013).

Проблемы, над которыми бьются вотринские логопеды, далеки от медицинских. Нет, в этой притче язык - нравственная позиция, правильная речь – прогрессивные взгляды. Здесь рассказывается о борьбе за грамотную речь, о партийных и властных интригах, и через это о человеческой порядочности и коварстве. События сплошь и рядом происходят трагические, кафкианского толка, тем не менее роман представляет собой образец социальной сатиры, где с большим кпд используются комические моменты.

Намёки автора, если так можно выразиться, многообразны. Совершенно неважно, какую конкретно организацию имеет в виду автор, говоря о Тайном департаменте. В разных странах охранки называют по-разному, однако суть их не меняется. Все хороши – выбирай на вкус.

Согласно легенде, Вавилонскую башню не смогли достроить из-за того, что её строители говорили на разных языках. У Вотрина ситуация более замысловатая – все персонажи говорят на одном, а друг друга понимают плохо. Печален конец этой истории: государство трещит по всем швам, власть переходит от одной партии к другой, на площадях сжигают книги, одни люди вынуждены эмигрировать, другие возвращаются. В обществе царит агрессия. И всё из-за того, что люди – логопеды, диктаторы, цензоры, диссиденты, патриоты, карьеристы – не способны найти общий язык. 

Ветер переименований, захвативший в постперестроечное время многие названия, для московского метро не стал чем-то из ряда вон. Подобные казусы в столичной подземке за её историю происходили более тридцати раз. "Дворец Советов" становился «Кропоткинской», «Калужская застава» - «Ленинским проспектом», «Мир» – «Щербаковской», а та в свою очередь – «Алексеевской»...

Это официальные названия. А простые пассажиры без всяких согласований с бюрократическими инстанциями давали станциям свои имена, которые становились не менее привычными, чем настоящие. Администрация хочет предложить читателям несколько таких альтернативных названий. Подумайте и скажите, какие послужили им прототипами.

1. «В Китае голод».

2. «Изымайловская».

3. «КЛМН».

4. «Новогвинеево».

5. «Пургеновская».

6. «Супротивная».

7. «Третья конская».

Первые десять читателей, приславших правильные ответы, будут награждены бесплатной подпиской на 16-ю полосу «ЛГ».

В. Агеносов. Восставшие из небытия: Антологии писателей Ди-Пи и второй эмиграции. - М.: АИРО-XXI, 2014. – 728 с.– Тираж не указан.

14 марта в Доме русского зарубежья пройдёт презентация первого не только в России, но и в мировой издательской практике собрания избранных произведений писателей послевоенной эмиграции и русских литераторов послеоктябрьской эмиграции, оказавшихся после 1945 г. лицами без гражданства (Ди-Пи – Deplaced Persons).

Как справедливо пишет автор предисловия к антологии, один из первооткрывателей этого пласта литературы поэт и издатель Е. Витковский, "это была прежде всего самая трагическая из волн русской эмиграции: и первая, и третья боролись в основном за визы и за право более или менее легального выезда, вторая волна вся без исключения боролась не за визы, а за жизнь, бежала «из-под кнута-то отчего да под дубину отчима" (И. Елагин)».

Составитель антологии – профессор ИМПЭ им. А.С. Грибоедова В.В. Агеносов во вступительной статье подробно прослеживает долгий путь на родину литературного наследия послевоенной эмиграции. Эта статья, озаглавленная «Несколько слов об архипелаге Ди-Пи и его писателях», представляет собой органичное соединение путеводителя по антологии и популярной характеристики малоизученного литературного феномена, опирающейся на серьёзные научные изыскания самого автора. Исследователь обращается к нормативным и архивным документам, к малотиражным и труднодоступным изданиям (и отечественным, и зарубежным), вводит в широкий оборот фактически всю имеющуюся к настоящему времени научную литературу по теме. 

Майя БАБИЧЕВА,   зав. сектором специальной литературы НИЦ библиографии РГБ

Теги: В. Агеносов , Восставшие из небытия

Фото: Антон Меньшов, Фёдор Евгеньев

Роль и значение языка - речи – слова катастрофически недопонимаются в нашем обществе. Мы забываем, что культура – прежде всего культура речи (где на канале "Культура" хотя бы намёк на разговор об этом?). Образовать и воспитать человека можно только с помощью речи, а о том, что искусство управления есть прежде всего речь, эффективная, целесообразная, но, главное, умная и честная, наши политики и горе-чиновники не догадываются[?] Значит, учить надо не только запятые расставлять, а науке и искусству речи, которые изначально и являются в русской традиции филологией, словесностью.

Для нас культура речи – это по-прежнему только норма, война относительно тв[?]рог или творóг, звóнит или звони [?] т… Но культура речи – в том, чтобы управиться РЕЧЬЮ с классом (если ты учишь), коллегами (если ты с ними работаешь и дружишь), коллективом школы (если ты директор), страной, если ты президент…

Культура речи начинается с её организации : кто, где, кому и что может сказать… Что может сказать студентам преподаватель, если курс в 18 лекций сокращён до одной с пятью семинарами – остальное отдано на самостоятельную работу студента? Как воспитать культуру устной речи ученика, если главный жанр, на который он нацелен, – письменное тестирование на ЕГЭ? Но какой бы компьютеризацией и «самостоятельностью работы» мы себя ни обманывали, живого слова учителя ничто не заменит.