«в этом краю офицерских услад…»
в этом краю офицерских услад
буду ходить на парады
как отсосавший в сортире солдат
с остановившимся взглядом
буду армейские фильмы смотреть
в горестной будке казенной
утлою койкой до утра скрипеть
страстью сырой ослепленный
дабы истошный вот этот скрип-скрип
шорох постыдного сора
рыбкой губастой надежно прилип
к ангелов ясному хору
1988
из катулла
о пташка бедная! лишь у неслоговое
озябший разговор пронзит
и ненадежное слепое
сердечко затрещит
вотще на легкие частицы
рассеется — но гордо вновь
аорта бьется пульс стучится
проистекает кровь
1989
«вырастет в саду грибочек…»
«вырастет в саду грибочек»
череп нежно возвестил
«исповедаться не хочешь?»
отвечаю: нету сил
обездоленная марфа
у промозглого окна
но и это только арфа
но и это лишь зурна
1989
«такой болезненной осокой не случалось…»
такой болезненной осокой не случалось
порезать палец мрамор мрамор кровь
пристанционный вальс и коржики вспухают
почти бульдог синюшное стекло
французский паспорт перелетной рыбой
скользит в неприбранном купе
а за окном полярное сиянье
скупые пастбища пустые закрома
1986
«по легким волнам инобытия…»
по легким волнам инобытия
порой пирог кипящий проплывает
но телескопом ставшие весы
не взвешивают больше не сверкают
какой волшебницы немыслимый зарок
цветами смертными заполонить страницу
заковывать ничтожный лепесток
в посеребренную темницу?
вот зеркальце чтоб насмотреться всласть
но сколько дней не отвечает разум
на аллергическую бойню тополей
на имя связанное в деминутиве
1988
русские гимны
I
демьян соседа привечает
усадьба барская горит
по вечерам христос гуляет
в сопровожденьи гесперид
прислушайся глаза зажмуря
злодей от кары не уйдет
набили лакомую тюрю
в его растерзанный живот
II
вот в темноте раздался писк
землянка обгорела
разнузданный эквилибрист
корячится умело
и расточительный народ
что в муроме пасется
его запустит в оборот
и кровью захлебнется
III
по воле волн иосиф гоголь
плывет на бочке паровой
к своей противнице убогой
неблагонравной и скупой
его приветствуют наяды
на щекотливом языке
их полнокровные наряды
блестят как рыбы на песке
к чему такое приключенье
по-птичьи ничего не знать
и щебетать до исступленья
и захрипеть и замолчать?
IV
только детские книжки читать
только голос америки слушать
этот лад домотканый не знать
этот строй непреклонный нарушить
испариться как отблеск меча
на щеке молодого матроса
что детей потрошит сгоряча
в злые волны швыряет с утеса
V
глянь: красный крест и полумесяц
в темницу смрадную идут
под вечер узника повесят
шакалам жадным отдадут
а мне бы зайчика какого
перевернуть на помеле
похоронить его сурово
в нравоучительной земле
VI
не карфаген погиб а тщетная природа
стеная залегла в ингерманландский мох
о простодушие! крестового похода
анахорет не выдержал издох
зачем смиренничать? в отеческой гробнице
как тать шуршит известкою стальной
уклюжая египетская птица
свой уголок убравшая слюной
молчи костлявая! стерильными цветами
не оживить правдоподобный быт
и gott mit uns и пчеловоды с нами
и рай сметаною облит
въезжает на хрустящем кадиллаке
в отечества позорную трубу
чтоб выловить в громокипящем мраке
сбежавшую рабу
по каплям не выдавливай — застынет
смолой на царскосельских погребах
знай: чаша жгучая проказника не минет
с орнаментом из веточек и птах
VII
теперь уж отказался
от дьявольских щедрот
но стылой погремушкой
плутают вслед за мной
ничтожные свиданья
ненужные дела
и пальцами сцепившись
простуженно поют:
«смотри снежок весенний
весь мир перевернет
и ты горячей каплей
на чью-то упадешь
холодную и злую
мальчишескую грудь»
1988-91
