— Боже!!! — заорала Наина, вытаращив глаза так, что они стали напоминать два теннисных мяча. — Я знала, что ты мерзавец и козел, но такого... Такого даже я не могла помыслить!!! Какой негодяй!!! Так ты меня обманул?!! Ты врал, будто богат, клялся, что любишь...

— Люблю!!! — с горячностью вскинулся Фарлав и ударил себя ладонью в грудь. — Клянусь, люблю!!! Но только я люблю себя...

— Мерзавец! Мерзавец! — зарыдала Наина.

Она бросила в Фарлава баллончик, затем графин с водой, затем пульт от кондиционера, а затем с плачем сама кинулась его бить. Фарлав трусливо загораживался от нее, заслонял голову локтями, отталкивал и бегал от нее по всей рубке. А когда Наина повисла на нем, вцепившись в волосы, упал на колени и стал ползать от нее вокруг пилотского кресла. А когда Наина принялась бить его по спине креслом, Фарлав забился в нишу под штурвалом, где блестели золотые педали яхты. И когда он там вдруг нашел закатившийся баллончик, то от отчаяния поднял его и пшикнул в лицо Наине.

Это произвело на нее неожиданно отрезвляющее впечатление. Наина тут же успокоилась, поставила на пол кресло и села в него, закинув ногу на ногу.

— Мерзавец ты... — вздохнула она уже совершенно спокойно и отстраненно. — Я так надеялась все эти восемьдесят лет, что наконец-то найду состоятельное человеческое существо! Я так устала носить этот грим... — Подняв руку, Наина вцепилась себе в лицо и вдруг стянула его как перчатку — к ужасу Фарлава. — Я так устала носить эти корсеты... — проговорила Наина, стягивая с себя платье, из-под которого, как надувные шары тут же полезли зеленые пупырчатые телеса. — Я так устала обманывать, я так устала прятаться, хранить свою честь и день за днем придумывать нескончаемые отговорки для любопытных мужчин... Чтобы не спугнуть того, кто женится на мне и оставит мне наследство... — Наина вздохнула и решительно помотала треугольной жабьей головой. — Я неудачница! Я никогда никого не любила! И с меня хватит! Нагулялась! Теперь хочу лишь одного: настоящей чистой плотской любви! И крепкой семьи! Ты мне подходишь, нищеброд... — Она решительно встала, раскинув препончатые лапы для объятий, и все складки ее зеленого тела снова забурлили и зашевелились как связка воздушных шаров.

— А-а-а-а!!!!!!!!!!! — заорал Фарлав в ужасе. — А-а-а-а-а-а-а!!!!!!!!!!!!!!!!

Его крик был таким громким и пронзительным, в нем было столько боли и отчаяния, что никто не услышал, как на приборной панели раздался голос навигационного автомата. Он произнес без интонаций: «Топливные баки пусты. Производится экстренная посадка на ближайшую... — голос щелкнул и провозгласил: — На ближайший астероид «Никита Коперник». Спасибо, что пользуетесь надежной навигационной системой...»

Система оказалась не такой уж надежной — неловко клюнув кормой, шикарная красная яхта врезалась в серый ноздреватый грунт астероида и пробороздила здоровенную канаву, безбожно сминая себе нос и закрылки, обдирая лак и нано-блестки. Еще долго оседала на поверхность астероида пыль, а внутри помятой исцарапанной яхты раздавались глухие удары и вопли — там шла борьба.

Государственный лунный ЗАГС в этот день был набит народом как никогда прежде. Похожее столпотворение у ЗАГСа за всю историю Луны случилось лишь один раз сто лет назад — когда ЗАГС отказался регистрировать брак одного известного певца с одной инопланетянкой планеты пушистых улиток. До этого паре отказали все загсы Земли, и певец почему-то решил, что номер пройдет на Луне. Ему этот брак был необходим, чтобы хоть как-то поднять пошатнувшийся рейтинг, и это все понимали. А пушистая улитка согласилась ответить ему взаимностью просто по врожденной мягкости и душевной отзывчивости. Пара смотрелась страшно: пушистая улитка пяти метров в холке напоминала мамонта, обросшего белым мехом, а маленький певец в дурацком костюме казался совсем низкорейтинговым на ее фоне. Население Луны единодушно вышло к ЗАГСу с транспарантами протеста, брак был сорван, пара изгнана с Луны, а случившееся обсуждалось в интернете еще очень долго, что в итоге и подняло певцу рейтинг.

