тело будет находиться в таком состоянии, душа человеческая (по

т. 12) будет созерцать это

4

21

состояние тела, т.е. (по пред. т.) будет иметь идею модуса, действительно (актуально) существующего, заключающую в себе

природу внешнего тела, т.е. идею, которая не исключает

существование или наличность внешнего тела, а полагает.

Следовательно, душа человеческая (по кор. 1 пред. т.) до тех пор

будет смотреть на внешнее тело, как на действительно

существующее или находящееся налицо, пока и т.д.; что и

требовалось доказать.

К

оролларий. Душа может смотреть на внешние тела, как бы на

находящиеся налицо, хотя бы они на самом деле и не существовали и

налицо не находились, если только человеческое тело подверглось

однажды действию со стороны их.

Д

оказательство.

Внешние тела, заставляя жидкие части

человеческого тела ударяться о части более мягкие (по пост. 5), изменяют поверхности последних. Вследствие этого (см. акс. 2, после кор. леммы 3) жидкие части отражаются от мягких иначе, чем

прежде, и если затем снова встречаются с этими новыми

поверхностями в своем свободном движении, то отражаются от них

точно так же, как когда они направлялись к этим поверхностям

внешними телами. Вследствие этого, когда они, так отраженные, будут продолжать двигаться, они будут действовать на человеческое

тело по-прежнему. Душа же (по т. 12) снова будет иметь это

действие объектом мышления, т.е. (по т. 17) снова будет смотреть на

внешнее тело, как на находящееся налицо; и это будет повторяться

всякий раз, как жидкие части человеческого тела встретятся в своем

свободном движении с теми же самыми поверхностями. Таким

образом, хотя бы внешние тела, от которых тело человеческое

однажды подверглось действию, и не существовали, душа, однако, будет смотреть на них, как на находящиеся налицо, всякий раз, как

будет повторяться такое действие; что и требовалось доказать.

С

холия. Итак, мы видим, каким образом может произойти то, что мы, как это часто бывает, смотрим на то, чего не существует, как на

находящееся налицо. Может быть, это происходит и по другим

причинам, но для меня достаточно показать здесь одну, которой я

мог бы объяснить это так же хорошо, как если бы я вывел это из

истинной причины. Однако я не думаю, чтобы я очень уклонился от

истинной причины, так как все те постулаты, которые я принял, едва

ли содержат что-либо, что не было бы из-

4

22

вестно из опыта, в котором нам нельзя сомневаться после того, как

мы доказали, что тело человеческое существует так, как мы его

ощущаем (см. кор. после т. 13). Кроме того (из пред. кор. и кор. 2

т. 16), мы ясно понимаем, в чем состоит различие между идеей, например, Петра, составляющей сущность души его, и идеей Петра, существующей в другом человеке, положим в Павле. Первая прямо

выражает сущность тела самого Петра и заключает в себе

существование только до тех пор, пока существует Петр. Вторая же

более указывает на состояние тела Павла, чем на природу Петра, и

следовательно, если такое состояние тела Павла будет продолжаться, душа его будет смотреть на Петра, как на находящегося налицо, хотя

бы он и не существовал.

Ч

тобы сохранить слова в их обыкновенном употреблении, мы будем

называть далее такие состояния человеческого тела, идеи которых

представляют нам внешние тела находящимися налицо, — образами

вещей (rerum imagines), хотя бы они и не передавали фигур вещей; и

когда душа будет созерцать тело таким образом, мы будем говорить, что она воображает (imaginari).

Я

должен заметить здесь (чтобы приступить к объяснению того, что

такое заблуждение), что воображения (imaginationes) души, рассматриваемые сами в себе, нисколько не заключают в себе

заблуждения; иными словами, душа не ошибается в силу того

только, что она воображает; ошибается она лишь постольку, поскольку рассматривается лишенной идеи, исключающей

существование тех вещей, которые она воображает существующими

налицо. Ведь если бы душа, воображая несуществующие вещи

находящимися налицо, вместе с тем знала, что эти вещи на самом

деле не существуют, то такую силу воображения она считала бы, конечно, совершенством своей природы, а не недостатком; в

особенности если бы такая способность воображения зависела от

одной только ее природы, т.е. (по опр. 7, ч. I) была бы свободной.

Теорема 18.

Е

сли человеческое тело подверглось однажды действию

одновременно со стороны двух или нескольких тел, то душа, воображая впоследствии одно из них, тотчас будет вспоминать и о

других.

4

23

Д

оказательство. Душа (по кор. пред. т.) воображает какое-либо тело

по той причине, что следы, оставленные внешним телом, действуют

на человеческое тело и располагают его точно таким же образом, как

в то время, когда некоторые части его подвергались действию со

стороны самого внешнего тела. Но (по предположению) тело

находилось тогда в таком состоянии, что душа воображала сразу два

тела. Следовательно, и теперь она будет воображать сразу два тела, и

если вообразит одно из них, то тотчас же вспомнит и о другом.

С

холия. Отсюда ясно, что такое память. Она есть не что иное, как

некоторое сцепление идей, заключающих в себе природу вещей, находящихся вне человеческого тела, происходящее в душе

сообразно с порядком и сцеплением состояний человеческого тела. Я

говорю, во-первых, что память есть сцепление только идей, заключающих в себе природу вещей, находящихся вне человеческого

тела, а не идей, выражающих природу этих вещей. Так как на самом

деле эти идеи, (по т. 16) суть идеи состояний человеческого тела, заключающих в себе как его природу, так и природу внешних тел.

Во-вторых, я говорю, что это сцепление идей происходит сообразно

с порядком и сцеплением состояний человеческого тела, дабы

отличить его от сцепления идей, происходящего сообразно с

порядком разума, помощью которого душа постигает вещи в их

первых причинах и который один и тот же для всех людей.

О

тсюда мы можем так же ясно понять, почему душа от мышления

одной вещи тотчас же переходит к мышлению другой, не имеющей с

первой никакого сходства. Так, например, римлянин от мышления

слова ротит (яблоко) тотчас же переходит к мышлению плода, не

имеющего с этим членораздельным звуком никакого сходства и

ничего общего, кроме того, что тело этого человека часто

подвергалось действию со стороны двух этих вещей, т.е. что человек

часто при виде плода слышал слово ротит. Таким образом, всякий

переходит от одной мысли к другой, смотря по тому, как привычка

расположила в его теле образы вещей. Солдат, например, при виде

следов коня на песке тотчас переходит от мысли о коне к мысли о

всаднике, а отсюда — к мысли о войне и т.д. Крестьянин же от

мысли о коне переходит к мысли о плуге, поле и т.д.;

4

24

точно так же и всякий от одной мысли переходит к той или другой

сообразно с тем, привык ли он соединять и связывать образы вещей

таким или иным способом.

Теорема 19.

Ч

еловеческая душа сознает тело человеческое и знает о его

существовании только через идеи о состояниях, испытываемых