У Васи такая работа – быть другом сильных мира сего. Высокие чиновники, правда, думают, что используют его для прикрытия своих делишек. А на самом деле, это Вася использует их в своих целях. Влиятельные друзья – его единственный актив, на нем он строит свой скромный бизнес, который в сущности мало чем отличается от работы сутенера с Ярославского шоссе. Вася тоже продает чужие услуги, только другого порядка. И спрос на них ничуть не меньше, чем на продажную любовь. Потому что добиться решения своего вопроса законным путем иной раз бывает очень нелегко: постоянно возникают какие-то трудности, не хватает каких-то документов, чиновники постоянно заняты. Для тех, кто сталкивается с подобным – это верный признак того, что пора выходить из казенного учреждения и искать «Васю». А он наверняка уже где-то неподалеку и только и ждет, чтобы к нему обратились.

Вася никогда не дает никаких гарантий, легко может обмануть. Но людям, оказавшимся в безвыходном положении, ничего больше не остается, кроме как тратить деньги на таких, как он. Им кажется, что Вася – неизбежное звено в сложившейся системе отношений между властью и обычными людьми.

Иногда я задумываюсь, что такие люди, как Вася, рассказывают своим детям, когда те спрашивают об их работе? Человек, занимающий даже самую скромную должность, склонен гордиться своими достижениями. «Да, я простой менеджер по продажам, но в последнем квартале мы увеличили прибыль на 20% – в этом есть и моя заслуга». «Да, я подметаю мусор, но благодаря мне город становится чище». «Да, я обычный таксист, но без меня в поздний час людям трудно было бы добраться до дома». А что говорят своим детям решальщики, чем они гордятся? Может, рассказывают, что благодаря тому, что они донесли откат до нужного человека, строители построили этот большой красивый дом? Или о том, что, благодаря им, в городе открылось новое кафе?

Социолог Ольга Крыштановская когда-то рассказывала мне, что бизнесмен начинает искать неофициальные подходы к чиновнику, в том числе через посредников, потому что не чувствует себя защищенным. Вместо того, чтобы объединяться между собой, сообща противостоять коррупции и чрезмерному государственному контролю, они стараются «наладить отношения» с чиновниками и решить свои проблемы.

Неофициальные отношения с просителем необходимы и представителям власти. Для некоторых людей, наделенных сейчас полномочиями, их работа – этот система кормления. Им кажется, что кто-то дал негласное разрешение на то, что должность кормит, дает дополнительный доход. Такая система существовала в России с XII века: князь назначал наместника и тот, наделенный малым жалованием, кормился за счет поборов с жителей вверенных ему земель. И эта традиция в России до сих пор жива.

Часть денег, которые люди платят за защиту от государства или за решение своих проблем, под видом спонсорской помощи может идти и на социальные проекты, благоустройство городов. Некоторые губернаторы и мэры даже гордятся, что таким образом стимулируют бизнес быть «социально ориентированным». Но в этом все равно присутствует элемент принуждения.

Другая часть денег без особой огласки оседает в карманах власть предержащих. Но главная беда чиновника-мздоимца – он не может кормиться от своей должности в открытую. Это откровенная уголовщина, и чтобы защититься, он и обзаводится друзьями-посредниками, которые за небольшой процент от взятки берут на себя риски.

Помощники взяточнику нужны и для того, чтобы легализовать свои богатства, в России или за границей. Даже самый влиятельный государственный служащий, уходя со своего поста, теряет все. Он оказывается больше не нужен системе, лишается полномочий, а вместе с ними и дохода. Его положение всегда шатко, ведь власть недолговечна, ее невозможно передать по наследству детям, как бизнес. И для того чтобы помочь чиновнику-взяточнику не остаться у разбитого корыта после отставки, существуют специальные структуры, занимающиеся управлением их нигде не задекларированным капиталом.

За последние десять лет в стране появилась целая каста людей, профессионально занимающихся решением вопросов с властями. Они по-разному выглядят, но суть их работы одна. Они торгуют властью, которая принадлежит не им.

