Мир был создан Десятью Речениями. Наша ошибка в том, что мы пытаемся понять это, как десять утверждений, столько-то слов и столько-то букв. Как уже было объяснено, фраза — это способ передачи чего-то, что невозможно понять, но в чем нам открывается Б-г, и мы переводим это как речение, поскольку находим аналогию с человеческой речью, которая открывает то, что человек думает.

Таким образом, двадцать две буквы еврейского алфавита — это проекции или символы фундаментальных элементов творения. Каждая буква отражает что-то особое, откровение, конкретную силу. Это не то же самое, что и качества Б-га, сфирот. Буквы — специфические силы, намного более ограниченные, намного более очерченные. В отличие от Хесед или Гвура и других качеств, которые по своей природе эмоциональны, трудноопределимы, бесконечны по широте, сила букв — как сила тяжести или электромагнитные силы, с относительно фиксированными характеристиками, которые можно сформулировать. Для объяснения этого у нас есть только метафора.

Алеф, например, соответствует силе, у которой нет объекта, не ограниченной никаким конкретным аспектом бытия, в отличие от других букв, у каждой из которых есть свой, вполне определенный, характер. Немало глубоких сочинений написано о буквах и их физической форме как части их метафизического значения. Некоторые буквы, как шин, склонны к неполноте; другие, как иуд и вав, более фундаментальны; гей — это далет, к которому добавлен вав или иуд. Есть места, в которых ѓей в имени Б-га пишется иначе, чем в остальном тексте.

Человек может начать понимать символику букв, вспомнив, что в химии тоже буквы химических формул, обозначающих конкретные вещества, могут иметь самые разные значения в зависимости от расположения букв. Буква выражает специфический элемент, который сам по себе не имеет никакого смысла, а в определенном контексте может быть полезен или вреден. Другими словами, у нее есть качества, придающие ей уникальность, но они не таковы, как атрибуты сфирот, которые фундаментальны, архетипичны и безграничны.

Буквы, таким образом, — это элементы, из которых составляются сочетания, выражающие определенные функции. Они не таковы, как сфирот. То есть деление сфирот на десять отдельных сущностей в действительности не касается букв, которые относятся к другой структуре. Но есть и точки соприкосновения.

Буквы — эмблемы для определенных тенденций и сил, как и числа; сфирот указывают на очень фундаментальные силы, качественные сферы бытия. Сила, действующая в природе и обозначенная буквой, ограничена в своем действии и не имеет характера; сфира же — сама по себе характер и не ограничена в действии. Но есть случаи, когда одна из букв конкретного слова (обычно одного из имен Б-га) отвечает за конкретную сфиру.

В отличие от цифр, которые передают только количество и которые можно писать как угодно, у букв алфавита имеет значение и их физическая форма, так что малейшее изменение в структуре буквы может иметь серьезнейшие последствия. У каждой буквы есть целый спектр значений. В Талмуде, например, сказано, что дети, учившиеся читать, пользовались каламбурами, говоря, что гимель — это тот, кто оказывает (гомел) Хесед, а далет — это бедный (даль); и хотя далет не просит ничего у гимель из-за стыда, он все-таки протягивает вперед руку, палец, а гимель выставляет ногу, потому что его задача — догнать далет и дать ему то, что ему нужно. Также куф — это святой (кадош), а реш — злодей (раша). Поэтому реш не повернут к куф; он поворачивается в другую сторону, подальше от святости, потому что такова природа зла. Конечно, есть много глубоких анализов значения каждой буквы. Одна из недавних книг — небольшое произведение рава Кука Рош милим.

Итак, как буквы человеческой речи — это проекция разума, так буквы речи Б-жественной — проекции великих элементарных сил природы.

Мир создан из букв, и эти буквы сочетаются различными способами, но слово — это больше, чем просто сочетание букв. У слова есть свой смысл, который выше букв и которой господствует над ними. Игра букв, таким образом, это непростая вещь. В химии можно, конечно, играть с буквами формулы, и это иногда даже может быть интересно, но смысл у этого занятия появляется, только когда оно связано с реальными веществами и химическими реакциями. Так и в Каббале существует игра с буквами слова или текста, но у нее есть смысл только в связи с реальностью — физической или духовной. Так что это не столько игра с буквами, сколько с определенными силами. Конечно, из игры с буквами можно что-то выучить, но это не творческий акт, хотя и есть связь между творением и этой игрой. Более того, как можно заключить из опасностей безответственной игры с химикалиями и химическими формулами, у игры с буквами и словами есть серьезный и глубокий смысл, не зависящий от того, признаем ли мы за ними символическую или реальную силу.

Так, например, словами речения Да будет твердь небесная посреди вод были созданы семь небосводов и все небесные воинства. Отсюда следует, что существует семь небосводов. Границы этих небосводов, впрочем, не вполне ясны, так как каждый из них — не только граница между какими-то сферами реальности, но также и сам по себе мир. Более того, всякая граница служит также и средством общения между одним типом существования и другим. Над каждым небосводом, над каждой небесной твердью есть свой небесный мир.

Далее Бааль ѓа-Тания цитирует отрывок из Талмуда (Хагига, 12Б), где названы некоторые из этих небосводов. Один назван Шехаким, что на иврите означает также растирать, молоть, что связано с жерновами для помола манны. Манна — это суть пищи, чистейший вид питания, указывающий, что эти небеса служат связующим звеном между духовным миром и потребностями святых на земле в поддержании сил. Зевуль — небосвод, соответствующий небесному Иерусалиму, Святому Храму и Жертвеннику. Как написано: Владыка Вселенной, Ты построил Себе Святой Храм на земле, соответствующий Святому Храму на Небесах. Все, что было и есть в земном Иерусалиме, выражает суть каббалистической идеи, что нижний мир — это попытка скопировать мир высший. Высший мир, конечно, не таков, и остается только имитировать формы и образы в стремлении создать какое-то обиталище для духа.

Небосвод, известный как Махон, содержит снег и град. Также и другие из семи небосводов служат посредниками между высшим и нижним мирами. Точнее, они служат плато, о которые должны разбиться струящиеся свыше потоки силы, чтобы подвергнуться кристаллизации или актуализации.

Конечно, небеса — это не места, которые можно увидеть: это разнообразные миры, слой на слое, твердь над твердью. Есть и такой, единственная роль которого — служить занавесом, все открывающимся и закрывающимся, но все же разделяющим что-то от чего-то.

Возвращаясь к теме Б-жественной речи, мы видим, что речение представляет собой единое целое, а не просто комбинацию букв. И в зависимости от значения слов и речения в целом каждая буква обретает новый смысл. Так что та же буква, той же формы и строения, в другом контексте может иметь совершенно другой смысл. Таким образом, буквы речения Да будет твердь небесная посреди вод принадлежат только к этому речению и творят твердь небесную во всех деталях.

Даже одни и те же комбинации букв в разных контекстах могут означать что-то другое. Каждая новая комбинация — это подлинное имя какого-то творения. Так что у каждого сотворенного предмета есть собственное имя, специфическое только для него, составленное из букв и интегрированное в более широкий контекст. Как уже упоминалось, у каждого ребенка есть свое собственное подлинное имя, которое родители пытаются найти, когда ребенок рождается. Если им это не удастся, ребенок будет искать, меняя имена, пока не найдет своего настоящего имени. Кстати, в некоторых книгах говорится, что у каждого есть два имени — имя святой души и имя внешней оболочки, причем имя внешней оболочки не должен знать никто, так как это имя его Ситра Ахара (другой стороны), несвятой части личности.