Сегодня все было иначе, а народу собралось больше. Все население луны собралось у ЗАГСа с самыми искренними чувствами. Еще бы! Ведь сегодня дочка бывшего Губернатора Луны выходила замуж за человека, который не только спас от гибели лунный купол, но и построил второй!

Праздничную церемонию на этот раз вела не заведующая ЗАГСом. Эта строгая дама в возрасте, конечно, была профессионалом — последние полвека она постоянно произносила одни и те же торжественные слова оглушительно и отчетливо, с одной и той же казенной интонацией и долгими выразительными паузами. Ее голос был известен каждому жителю Луны, даже тем, кто в ЗАГСе не был — по профессиональной привычке она точно так же разговаривала и в магазине, и в аптеке, и в транспорте, и на вещевом рынке. Поэтому чтобы сегодняшнее мероприятие прошло более оригинально, чем обычно, церемонию бракосочетания вызвался вести единственный родственник со стороны жениха — Википед.

Он долго готовился к этому ответственному делу: изучал в интернете обряды венчания всех времен и народов от островов Фиджи эпохи Колумба до современных ЗАГСов Юпитера, где церемонию бракосочетания принято проводить в виде драки на столах, а закусывать семечками. Википед остановил свой выбор на строгой католической церемонии времен викторианской эпохи. Торжественный текст церемонии он, как мог, разыскал в архивах и форумах интернета, а костюм пастора ему пошили роботы Лунной трикотажой фабрики. Натянув костюм пастора на свой фюзеляж, Википед стал выглядеть очень внушительно.

— Готов ли ты, — гремел его голос, обращаясь к бывшему Губернатору, — позволить Роману, сыну стекольщика, взять в жены дочь твою?

Чтобы не выглядеть поспешным, тот выждал паузу, нахмурил брови и вопросительно глянул на своего бывшего секретаря Томаса. Томас полистал материалы в своем планшете и рекомендующе кивнул.

— Так точно! — по-военному сурово ответил Виктор Тимофеевич.

— Очень хорошо, — одобрил Википед, заглянул в свою распечатку, пошарил окулярами по толпе и снова обратился к отцу невесты: — А готов ли ты позволить дочери своей Ларисе выйти замуж за Романа, сына стекольщика?

На этот раз Виктор Тимофеевич думал еще дольше и долго советовался с Томасом. Наконец не выдержала Лариса:

— Папа, ты мне можешь уже хоть раз в жизни что-нибудь разрешить? — спросила она и топнула ножкой.

— Так точно! — отозвался отец. — Конечно, конечно.

— Так-с, — оживился Википед, снова заглядывая в распечатку. — Полдела сделано. Слово за молодыми. А вот скажи-ка мне, Роман, готов ли ты взять в законные супруги Ларису, чтобы любить ее, холить и лелеять, быть с ней в горе и в радости, в богатстве и бедности, у домашнего очага и в поездках, в онлайне и офлайне?

— Странный вопрос! — воскликнул Роман. — Конечно же, для того мы здесь и собрались!

— Ты должен ответить только «да», «нет», «не знаю» или «вернуться к предыдущему вопросу» — строго поправил Википед.

— Да! — сказал Роман.

— Чудненько! — подытожил Википед. — Вопрос теперь к Ларисе. Вот скажи мне честно: готова ли ты взять моего лучшего друга Романа в свои законные мужья, заботиться о нем, любить его, быть с ним в горе и радости...

— Да, конечно! — воскликнула Лариса.

— Не перебивайте, — обиделся Википед. — Я и так достаточно сократил текст — там еще было много интересного про болезни и про смерть, которая разлучит вас. Впрочем, ладно, ответ принят. Теперь зададим вопрос иначе: а есть ли среди присутствующих... — Википед поднял объективы своих камер и внимательно оглядел толпу. — Есть ли среди присутствующих кто-нибудь, кто тоже хочет оставить свой комментарий по теме? В смысле, сообщить нам всем какую-то информацию, которая могла бы воспрепятствовать этому бракосочетанию? Если да — пусть поднимет руку и скажет. А если нет — пусть хранит эту тайну до конца своих дней, надеюсь, это будет недолго.