Стоит рассказать об этих людях, их жизни, привычках и опасном ремесле. Возможно, через десять лет они превратятся в «уходящую натуру», а через двадцать их просто не станет, потому что государственная машина будет работать, как часы, а номера мобильных телефонов городских начальников будут указаны на официальных сайтах мэрий, как в Европе.

Сейчас такой вариант развития событий кажется мечтой неисправимого романтика. Решальщики – это такая же неотъемлемая часть нашей реальности, как пробки на дорогах. Кто эти люди? Как они живут, обделывают свои дела? Как строят отношения с чиновниками, сколько зарабатывают? Об этом стоит знать, хотя бы для того, чтобы не попасть в их сети.

Рассказанные в этой книге истории выросли из уголовных дел, разговоров с предпринимателями, чиновниками и, конечно же, теми, кто «решает вопросы». Я изменила имена участников событий. Но схемы работы решальщиков, их быт, нравы, размеры гонораров я постаралась бережно перенести в эту книгу. Чтобы читатели лучше представляли себе масштабы этого явления.

Этот день у Дмитрия Дубинина начинался так же, как и все предыдущие. Его ожидала привычная уже бумажная суета в районной администрации, легкий флирт с хорошенькой секретаршей, чай с дородными дамами из отдела архитектуры (благодаря приносимому им печенью их шансы привести фигуры в порядок стремились к нулю, впрочем, это особо «архитекторш» не волновало).

Но что-то в этот день должно было пойти не так. Дмитрий чувствовал это заранее, еще собираясь на «работу» и завязывая поднадоевший галстук.

Но что именно? Предстоял обычный, ничем не примечательный, наполненный рутиной февральский день. Несмотря на то, что телом Дубинин все еще пребывал в районной администрации, душой он уже был на Мальдивах. Уже были куплены путевка, плавки, крем для загара. Оставалось только поскорее вырваться из этой ежедневной канители.

Выполнив утренний «обход», Дубинин от нечего делать стал шататься по коридорам. Вот кабинет начальника отдела госзакупок – мерзкий тип, к нему лучше не соваться, требует откат в 30%. И это в районе, где закупают разве что канцелярские скрепки и метлы для дворников, думал он про себя. А здесь сидит Машенька – мечта всех местных мужиков, занимается культурой и спортом. Тут Дубинин усмехнулся, вспомнив один из вечеров в администрации, когда они уединились в подсобке.

А тут сидит Сам. К нему Дубинин как молодой юрист подходить боялся, но в тайне надеялся когда-нибудь сдружиться с ним и парой таких же прожженных отцов города. Тот же Зубов, например, отлично устроил свою жизнь, благодаря такой дружбе. «А вот и сам Парфентьич, вспомнишь говно, тут и…», – подумал Дубинин.

За Зубовым шла какая-то женщина с увесистой сумкой. На лице Зубова гуляла странная, заискивающая улыбка, как у массовика-затейника в советском доме отдыха. «Работает с клиентом», – пронеслось в голове у Дубинина. Но тут случилось невероятное. Зубов резко взял его за локоть и потащил в сторону.

– Вот, Мария Михайловна, «презент» после того, как Пархомов подпишет бумаги, вы можете передать этому человеку. – нараспев сказал он, подводя Дубинина. – По поводу конфиденциальности можете не волноваться. Дмитрий – родственник Степана Игнатьевича, он в курсе всех дел.

Дубинин не понимал, с какой стати его вдруг зачислили в родственники Самого Пархомова, но решил не подавать виду и подыграть Зубову. Ведь через него можно в будущем установить такие знакомства, которые можно будет использовать всю оставшуюся жизнь.

Пришлось отложить намеченные дела и ждать в коридоре эту Марию Михайловну. Вокруг нее почему-то все суетились. Он, конечно же, догадывался, в чем дело – «презент» в тяжелой сумке заставлял районных чиновников стараться с утроенной силой. Сейчас они подпишут все бумажки, он заберет «презент» и принесет его Самому – прямо как Дед Мороз. «Отличный повод для близкого знакомства», – предвкушал успех Дубинин.