Монах и два его спутника сделали несколько шагов, как бы собираясь уходить.

Затем брат Амбросио оглянулся. Красный Кедр стоял на том же месте, голова его была опущена и брови нахмурены. Он размышлял.

Монах понял, что скваттер колеблется, и решил, что наступил момент, которым надо воспользоваться, чтобы окончательно склонить его на свою сторону.

Он вернулся обратно.

— Compadre, — сказал он, — еще одно, последнее слово — или, если вам угодно, последний совет.

— Что еще? — спросил Красный Кедр с раздражением.

— Берегите Эллен.

— Что?! — воскликнул скваттер, прыгнув как пантера и схватив брата Амбросио за руку. — Что ты сказал, монах?

— Я сказал, — отвечал тот твердым и внушительным тоном, — что ваши враги хотят использовать Эллен для того, чтобы наказать вас, и что если этот проклятый миссионер до сих пор для виду покровительствовал вам, то только потому, что боялся, как бы эта жертва, за которой он ухаживает, не ускользнула от него.

При этих ужасных словах с Красным Кедром произошла страшная перемена — бледность покрыла его лицо, он весь затрясся.

— О-о! — как тигр зарычал он. — Пусть они только явятся!

Монах бросил торжествующий взгляд в сторону своих товарищей. Он одержал победу, и добыча была у него в руках.

— Пойдемте, — произнес Красный Кедр, — не покидайте меня, ради Бога! Мы раздавим этих коварных змей! Ага, они воображают, что держат меня в руках, — продолжал он с нервным смехом, — но я им покажу, что старый лев еще не побежден! Я могу рассчитывать на вас, дети мои, не так ли? Не так ли, брат Амбросио?

— Конечно, — отвечал тот, — мы ваши единственные друзья, вы знаете это.

— Правда, — произнес скваттер. — Простите, что я на мгновение забыл это. О, вы увидите!

Два часа спустя все четверо явились в хижину.

Увидев их, Эллен почувствовала, как дрожь пробежала у нее по телу.

Тайное предчувствие предупредило ее о беде.