\\678// не подавляли более строгими заповедями и более тяжелым бременем, нежели сколько сами можем понести. А когда это делаем, то не берем л и двоякую гирю, не меряем ли двоякой мерою товар и плоды заповедей Господних? Ибо если иначе отмериваем себе, а иначе нашим братьям, то справедливо порицает нас Господь за то, что имеем весы неправильные и меры двоякие, как говорит Соломон: мерзость пред Господом — неодинаковые гири, и неверные весы — не добро (Притч 20, 23). Мы окажемся явно виновными в неверном весе и двоякой мере, если, желая людской славы, будем показывать в чем–либо больше строгости, нежели как обыкновенно делаем уединенно в своих кельях, т. е. хотим казаться более воздержанными и более святыми скорее перед лицом человеческим, нежели перед Богом. Такого недуга нам следует не только избегать, но даже гнушаться. Впрочем, мы от предложенного вопроса несколько уклонились; возвратимся к тому, от чего отступили.

Итак, в означенные праздничные дни так нужно вести себя, чтобы делаемое разрешение не повредило ни душе, ни телу. Поэтому, чтобы в праздничные дни и торжество, соблюсти, и не нарушить правила умеренности, послабление ограничивается только тем, чтобы ради праздника принимать пишу вместо девятого часа в шестой[159]; а количество и качество пищи не изменяется, чтобы не устрашить целомудрия душевного и телесного, приобретенного в продолжение Четыредесятницы. Нам бесполезно будет приобрести постом то, чего тотчас должны лишиться от пресыщения; притом известна хитрость нашего врага, который тогда особенно нападает на ограду нашей чистоты, когда видит, что охранение ее ослаблено по случаю празднества. Потому со всей осторожностью следует на

\\679//блюдать, чтобы через разрешение, делаемое в Пятидесятницу, не лишиться силы разума и не потерять чистоты целомудрия, приобретенной в Четыредесятницу; а для этого и в торжественные дни следует употреблять ту же пишу, какую в пост употребляем для сохранения целомудрия, и ничего не прибавлять к мере и качеству ее, дабы не дать случая из–за утешения праздничного возбудиться плотской похоти и из–за кратковременного плотского удовольствия не потерять радости и мира душевного и не оплакивать сердечного целомудрия. Необходимо всемерно стараться, чтобы и нам не напрасно были сказаны слова пророческие: празднуй, Иудея, праздники твои, исполняй обеты твои (Наум 1, 15). Ибо если мы не изменим правил воздержания ради праздничных дней, то непрестанно будем духовно праздновать; а таким образом, освободившись от рабства, будем иметь месяц от месяца и субботу от субботы (Ис 66, 23).

Герман спросил: почему Четыредесятница продолжается шесть недель (на Западе), а в некоторых областях, где больше усердия к почитанию Бога, она состоит из семи недель (на Востоке), между тем как ни то, ни другое число недель, за исключением воскресных и суббот, не составляет сорока дней? В этих неделях постных дней только тридцать шесть.

Феона. Хотя многие по благочестивой простоте совсем не спрашивают об этом предмете, но поскольку вы, желая точнее увериться в истине наших правил и тайн, обращаете испытательный взор и на такие предметы, о которых другой не считает нужным спрашивать, то узнаете

\\680// настоящую причину дела, чтобы совершенно увериться в том, что предки наши ничего не установили безосновательно. В законе Моисеевом вообще всему народу предписано посвящать Богу начатки и десятую часть всех плодов. Итак, если нам нужно посвящать Богу десятую часть из нашего имущества и плодов, то тем более мы обязаны посвящать Ему десятую часть из жизни нашей, дел и приобретений. Эту десятую часть и составляет Четыредесятница, потому что десятую часть всего года составляют тридцать шесть с половиной дней, а в семи неделях, за исключением воскресных дней и суббот, постных дней тридцать пять. Но если к ним прибавить великую субботу, в которую пост продолжается до пения петухов, и половину ночи до рассвета следующего светлого воскресного дня, то совершенно исполнится постных дней тридцать шесть с половиной.

А что сказать о начатках, которые, как известно, все верно служащие Христу ежедневно приносят? Ибо когда пробудившиеся от сна и как бы воскресшие после усыпления, прежде возбуждения какого–либо чувства или памяти, или заботы о домашних делах, первые возникшие помыслы посвящают в жертву Богу, то не приносят ли истинно начатки своих плодов через верховного Первосвященника, Иисуса Христа, за пользование этой жизнью и за образ ежедневного воскресения? Также и те, которые, пробудившись от сна, принося Богу жертву прославления своего, первым движением своего языка призывают Его, те прославляют Его имя и совершенства; раскрывая сначала свои уста для воспевания Ему песней, обязанности своих уст приносят Богу в жертву. Также приносят Ему первые жертвы своих рук и ног, когда, поднявшись с постели, становятся на молитву прежде, нежели воспользуются своими членами для собственных нужд,

\\681// ничего не присваивают себе из служения их, но направляют стопы для почитания Его, утверждают их в хвалении Его и таким образом приносят Ему начатки[160] всех своих движений воздеянием рук, преклонением колен и простиранием всего тела. Что поется в псалмах: предваряю рассвет и взываю. Очи мои предваряют утреннюю стражу, чтобы мне углубляться в слово Твое (Пс 118, 147, 148); рано утром молитва моя предваряет Тебя (Пс 87, 14), — этого иначе мы не можем исполнить, как если после покоя сна, пробудившись на этот свет как бы из мрака и подобия смерти, из всех обязанностей духа и тела не будем сперва совершенно ничего предпринимать для своих нужд. Ибо нет никого другого, кого бы пророк предварял поутру или кого мы должны бы предварять, кроме нас самих, т. е. предварить наши занятия, житейские попечения, или (предварить) тонкие внушения врага, которые он нам, еще покоящимся и погруженным в сон, старается всеять мечтаниями суетных сновидений, которыми бы нас тотчас по пробуждении занять, чтобы, сорвав лучшую часть наших начатков, он сам первый похитил их. Поэтому со всей осторожностью нам надо стараться (если силу вышесказанного стиха хотим исполнить делом), чтобы осмотрительная бдительность охраняла первые появления утренних помыслов, чтобы поспешное предвосхищение завистливого врага (дьявола) не осквернило чего–нибудь из них и не сделало того, чтобы Бог отверг наши начатки, как маловажные и оскверненные. Если мы не будем предупреждать его бдительной осмотрительностью ума, то он, не оставляя обычая злого предупреждения, будет ежедневно предварять нас своими обольщеньями. Потому если желаем принести богоугодные и благоприятные начатки из плодов нашего духа, то должны прилагать большую заботу, чтобы все наши чувства телесные, особенно в утренние часы, со

\\682//хранять как священную жертву Господу, не оскверненную и неприкосновенную. Этот род набожности соблюдают даже многие миряне, которые, встав прежде рассвета или на рассвете, не принимаются за необходимую житейскую работу, прежде чем, придя в церковь, не посвятят Богу начатки всех своих действий и работ.

Хотя Четыредесятница в некоторых областях продолжается то шесть недель, то семь, как вы говорите, но несмотря на различия в числе недель, всюду основание и образ поста одинаковы. Шесть недель она продолжается у тех (западных), которые думают, что нужно поститься и в субботу; потому у них тридцать шесть дней составляются из шестидневного поста в каждую из шести недель.